Убийственный ритм - Вэл Макдермид

Я нерешительно покачала головой:

– Вряд ли получится, Ричард. Агентство с удовольствием заплатит тебе за консультацию, но я не имею права раскрывать секреты своих клиентов. Да и потом, все равно ничего полезного я тебе не сумела бы рассказать: сейчас в Колкатте сидит твой друг Нил Уэбстер, он и дарит миру все подробности, которые миру нужны, да еще и получает их из первых рук.

Ричард усмехнулся. Я видела, что он не на шутку огорчен, хотя пытается это скрыть.

– Если уж нужно было кого-то убить, – сквозь зубы процедил он, – лучше бы убийце попался этот урод! Ладно, Брэнниган, твоя взяла. Все, что могу для тебя сделать, сделаю. А сейчас расскажи-ка мне все с самого начала, как ты разыскала Мойру. Мне-то ты можешь дать эксклюзивное интервью?

Я усмехнулась в ответ. Если мне повезет когда-нибудь, я научусь противостоять его чарам; но вряд ли это произойдет скоро…

На следующее утро в половине десятого я подъехала к дому Джетта. У двери снова дежурил полицейский. Больше, впрочем, никого не было видно, хотя на стоянке около дома разместилось внушительное число автомобилей, – очевидно, все заинтересованные журналисты заселились в местную гостиницу и пока что не вылезали. Для прислуги тоже было рановато. Вообще, сейчас, когда основная масса полицейских уехала, дом стал постепенно возвращаться к нормальной жизни.

Ни в гостиной, ни на кухне, ни в комнате с телевизором никого не было, и я уж было начала воображать, что пришла с инспекцией в заброшенное здание, но тут в холле появилась Глория. Она вышла из кабинета и, заслышав мои шаги, обернулась.

– А, это вы, – сказала она со своей обычной очаровательной мягкостью и добротой в голосе и прошла мимо, даже не обернувшись. Глория направлялась к черному входу. Я решительно последовала за ней.

У двери она натянула рыжую кожаную куртку. Вот у китайцев, кажется, цвет траура – белый. А у валькирий, как видно, траурным является сочетание рыжего и бежевого.

– Я занята, – сообщила Глория, открывая дверь и выходя во двор.

– Да, я понимаю, – сказала я. – Много хлопот с организацией похорон, должно быть.

Глория слегка покраснела, хотя сквозь розовую пудру это было почти незаметно. Она открыла дверь гаража.

– Нет, этим всем занимается мать Мойры. Мы подумали, что Джетт слишком подавлен…

«… Ну а миссис Поллок, ясное дело, в отличном настроении и с радостью этим займется», – подумала я, но вслух этого не сказала – атмосфера вокруг и так сгущалась.

Глория тем временем вошла в гараж, где стоял небольшой черный «Фольксваген», и села на водительское сиденье.

– В таком случае, – сказала я, – вы, конечно, сможете уделить мне пару минут и ответить на вопросы?

Глория, не обращая на меня внимания, завела двигатель, и мне пришлось резко отскочить, что бы избежать ампутации обеих ног. Глория нажала на газ и выехала, обдав меня выхлопными газами.

– Сволочь! – заорала я, когда выхлопы рассеялись.

Еще секунду я растерянно стояла на месте, но потом сорвалась и бросилась к парадному входу, где стояла моя собственная машина. Я вскочила на сиденье, завела мотор и помчалась к воротам – как раз вовремя, чтобы заметить, что «фольксваген» повернул вправо. Автомобиль тут же исчез из виду, и я понеслась на всех парах, молясь, чтобы Глория не свернула ни на какую боковую улочку.

У выезда на большую дорогу я заметила ее автомобиль – она ехала в Уилмслоу.

– Вот ты где! – победно вскричала я, сворачивая следом за ней на красный свет. Наконец я села ей на хвост. Машину мою Глория вроде знать не должна, но я на всякий случай держала дистанцию.

Глория уверенно лавировала из ряда в ряд и явно не сомневалась, куда ехать. На подъезде к центру она неожиданно свернула влево, даже не помигав. Я проделала чуть ли не каскадерский маневр, подрезала огромный грузовик и оказалась на узкой улице. Я ехала вперед, стараясь не потерять «Фольксваген» из виду на перекрестках. В конце этой улицы Глория так же неожиданно развернулась назад, и мне пришлось вильнуть, чтобы она в меня не врезалась.

На следующем перекрестке она свернула и все-таки направилась в сторону Уилмслоу. На повороте к Сэйнсбери она остановилась на стоянке у супермаркета. Я сделала то же самое и вошла, опасаясь, что Глория затеряется в супермаркете и я уже не найду ее. Впрочем, у кассы я ее снова увидела.

Чувствовала я себя, надо сказать, полной идиоткой. Я пыталась себя утешать, говоря про себя, что Глория вычислила меня, хотела сбить с толку, оторваться, но в бакалейном отделе я все-таки сдалась и честно призналась самой себе, что перестаралась.

Тележка Глории была почти полна. Я решила, что сейчас могу с ней заговорить.

– Так у меня есть несколько вопросов, – небрежно напомнила я. Глория чуть не подпрыгнула. – Вы не забыли, Джетт вчера просил всех оказывать мне содействие?

Глорию раздирали противоречивые чувства – с одной стороны, ей неудержимо хотелось деликатно послать меня подальше, но с другой стороны, она прекрасно понимала, что в таком случае я немедленно доложу о своей неудаче Джетту. Верноподданнические чувства победили.

– Хорошо. Спрашивайте, пока идем к кассе.

– Я боюсь, беседа может занять больше времени, но постараюсь побыстрее, – спокойно ответила я. – Где вы были между одиннадцатью и двумя часами позапрошлой ночью?

– Это я уже говорила полиции, – обиженно сказала Глория, сворачивая с тележкой в другой проход.

– Не сомневаюсь. Стало быть, это все еще свежо в памяти.

Голубые глаза Глории сузились и засверкали так, что, если бы взглядом можно было убивать, от меня бы осталась лишь кучка пепла, а мороженые цыплята в холодильнике превратились бы в жареных.

– Я была в комнате с телевизором и смотрела «Ночное шоу» по Би-би-си-2 до без четверти двенадцать. Потом пошла в кабинет проверить автоответчик. Сообщений не было, и я поднялась к себе и там читала, пока не услышала звонок.

– Вы очень быстро оказались в холле, – ответила я.

– Моя спальня находится прямо у лестницы, – словно защищаясь, сказала Глория.

– А разве там нет телевизора?

– Есть, но без стереозвука. В тот вечер показывали выступление одной группы, и я хотела послушать. Кстати, если вас это интересует, – я не видела вечером никого, кроме Кевина. Он немножко посмотрел телевизор вместе со мной, а потом ушел. Вот что, если это все, – можно мне наконец заняться своими делами?

– Нет, Глория, это еще далеко не все. Почему вы так ненавидели Мойру?

– Я не ненавидела ее! – выкрикнула Глория. Какая-то женщина ужасно заинтересовалась нашей беседой и подошла поближе. Глория метнула на нее испепеляющий взгляд и очень тихо, но очень внятно произнесла: «Извините, пожалуйста», – и та мгновенно ретировалась.

– Мне просто не нравилось, как она все в доме повернула, – продолжала Глория, обращаясь ко мне. – Мы все были совершенно счастливы, а как только она появилась, все сразу начали ругаться. И еще она все время доставала Джетта своими требованиями. Все кругом должно было быть по ее слову!

– Короче говоря, вы не особенно огорчены тем, что она умерла?

Глория со стуком бросила в тележку бутылку с ополаскивателем для белья.

– Этого я не говорила! – крикнула она. – Если я считала, что она не подходит Джетту, так это еще не значит, что я желала ей смерти! Вы меня не любите, мисс Брэнниган, но не воображайте, что вам удастся повесить на меня убийство!

Меня кольнула жалость. Бедная девочка заперла сама себя в четырех стенах, чтобы стать правой рукой своего кумира, и теперь, кроме своей работы, света белого не видит, сидя в этом гадючнике. Да еще и за покупками ее зачем-то посылают, Господи, как будто, кроме нее, квалифицированного секретаря, с этим никто не спра вится!

– Сколько времени вы уже работаете у Джетта? – спросила я, надеясь рассеять ее гнев.

– Три года и пять месяцев. – В голосе Глории зазвучала некоторая гордость. – Я работала в компании звукозаписи и там узнала, что он ищет секретаря. Конечно, сейчас у меня больше работы, чем раньше. Я организую все его дела!

Тут мне стало жаль Джетта, и я снова сменила тему. Мне хотелось застать ее врасплох.

– Помните, когда Мойру убили, вы сразу предположили, что дело в наркотиках. Почему?

– Все знали, что она наркоманка, – пробормотала Глория, стараясь не встречаться со мной глазами. – Потому и подумала. Всем было ясно, что, получи она хоть малейшую возможность, она бы взялась за старое.

– А ты помогала ей получить эту малейшую возможность? – сурово спросила я, подойдя вплотную к Глории. Я ощущала запах ее лимонной туалетной воды.

– Нет! – в исступлении закричала Глория. – Нет!

– Но кто-то помогал.

– Это не я, поверьте! Если она кололась, то по своей собственной воле, иначе зачем бы ей было тайком брать мои шприцы?

Я так и застыла, уставившись на Глорию.

Лицо ее выражало сложную смесь страха и злорадства.