Заря - Арин

Мы заворожено смотрели на благородное оружие. Я и Ната с восхищением, Зан с научным интересом (целитель везде целитель), а Надьян с завистью. Нет, он не завидовал мастеру — такой меч может служить только одному. Он завидовал, что те времена, когда ковалось ТАКОЕ оружие, прошли до него, мастера — кузнецы постепенно вымирали, так как почему-то не могли найти достойных учеников, или просто утрачивали свой талант.

Мастер посмотрел на нас и улыбнулся (как тут не улыбнешься, когда мы пялились на него взглядом тупой коровы!). Блеснуло при свете факелов навершие… Знакомо блеснуло. И где я, скажите на милость, уже видела этот меч? Ничего не понимаю…

И был первый пробный бой. Зан давно уже тренировался под специальное оружие (правда, обычный меч чем-то особенным назвать было нельзя, но все-таки). И честно скажу… Зайрану до мастера, как земле до неба. Даже такому дилетанту, как я было видно, что наставник поддавался и работал даже не в пол, а в четверть силы. Зан и сам это почти сразу заметил и хотел было остановиться, но мастер не дал:

— Работай-работай, опыт со временем приходит.

Поработав еще так еще пару часов, мастер Лейрон сжалился и перешел от практики к отработке приемов. При чем не просто показывал прием и заставлял повторять, а требовал, чтобы Зан делал его в комплексе с другими, причем с каждым разом на все большей скорости. Сам он стоял чуть в стороне и при случае исправлял ошибки. У меня же было странное чувство: когда я видела его в зале лекции интересно и увлеченно рассказывающего новую тему, я думала — человек нашел свое призвание, где сами Духи велели ему находиться. Теперь же мне было понятно, как я ошибалась. Потому, что только здесь с оружием в руках он выглядел… живым, по-настоящему живым. Его глаза были ярче изумруда… и Боги и Духи, я была почему-то уверена, что именно ТАК и должен он выглядеть, настолько это было естественно! Что же он забыл в целительстве, если по сути своей является воином? Да, видно, что целительство его увлекает, но зачем при этом быть наставником по этой профессии? Хотя… говорят, что человек достигает полного удовлетворения от своего дела только тогда, когда начинает передавать свои знания другим. Может и мастер Лейрон считает также? Кто его знает.

Когда дело уже близилось к ночи, мастер приказал Зану остановиться:

— Хватит на сегодня. Идите отдыхать…

— … и еще, — сказал он нам когда, мы после уборки собирались уходить, — большинство считает, что я забрал вас для помощи мне при экспериментах. Правда, девушек все-таки следовало бы отправить на занятия… — увидев наши с Натой лица, наставник поспешно добавил, — но я не стал: женской мести мне только не хватало. И так жизнью побитый.

Последнее он сказал с веселой улыбкой, будто пошутил… но мне почему-то показалось, что это было правдой.

Мастер Лейрон оказался и в самом деле великолепным наставником: к концу недели как ни странно Зан с Надьяном дрались почти на равных.

— Ты так быстро учишься, — с удивлением и некоторой завистью, говорил Интореми, — мне кажется, что ты и раньше умел обращаться с оружием!

Зан все отрицал, изумленно поднимая брови — он явно не ожидал, что его боевые способности так высоко оценят. Ната при этом довольно щурилась, всем своим видом говоря, что брат что-то не договаривает, но упорно молчала. Я не вмешивалась: право на личную жизнь — это первое, что я признавала у людей, любопытствую только тогда, когда у человека действительно были проблемы и он, возможно, нуждался в моей помощи.

Хотя у Зайрана были и другие странности — он все время смотрел на меч мастера. И не с восхищением или завистью, а с каким-то плотоядным интересом: будто оружие скрывало в себе загадку, которую молодой целитель очень хотел решить. Мы делали вид, что этого не замечаем, но любопытство все же нарастало: может быть и в самом деле в мече наставника какой-то секрет?

Мастер же относился к такому интересу спокойно, уж кому, как не ему знать, что у каждого целителя свои заскоки.

Но пика этот интерес достиг, когда юноша явился в зал с коробочкой, в которой лежало несколько тщательно закупоренных пробирок из целительского (то есть алхимического) стекла. И чует мое сердце не с мазью от ушибов. В таких коробках кислоты носят. При чем, очень опасные кислоты, способные даже специальную одежду прожигать. Иначе, зачем в коробке тройной защитный слой сделан. Да еще стекло специальное у колбы. Что Зан задумал?

Его действие оказалось неожиданным. Мастер тогда отошел на пол часа: одному из учеников с четвертого курса потребовалась его помощь в какой-то научной разработке, а меч остался в зале. И Зан вынул меч из ножен, достал одну из пробирок, откупорил её… и полил зельем меч. Крик застрял у меня в горле, глаза Наты сравнялись с блюдцами, а Надьян застыл с открытым ртом… на секунду, потом из его горла вырвались грязнейшие ругательства, заставившие меня покраснеть, а Нату уважительно присвистнуть. Смысл их сводился к одному: Что ты, дурень, делаешь?!!!

— Все в порядке, — спокойно ответил Зайран, открыл вторую колбу, полил эликсиром (по-моему, нейтрализатором предыдущего) то место, на котором было зелье, и протер тряпочкой. Он оказался прав — меч остался целым и невредимым. На лице у него при этом нарисовалось такое глубокое удовлетворение, будто он только что сделал великое открытие.

— И что это значит? — спросила Ната, отойдя от шока. Я лишь солидарно посмотрела на старшего Летеша.

— Потом расскажу, — заговорщески ответил Зайран, интригующе улыбнувшись. Похоже, он узнал и в самом деле что-то интересное.

Меч был уложен обратно в ножны за момент до того, как вернулся мастер. О случившемся все молчали — оружие-то не повредилось, а за такое деяние наставник мог и прекратить тренировки.

… когда мы были отпущены спать, Ната догнала Зана в коридоре. Она схватила юношу за руку, затолкала в тупичок и вопросительно прошипела:

— Объяснись!

Тот весело улыбнулся — явно понял, что все это время его сестра сгорала от нетерпения — и ответил:

— Понимаешь, Нат, в отличие от тебя я читаю разную литературу, в которую входит так же история металлов. Так в надписи на клинке была небольшая руна — знак мастера. Так вот, друидские руны, как подписи было принято использовать во времена одиннадцатого-двенадцатого столетия после падения империи!

— И что? — удивленно спросила Ната, удивленно не потому, что вопрос странный, а потому, что если считать по мечу — мастеру сейчас должно быть около шестисот лет — а это уже не смешно.

— А то, что в это время никто не использовал чистое серебро для оружия, серебряную сталь — да, но не серебро — Зан сделал паузы, а потом, восхищенно улыбнувшись, произнес, — зато в летописях того столетия еще упоминался МЕНДАЛЬ!!!