Святая сестра - Марк Лоуренс

Холодный камень встретил протянутые ладони Ноны, ясности хватило, чтобы подвести ее к промежутку между левым окном и центральным, на которое они с Арой установили ловушки.

Знание, что Яблоко не хотела, чтобы она даже пыталась выполнить задачу, принесло ей одновременно облегчение и тревогу. Это означало, что монахиня не желала ей зла. Но это также означало, что Яблоко считает любого человека, не умеющего элементарно работать с тенью, неподходящим для Серого.

Нона нащупала край оконной шахты. Время от времени она скучала по едким комментариям Кеота, но она никогда по-настоящему не скучала по его насилию над ее телом, во всяком случае пока ей не нужно было видеть в темноте. Как бы ни было неприятно, когда древний дьявол вторгается в твои глазные яблоки... это могло быть очень удобно.

Несмотря на дневной свет снаружи, темнота Сестры Яблоко заполнила оконную шахту. Нона знала, где проходят проволоки, но доверять воспоминаниям, сделанным без особой необходимости, было бы самоубийством. И тут к ней пришло озарение. Она расфокусировала зрение. При правильном освещении нить-пейзаж накладывался на то, что она обычно видела, и эти визуальные подсказки помогали понять путаницу нитей, почти бесконечную сложность их, исходящих от каждой поверхности, проходящих друг через друга и твердые объекты, покидающих мир под странными углами. В темноте масса нитей обычно вызывала гораздо большее недоумение. Однако Нона уже знала, как выглядит эта комната. Она провела в ней добрую часть своей жизни. Она знала форму окна, природу камня, даже плетение магии, которая украла дневной свет. И, скорее случайно, чем рассудительно, она осмотрела нити проволоки из Ковчег-стали. Поверхностное знакомство, но, в сочетании с грубым знанием их положения, оно позволило ей выделить из хаотического фона туго натянутые участки нитей, расположенные на ее пути.

И все же Нона двигалась гораздо медленнее, чем если бы могла видеть. При дневном свете она могла бы различить предательские клинья и повернуть голову, чтобы увидеть мерцание вдоль проволоки. Она двигалась вперед на четвереньках, преодолев вторую, третью и четвертую проволоки, прежде чем полностью выбросить из сознания первую. Послушницы бывали сильно порезаны, когда маневрировали, чтобы пройти новую проволоку, и забывали ту, которая теперь была на уровне их колена или ноги.

Проползая мимо седьмой проволоки, Нона почувствовала щекотку на левой икре. Боли, однако, не было, пока она не почувствовала острый укол, когда поправила свое положение и двинулась дальше.

На утесе тени Сестры Яблоко растворялись в дневном свете. Нона просунула голову под последнюю проволоку и посмотрела вверх. Ара уже была в двадцати ярдах над ней, но ей оставалось в десять раз больше. Она карабкалась босиком, видимо сбросив башмаки заранее, еще в пещере.

Ноне пришлось заставить себя набраться терпения. Она не будет в безопасности, пока каждая частичка тела не пройдет последнюю проволоку. Если карабкаться по внешней стороне Скалы Веры, то ветер Коридора можно было считать безопасным.

Она тащила себя так быстро, как только могла, оставаясь при этом уверенной, что знает, где находится каждая конечность относительно каждой проволоки. Несколько мгновений спустя она повисла над обрывом, выходящим на равнину ярдах в трехстах ниже.

Задержка в оконной шахте оставила Нону позади Ара на значительном расстоянии. Большем, чем можно было пробежать за двадцать счетов Сестры Яблоко. Если она не сократит разрыв, то не успеет вовремя. Через несколько мгновений Ара исчезнет за краем слева от предательского участка между Мечом и Залом Сердца. Секундами позже она пробежит вокруг задней части Зала Сердца. Напоследок бег вдоль винодельни и через открытое пространство приведет ее к воротам, которые закрывали ступени Тени.

Нона рванулась вверх, презирая любые попытки найти опоры для рук и ног. Она вонзала свои дефект-клинки в саму Скалу и подтягивалась, опираясь на силу рук. Каждый выпад рисковал отломить кусок известняка, который унесет ее с собой, но кровь кипела в жилах, чувство обиды гнало ее, и она пробивалась все выше, сначала крича с усилием, а потом кряхтя, спасая дыхание.

Она поднималась гораздо быстрее Ары, которой приходилось полагаться на пальцы рук и ног, но хватит ли этого, чтобы сократить разрыв? Вместо того, чтобы карабкаться через скалу, стремясь к краю, через который Ара вытащила себя наверх около задней части Зала Сердца, Нона стала подниматься прямо вверх. Это привело ее к отвесной южной стене Зала Меча в том месте, где она находилась на одном уровне с краем Скалы. Дальше слева начинался выступ, который позволил бы ей обойти здание, взбираясь на ряд опор. Это препятствие и заставило Ару пересечь почти отвесный склон утеса и направиться к Залу Сердца. Нона просто продолжала двигаться вверх, вонзая клинки в каменные блоки и поднимаясь по стене Зала Меча. Она надеялась, что Сестра Сало никогда не заметит повреждений.

Добравшись до крыши, Нона, используя всю свою силу, вскочила на наклонную черепицу и побежала. Она перепрыгнула через гребень крыши и соскользнула вниз. Прыжок с высоты двадцати футов привел ее на землю среди небольшого шквала из выбитых черепиц. Она перекатилась, чтобы разделить силу удара по ступням и ногам с плечом, бедром и спиной. Перекат поставил ее на ноги, и она побежала так быстро, как может только хунска, прямо через площадь, туда, где должна была появиться Сестра Яблоко.

Нона видела ступеньки, железные ворота чуть дальше, но никаких признаков Сестры Яблоко или Ары. Потом она увидела монахиню, которая одной рукой тянулась к решетке, а другой вставляла ключ в замо́к. Из-за угла выскочила Ара, ее босые ноги подскользнулись на каменных плитах, еще мокрых после последнего дождя. Она скорее перекатилась, чем попыталась выпрямиться, и, когда Сестра Яблоко открыла ворота, чтобы подняться на последние полдюжины ступенек, Ара на четвереньках добралась до самой верхней.

Отравительница поднялась на верхнюю ступеньку через несколько мгновений, послушницы следовали за ней, все головы повернулись в ту сторону, откуда пришла Ара, ожидая появления Ноны.

— Один, — начала монахиня.

Нона ворвалась с другой стороны, едва не сбив Ару, которая вставала на ноги.

— Две... — Нона набрала полную грудь воздуха. — Две послушницы… как и было приказано.

— Должно