Перевернутая луна - Ян Анатольевич Бадевский

Не высовывайся, не светись в Сити. А еще лучше, поезжай к тетушке в Розарито. Поживи там недельку-другую. Глядишь, всё и уляжется.

Мудро.

— Если не успею?

— Меня ты не знаешь. Никогда не видел. Мичи подвозил, но мало ли, кого ты подвозил. Это же такси, ёпт. Смекаешь?

— Мог и не говорить.

Доберман перегнулся через бочку и ткнул Гонсалеса кулаком в плечо. По-дружески ткнул. Знак высшего благоволения.

Таксист перевел дух.

Его не съедят, не закопают, не украсят колумбийским галстуком. Профсоюз пугает его гораздо меньше, чем Доберман Дюк и эти молчаливые засранцы из группы поддержки.

— Посиди еще минут двадцать, — Доберман выпрямился. — Попей сочку. А потом вали отсюда на всех скоростях.

* * *

— Только дернись, — сказала Наоки, усаживаясь напротив таксиста. — Голову разобью.

Гонсалес уставился на нее без видимого страха. Еще бы. Наоки производила впечатление худенькой азиатской девочки, способной разве что на чувственные стоны в закадровой озвучке хёнтай. Броник Наоки свернула в рулон и упрятала в один из своих межпространственных тайников, справедливо полагая, что справится с таксистом без экзовставок. На ней сейчас были короткие джинсовые шортики и футбола цвета хаки. А еще — неизменная кобура с «Вереском» и чехол с «Акелой». Правое бедро и левая голень, соответственно.

— Отвали, — буркнул Гонсалес. И попытался свернуть девушке челюсть мощным правым крюком.

Наоки, не напрягаясь, перехватила руку говнюка, потянула на себя и, слегка приподнявшись, заехала наглецу локтем в нос. Не давая опомниться, приложила оппонента мордой о столешницу, вдребезги разбив графин с какой-то бурдой.

Гонсалес взвыл.

Кулак разжался, и Наоки не замедлила этим воспользоваться, взяв указательный и средний пальцы противника в один из своих фирменных захватов.

— Пута! — выругался здоровенный бородатый кретин, прижавшись к залитой соком фанере. — Отпусти!

Фаланги начали хрустеть.

— Хер тебе, — безжалостно сообщила Наоки. — Ты мне не нравишься, мальпаридо. Лежи смирно, если хочешь сохранить пальцы. И отвечай на мои вопросы.

Гонсалес что-то невразумительно промычал.

Наоки выучила разговорный испанский под гипнозом за три часа. Удобная технология, как и в случае с эспером. Но этот тип говорил на странной смеси эспера и тенокского диалекта, так что к произношению надо приноровиться.

Колхозник…

Девушка слегка ослабила хватку.

— Лучше?

— Угу.

— Вякнешь то, что мне не понравится, засуну яйца в жопу. Тетушка родного племянняка не узнает. Усек?

Вторая ладонь таксиста, лежащая на столешнице, нервно хлопнула по апельсиновым долькам и ягодам клубники. Остатки сока стекали вниз, вымазывая Гонсалесу белые хлопчатобумажные штаны.

— Я бы могла спросить про Мичи, — заговорила Наоки вполголоса, — но мы оба знаем, что ты попытаешься соврать. Дескать, подвозил, но знать ничего не знаю, просто клиент. Начнем с другого конца. Мне удалось выяснить, что ты корефанишься с Доберманом Дюком и этими подонками, называющими себя Чистым танго-взрывом. Вы тут мило беседовали, но я слегка опоздала на встречу. Теперь ты мне расскажешь, почему Доберман охотился на Мичи.

— Он не… — промямлил Гонсалес.

— Громче.

— Он не охотился, — таксист выгнул шею так, чтобы можно было дышать. Кровавая юшка заливала фанеру, смешиваясь с прохладительным напитком. — Просто следил.

— Зачем?

— Без понятия.

— Мичи не связан с вашими гребаными бандами. И не мог перейти дорогу Танго-взрыву. Добермана кто-то нанял.

— Вроде того.

— Кто?

— Я не знаю!

Наоки аккуратно взяла один из осколков графина и резким движением рассекла таксисту полщеки.

— Что ты творишь, сука⁈ — взревел Гонсалес.

— Я и не такое творить умею, — промурлыкала Наоки, швырнув осколок себе за спину. — Вернемся к Доберману. Почему он убил Мичи?

— Он не убивал.

— Да ладно.

— Говорю же, нет! Ему заплатили, чтобы отследить твоего дружка до бара. И всё! Не вмешиваться, просто отследить. Может, еще какая фигня, но меня забыли просветить.

— Какое задание ты выполнял?

— Первым спуститься к порталу Мичи. Двигаться указанным маршрутом. Не спешить, выбирать подконтрольные Взрыву районы.

— Ладно, — кивнула Наоки. — А дальше-то что?

— И всё. Они дальше сами разберутся. Так сказал Дюк.

— И он ни при делах?

— Он сам на панике! Профсоюз на хвосте, все как с цепи сорвались! Дюк предупредил, что ты ползаешь по городу, меня выспрашиваешь. Присоветовал к тетке валить, отсидеться.

— Значит, — медленно и четко проговорила Наоки, — кроме перевертов Добермана в баре был еще кто-то?

— Включи мозги! — не выдержал Гонсалес. — Бар под Защитой, они к Поясу подключены!

— Хочешь сказать, Доберман внутрь не заходил?

— Нет.

— Они еще кого-то в пустыне встретили?

— Да.

— Кого?

— Тех, лунных. В смысле, с той стороны.

— С какой такой стороны?

— Ну, из-за периметра. Там оборотни живут, ты что, не в теме? Лунные кланы, их там до хрена всяких разных.

— Допустим, верю. Они держались снаружи?

— Как бы да…

— Но?

— Доберман сказал, что с ними был кто-то из вендиго. Кто-то сильный, он и завалил того чувака.

— Мичи.

— Ага.

Наоки отпустила кисть Гонсалеса. Таксист с кряхтеньем и стонами распрямил спину и начал баюкать вывихнутые пальцы. Кровь, текущая из ноздрей, начала понемногу запекаться.

— Лунные кланы, — задумчиво проговорила Наоки.

— Самая многочисленная группировка, — пояснил Гонсалес, исподлобья глядя на свою мучительницу. — Там у них нет стран, независимых полисов и всего такого. Есть кланы и группировки. Вроде как союзы племен у индейцев в старину.

— И кто ими заправляет?

— Гребаные колдуны, — Гонсалес сплюнул. — Вендиго и диаблеро. Они называют себя основателями.

Всё сходилось.

Мичи убил основатель. И, вероятно, забрал то, что разыскивает Тейн. Поэтому Наоки не может открыть тайник брата. Нет больше никакого тайника — это единственное объяснение.

Как же найти перевертов, сваливших за периметр с наузом? Ответ лежит на поверхности — взять за яйца их собратьев, промышляющих на окраинах Тенокса. Заодно можно узнать про таинственного нанимателя.

— Скажи мне, — голос Наоки делается нежным и ласковым. — Как отыскать Добермана?

— Нет, — Гонсалес качает головой. — Тебе это не нужно, поверь.

В правой руке девушки появляется «Акела».

Солнце сверкает на лезвии боевого ножа.

— Попробуем еще раз, дружок.

* * *

Солнце начало клониться к закату, так что Наоки спешила. Она забралась слишком далеко от трансмиттерных линий, Пояса Защиты и мало-мальски приемлемых для жизни пространств. Исполинские небоскребы Сити расчертили горизонт крохотными ледяными осколками — слишком далеко по меркам обычного города. Добрая сотня километров.

Тенокс не был обычным городом.

Лоскутный мегаполис, непостижимое сочетание лоска деловых кварталов, пышной зелени туристических районов и лютой трущобной нищеты, в дебрях которой происходили жуткие вещи. Администрация даже не пыталась контролировать эти места, пустив всё на самотек.

Наоки решила не рисковать.

Бронескафандр, шлем, перепрошитое под местный софт забрало. Полная экипировка. Разве что АШ-12 она решила не доставать. «Вереск» неплохо справляется с боевыми задачами в подобных районах, только бы на нее не ополчилась вся банда одновременно. А с чего бы вдруг?

Наоки идет разговаривать, а не воевать.

Пока.

Действует она планомерно, без лишней спешки, но и времени зря не теряет. После разговора с Гонсалесом девушка не стала возвращаться в свою квартиру, да и профсоюзный арсенал ее не интересует. Запершись в туалете парковочной забегаловки, Наоки открыла тайник, достала броник, шлем и забрало. Переоделась, изредка посматривая в разбитое окошко. Не стоит забывать о безопасности и следить за подступами к зданию.

Гонсалес пулей сорвался с места.

Вряд ли он побежит к Доберману. Может, конечно, позвонить, но Танго-взрыву потребуется не один час, чтобы подтянуть бойцов. А Наоки рассчитывает добраться до логова потенциального противника максимум за сорок минут.

Работай на опережение.

И достигнешь успеха.

Профсоюзную тачку она бросила на стоянке. Скорее всего, машину раскурочат местные очумельцы, но это — неизбежные издержки.

Скорость — вот что сейчас важно.

Выбравшись из туалета и бросив на ходу «грасиас», Наоки, не оглядываясь, покинула бакалейную лавку. Ее провожал тяжелый взгляд женщины, работавшей продавцом, барменом и охранником одновременно. Если эту тетку «крышует» Танго-взрыв, Доберман уже готовится к схватке. Что ж, главное — прорваться через его быков, чтобы нормально поговорить. Наоки охотится за вендиго, перешедшим дорогу нанимателю Дюка. Враг моего врага — мой друг. Старое как мир правило.

Чтобы попасть во владения Дюка, надо свернуть с парковки на пропыленную улочку, вьющуюся среди покосившихся хибар, поросших колючками руин, автомастерских, пивнушек и прочего непотребства. Здесь нет пешеходных тротуаров, а по дороге то и дело проносятся раздолбанные колесные колымаги и сияющие хромом