Мечтая о тебе - Лаура Гурк

Воспоминания о том договоре окончательно испортили Маре настроение. Она отодвинула список в сторону, решив для себя, что займется этим позднее. А сейчас ей надо было считать бюджет на сентябрь.

Небольшой укол совести подсказал ей, что Натаниэль планирует начать изготовление комплекта уже в следующем месяце и стоило бы подумать об этом при составлении бюджета. Но Мара решила все же повременить, ведь рост затрат означал бы ссуды в банке, о чем не хотелось даже думать.

Уже сама мысль о займе пугала ее. Она прекрасно помнила, как Джеймс много раз занимал и сбегал, когда приходила пора платить. Мару всегда поражало, как ее мужу удавалось убеждать бизнесменов снова и снова вкладывать в него средства. Но красивыми словами по счету не заплатишь. С того самого момента как вышла замуж за Джеймса, она была обречена разбираться с кредиторами всякий раз, как муж уезжал по делам, а проще говоря, сбегал. Такого для себя вновь она не хотела. Ни с Натаниэлем, ни с кем другим.

Бюджет был рассчитан пару часов спустя, и комплекта игрушечного поезда там не было. Отложив бухгалтерскую книгу, Мара занялась чтением отчетов о продажах, но ее неожиданно отвлекли.

– Я так и думал, что найду вас здесь.

Мара в изумлении вскочила со стула, глядя на высокую фигуру в дверном проеме.

– Что вы здесь делаете?

Натаниэль стоял, упираясь плечом в косяк двери.

– Ищу вас.

Мара встревоженно смотрела на него. Что он ей припас на этот раз?

– Зачем?

– Мара, посмотрите, какой великолепный день. Дождя нет, погода прекрасная. Зачем в такой день запираться в небольшой душной комнатушке без окон?

Она показала на разложенные на столе бухгалтерские книги.

– Это ваша вина. Если бы мы не мотались по универмагу, я бы успела все.

Натаниэль покачал головой:

– Не стоит обвинять меня. Я знаю, что вы все равно работаете по воскресеньям. Хотя почему-то пытаетесь скрыть это от меня.

– Работу надо делать. А воскресенья всегда тихие и спокойные, – хмуро сказала Мара. – По крайней мере были до сих пор.

Чейз рассмеялся:

– Но вы ведь сделали платежную ведомость еще вчера, не так ли?

– Да, но…

– Вот и хорошо. Значит, до понедельника все дела закончены. Пойдемте.

– Куда? – спросила Мара.

– Нам предстоит забавная прогулка, – ответил Натаниэль. Через полчаса Мара стояла в Гайд-парке на берегу озера Серпентайн и с сомнением смотрела на весельную лодку, покачивающуюся у самого берега.

– Вы хотите кататься на лодке?

– А вы можете придумать что-то более подходящее для воскресенья, да еще в самый разгар лета? – спросил Чейз, передавая деньги владельцу лодки.

Мара изменилась в лице. Лично она бы нашла много другого, что можно делать в такой день.

– Натаниэль, я не сяду в нее.

– Почему?

– Я не умею плавать.

Натаниэль улыбнулся.

– А мы и не собираемся плавать, – ответил он, глядя в ее испуганные глаза. И добавил, успокаивая: – Все в порядке, Мара, я не позволю вам утонуть.

– В любом случае это не успокаивает меня.

– Почему же? Я превосходный пловец.

С этими словами Натаниэль взял Мару под локоть и повел к лодке.

Когда они выплыли в центр озера, Натаниэль вытащил весла из воды и заговорил о главном:

– Скажите, почему вы так негативно относитесь к идее делать поезда?

– Что? – Мара уставилась на него, удивленная неожиданным вопросом. – Вы и сейчас хотите говорить о своих поездах?

– Да.

Хмурый взгляд собеседницы много чего сказал Чейзу. Сейчас он был уверен в том, что она считает его чокнутым.

– Здесь?

– Да, здесь. Полагаю, что это идеальное место, чтобы обсудить вопрос. – Он кивнул на воду вокруг. – Вы не сможете сбежать, чтобы уклониться от разговора.

Натаниэль смотрел в лицо Мары, в который раз наблюдая, как маска безразличия затягивает ее прелестные черты. Его искренне возмущала ее способность превращаться в безразличный кусок льда, когда беседа ей не нравилась. Наконец Натаниэль вытащил весла из замков и положил их поперек лодки.

Мара бросила отчаянный взгляд на окружающую их воду.

– Я хочу вернуться, – объявила она, заметно нервничая.

– Нет, мы поговорим об этом прямо здесь и прямо сейчас.

– Не о чем говорить.

– Есть о чем. – Чейз пронзил ее взглядом. – Почему вы не хотите, чтобы мы делали поезда?

– Я уже говорила. Слишком велик риск.

– А я утверждаю, что некоторый риск придется брать на себя в любом случае.

Мара упрямо выпятила челюсть, что еще больше разозлило Чейза.

– Вы самая упрямая женщина, которую я когда-либо видел. Вы так беспокоитесь о неудачах, что совершенно не думаете об успехе. Вы когда-нибудь рисковали, Мара? Неужели вам никогда не хотелось чего-нибудь столь сильно, что вы были готовы поставить на удачу все, что имеете?

– Нет, – судорожно сглотнула Мара. – Это было бы глупо.

– А не глупо прятаться по воскресеньям в своем маленьком кабинете, откладывать двухпенсовые монеты в жестянку и волноваться о том, что могло бы произойти, но никогда не происходит? Разве вы не хотите от жизни большего?

– Возможно, вы и правы – я ожидаю от жизни меньше, чем вы.

– Не столько от жизни, сколько от себя.

– Что вы имеете в виду?

– Вы ясно дали понять, что ненавидите партнерство. Я думал, что это из-за меня, но ведь это не так? Вы не желаете иметь партнера, поскольку хотите управлять всем единолично. Но, согласитесь, если полагаться только на себя – никогда не разочаруешься. Если никому не доверять, то не придется и беспокоиться, что кто-то вас подведет. Вы всегда можете все делать как хотите, и вам не придется идти ни на какие компромиссы.

– Только не надо говорить со мной о компромиссах, сэр! – воскликнула Мара. Вспыхнувший в ее затянутых ледяным спокойствием глазах гнев растопил маску Снежной королевы. – Я целых восемь лет только и делала, что шла на уступки, выполняла любую прихоть своего мужа, позволяла ему таскать нас по всему миру.

– Нас?

Чтобы как-то успокоиться, Мара сделала глубокий вдох:

– У нас была дочь, Хелен. Практически каждый год мы собирали вещи и переезжали на новое место, что плохо сказывалось на девочке. Ей нужно было постоянство. Четыре года назад, когда ей было семь лет, я решила, что с меня хватит. Мы жили здесь, в Лондоне, и Джеймс основал компанию Эллиотов. Но не прошло и года, как он опять собрался в дорогу. – Слова потоком лились из Мары, словно она больше не могла сдерживать свой гнев и боль. – Я просила его остаться ради Хелен, но он заявил, что уезжает, чтобы создать для нее будущее. Я просила его остаться ради меня, но он погладил меня по плечу и сказал, что, пока будет обустраиваться, трудные времена я переживу здесь. – Голос Мары дрогнул: – Я умоляла его! – Она впилась взглядом в Натаниэля и, почти выкрикивая слова, прорыдала: – Я просила его, вы понимаете? Я умоляла его не уезжать. Знаете, что он сделал? – Ответ Маре был не нужен. Глубоко вздохнув, она продолжила: – Он взял ссуду в пять тысяч фунтов под имущественный залог компании и уплыл в Америку. Половину средств перед отъездом он отдал мне. Не правда ли, для него щедро? Эти средства я использовала, чтобы заплатить другие долги, которые он оставил. Меньше чем через месяц от этих денег ничего не осталось. – Мара обхватила себя руками, словно хотела справиться с нахлынувшими на нее чувствами. – Но все было напрасно. Спустя несколько дней после отъезда Джеймса Хелен погибла.