Девочка из Атлантиды - Вольфганг Хольбайн

Резким жестом Винтерфельд заставил его умолкнуть.

— Ты разочаровал меня, Михаэль, — сказал он, произнеся имя Майка по-немецки, что всегда его раздражало. — Может быть, твой отец передал «Наутилус» индийскому правительству? Я не был знаком с капитаном Немо, но, судя по тому, что я о нем слышал, у нас много общего. Так же, как и он, я вовсе не считаю, что наследие цивилизации атлантов должно принадлежать какой-то одной стране. Эта техника дает такую власть, что ее нельзя отдать под контроль одной-единственной нации.

— Уж лучше вы все возьмете в свои руки, не так ли? — сказал Траутман.

Винтерфельд помотал головой:

— Вы, должно быть, действительно принимаете меня за полного идиота, если полагаете, что меня привлекает власть. Кроме того, подобное представление крайне наивно. Даже с помощью «Наутилуса» нельзя покорить весь мир. Нет, мои цели совершенно иного рода. Но мы побеседуем об этом позже, и я надеюсь, что тогда вы будете думать обо мне иначе. Кто знает, может быть, мы даже станем союзниками.

— Никогда, — тут же сказал Траутман.

Винтерфельд как-то странно улыбнулся.

— Это то самое слово, с которым надо обращаться исключительно бережно. Возможно, наши цели не так сильно отличаются друг от друга, как считаете вы сейчас.

— Я не верю ни одному вашему слову! — взвился Бен.

Винтерфельд презрительно взглянул на него.

— Знаешь, мой мальчик, мне как-то все равно, чему и кому ты веришь или не веришь. Но было бы намного лучше, если бы ты хоть немного научился выдержке. Пауль рассказал мне кое-что о тебе. Ты вовсе не так глуп, каким часто стараешься показаться. Если ты научишься управлять своим темпераментом, то…

Он внезапно замолчал посреди предложения. Глаза его округлились, и Майк заметил, что он побледнел и медленно взглянул себе под ноги. Когда Майк опустил глаза вслед за Винтерфельдом, то сразу понял, что к чему.

Астарот, вначале с любопытством бродивший по палубе, затем с удобством расположился возле ног Винтерфельда. Теперь же он встал и удалялся с высоко поднятой головой. А до блеска отполированные сапоги Винтерфельда вдруг оказались посреди расплывающейся и дурно пахнущей лужи.

— У этой твари хороший вкус, — ухмыляясь, сказал Бен.

Губы Винтерфельда задрожали от гнева. Целую долгую секунду Майк был абсолютно уверен, что тут-то Винтерфельд и покажет наконец свое настоящее лицо, потеряет контроль над собой, но он с заметным усилием сдержался, и на его губах появилась — правда, не очень убедительная — улыбка.

— Отведите наших гостей в их каюты, — приказал он своим людям. — И позаботьтесь о ящике для этого кота.

Майк не скрывал своей злорадной ухмылки. Он присел на корточки и вытянул руку. Астарот тут же поспешил к нему, прыжком взлетел на его руку и тут же улегся клубочком на его груди, где начал усиленно урчать.

— Кошка на подводной лодке — оригинально, — сказал Винтерфельд. — Откуда у вас вообще это животное?

— Мы нашли его на дне моря, — ответил Майк. — На самом деле это морской кот, просто выглядит как нормальная кошка.

Винтерфельд промолчал, но взглянул на него с такой яростью, что Майк предпочел прикусить язык.

Сопровождаемые немецкими матросами, они спустились в нижние палубы «Леопольда» и были размещены в тех же самых каютах, в которых прошел их первый визит на корабле, тоже в качестве пленников.

Майк поселился с Сингхом и — о, мука несказанная! — с Беном, который тоже не был в восторге от такого расселения, поскольку здесь же находился и Астарот.

— Этот проклятый немец! — начал Бен свою брань, едва они остались одни. — Послушались бы меня — не сидели бы сейчас здесь!

«Ты не мог бы хоть как-то заставить замолчать этого болтливого идиота? — поинтересовался Астарот. — Или позволишь это сделать мне?»

— Ах, оставь ты меня в покое, — сказал Майк, хитроумно не указав, кого, собственно, имел в виду. Он улегся на одну из коек и положил руки под голову, дав коту поудобнее улечься у себя на груди.

Их положение было просто отчаянное. Все было не так, как во время их первого плена. Теперь они не могли рассчитывать на чью-то неожиданную помощь. И даже то, что Винтерфельд сознался, что действовал на собственный страх и риск, то есть они имели дело с ним лично, а не с целым флотом кайзера, не было утешением. Потому что если дело обстояло именно так, то тогда капитан тем более будет избегать приближения всех кораблей без исключения.

Прошел примерно час, который Майк провел, неподвижно лежа на койке и глядя вверх на металлический потолок. Мысли его становились все мрачнее и мрачнее. Тут отворилась дверь и вошел Траутман. Его сопровождали два немецких матроса, а вслед за ними в каюту вошел очень старый, седовласый мужчина.

Майк сел в кровати и с любопытством посмотрел в лицо старика, а Астарот одним прыжком соскочил с груди Майка и побежал навстречу вошедшему незнакомцу с приветственно задранным хвостом. Незнакомец улыбнулся и наклонился, чтобы погладить голову и спину кота.

Кот громко заурчал от удовольствия и несколько секунд просто наслаждался, затем нагнул голову и тщательно обнюхал туфли мужчины. Майк даже затаил дыхание, ожидая очередного подвоха со стороны кота, но тот быстро закончил свое обследование, повернулся и снова возвратился к Майку. Он резво вспрыгнул на кровать, а в следующее мгновение уже свернулся в клубок рядом с Майком.

— Значит, ты и есть Майк, — начал незнакомец.

У него был приятный сильный голос, который никак не подходил к его старческому облику, так же как и выражение ясных глаз, окруженных мелкими морщинами. Такие глаза никак не могли принадлежать старику. Майк прочел в них силу и решимость, какими вполне мог гордиться более молодой человек.

Он медленно встал и кивнул.

— А вы…

— Это профессор Арронакс, — вмешался Траутман. — Я рассказывал тебе о нем.

Майк не очень удивился. Профессор выглядел точно так, как он себе представлял. А краткий взгляд, которым тот обменялся с Траутманом, без слов подсказал Майку, что оба старика уже побеседовали о нем.

— Думаю, что я и так узнал бы тебя, — сказал профессор. — Ты очень похож на своего отца, ты знаешь это?

Майк покачал головой:

— Я его никогда не видел.

Выражение сочувствия появилось в глазах Арронакса, когда он кивнул:

— Да, Траутман рассказал мне. Твой отец вынужден был очень рано отдать тебя, ради твоей же безопасности.

— Как вы и сами видите, это не очень помогло, — пробормотал Майк. А Бен тут же зловредно съехидничал:

— В любом случае характером он пошел не в отца.

Майк закусил губу, чтобы не дать сорваться гневному ответу. Арронакс тоже промолчал, но взгляд, брошенный им на юного англичанина, показал Майку, что Траутман рассказал Арронаксу и про Бена тоже.