КАК УБИТЬ ДРАКОНА: Пособие для начинающих революционеров - Михаил Ходорковский

Чем больше территория — тем лучше. Цель любого политика — прирастить территорию. В рамках этой политической философии потеря территории — трагедия, а приобретение — безусловный позитив. Историческую значимость правителя оценивают по-прежнему в зависимости от его территориальных приобретений или потерь.

В-третьих, весь мир в представлении кремлевских стратегов разделен на четкие сферы влияния. Сферы влияния — это что-то вроде продолжения территории, пространство, на которое, пусть и ограниченно, продолжает распространяться суверенитет метрополии. Расширение сфер влияния есть безусловный императив внешней и внутренней политики государства. Все его функции должны быть приспособлены к достижению этой цели.

В эпоху постмодерна подобные традиционные взгляды подверглись существенной корректировке, но эта новость не успела дойти до Кремля.

Все основные игроки в современной политике и бизнесе уже давно играют по другим правилам. В их основе лежит не теория «игр с нулевой суммой», а стратегия win-win, уравнение Нэша — теория, по которой в сложных системах ни одна из сторон отношений не может выработать успешную стратегию, если другие стороны не согласятся изменить свои стратегии. Иными словами, в современном мире никто не может достигнуть весомого успеха в одиночку, играя против всех. Наоборот, только научившись взаимодействовать и договариваться со всеми другими по правилам, которые ты и сам берешься выполнять, можно заметно улучшить свое положение. Современный мир — это соревнование внутри установленных границ в интересах всех игроков. Тех же, кто хочет играть без правил, выбрасывают из игры.

К тому же в XXI веке при современных цифровых технологиях захват территорий отнюдь не является абсолютным плюсом. Приращение может обернуться и существенным минусом, стать непосильным бременем. Расходы на поддержание порядка и систем жизнеобеспечения, на социальную и прочую инфраструктуру на оккупированной территории могут существенно превысить выгоды от приобретения.

Появились и давно эксплуатируются технологии, позволяющие «собирать экономический урожай» с «чужих полей», не захватывая их при помощи военной силы. Размеры, число и высокий образовательный уровень населения агломераций становятся куда более важными показателями экономической и политической мощи, ибо свидетельствуют о большом потенциале страны. А вот с этим делом у нынешних российских стратегов совсем плохо. Россия быстро обезлюдивает и интеллектуально деградирует из-за выпихивания лучших голов из страны, и чем больше «войнушек», тем стремительнее идет этот процесс.

Наконец, в современном постмодернистском мире не осталось четких разграничительных линий и, соответственно, однозначных зон влияния. Одна и та же территория может находиться в зоне влияния нескольких стран и сама оказывать обратное влияние. Все относительно и все размыто. Внутри этих «серых зон» идет постоянная борьба и состязание. Как правило, попытка установить единоличный контроль над какой-нибудь зоной приводит к полной потере влияния в ней.

Самая яркая иллюстрация такой проигрышной стратегии — российская политика в отношении Украины начиная с 2014 года. Имея колоссальную историческую фору, Россия отказалась соревноваться с Западом за влияние на Украину и просто собственными руками превратила ее на десятилетия, если не навсегда, во враждебное государство — зону отчуждения между собой и Европой.

Означает ли это, что главным движущим фактором кремлевской политики является глупость? Лишь отчасти: еще более важную роль играет жадность. На самом деле правящий класс России не хочет воевать. За двадцать лет нахождения у власти его представители интегрировались в европейскую жизнь, как никто другой до них. Они вывезли в Европу детей, жен и любовниц, обзавелись недвижимостью и банковскими счетами, стали любимыми клиентами европейских банкиров и щедрыми меценатами европейских политиков. Их именами названы кампусы десятков европейских университетов, они владеют модными галереями и торговыми домами. Они не чураются инноваций, особенно вдалеке от российских границ. Да, они не хотят свободы для России, но готовы пользоваться чужой свободой (и безопасностью) на Западе. В этом вся загвоздка.

Акт Магнитского, возможно, стал даже в большей степени спусковым механизмом «крестового похода» Кремля против Запада, чем события в Украине. Так называемая война с Западом, которая велась от имени России, по сути, была войной российского правящего класса за свои привилегии и прежде всего за право свободно тратить на Западе свои деньги. Это был своего рода примитивный шантаж. Россия не стремилась завоевать Запад (в Кремле понимают пределы своих возможностей), а хотела заставить его принять свои условия. Главное из них — вы не лезете в наши дела, не обращаете внимания на все, что у нас творится с правами человека и коррупцией, не мешаете нам тешить свои имперские амбиции в пределах зоны влияния приказавшего долго жить СССР и наслаждаться комфортом вашей европейской жизни. Сегодня все изменилось. Путин втянул Россию в войну, которая на долгие годы поставила российский правящий класс за рамки привычного для него положения в мировом сообществе. Теперь их место – это место северокорейской, иранской и других маргинальных элит. Но это ошибка или, точнее, результат эволюции Путина от ворюги к фанатику. Интересы элиты также остались за бортом.

А как это соотносится с национальными интересами России? Ответ: никак. Как понять, в чем они состоят? Давайте спросим себя: что мы хотим делать — бомбить Воронеж или восстанавливать Воронеж? Если бомбить, то нам ничего не нужно, тогда можно и повоевать с Западом. А вот если восстанавливать, пытаться сделать из города не Сталинград-1943, а подобие Монреаля, то нужно очень многое — и всему этому противостояние с Западом мешает. Нужны новые технологии, крупные инвестиции, ноу-хау и грамотный менеджмент, нужны качественно новое образование и медицина, нужна нормальная конкуренция, без которой выбраться из застоя в принципе невозможно. Все это достигается только путем интеграции в мировую экономику, а интеграция и война несовместимы.

Многие критики нынешнего режима впадают в другую крайность, полагая, что национальные интересы России — какая-то пропагандистская химера и даже само это словосочетание «нерукопожатно». Но национальные интересы России объективно существуют и нуждаются в защите. Просто они не имеют ничего общего с узкоклановыми интересами «группировки из Ленинграда», захватившей власть в России и осуществляющей ее тотальную милитаризацию. Действительный национальный интерес России — ее скорейшая интеграция в мировую экономическую систему и перестройка внутренней жизни (экономической и политической) таким образом, чтобы страна могла занять в этой системе достойное положение.

Все, что способствует сегодня достижению этой цели, соответствует национальным интересам России. Все, что затрудняет достижение этой цели и откладывает на потом назревшие преобразования, противоречит этим интересам. Погоня за мнимым величием держиморды унизительна для истинно великой России, которой есть чем гордиться, помимо атомной бомбы.

Кремль и его приспешники хотят изолировать Россию от Запада, но при этом интегрироваться в западную жизнь в личном качестве. Для этого им нужен статус военной сверхдержавы. Национальные интересы России прямо