Стать победителем - Юрий Иванович

Пытаясь протиснуться в несколько узковатую для него дыру, медведь дернулся с такой силой, что два валуна по сторонам укатились вниз, сразу делая проход в три раза больше. И тут же туша зверя ринулась вперед, словно его сзади колоссальным пинком наподдал огромный великан. Пожалуй, счастье, что в этот момент еще пять ножей попали в локтевые суставы лап с внутренней стороны, не давая медведю возможности передвигаться на всех конечностях. Из-за этого скорость его атаки заметно уменьшилась – на задних лапах быстро не побегаешь!

Он вкатился в пещеру, довольно резво поднялся во весь рост и, выбрав в качестве первой жертвы Марию, двинулся на нее. При этом он продолжал с хрипом мотать головой, а лапами инстинктивно прикрывать окровавленную, утыканную лезвиями морду.

– По коленям! – скомандовала Апаша, пытаясь своим тяжелым мечом привлечь медведя к себе.

Тотчас ножи полетели по нижним лапам хищника, удачно вонзаясь в толстую, свалявшуюся шерсть. Несколько отскочили в стороны, но несколько так и остались в районе коленных чашечек, доставляя зверю как трудности при ходьбе, так и осознание скорой смерти. Может, именно по этой причине медведь решил хоть кого-то из людей достать в последних, решительных бросках. Он упал на все четыре лапы и сделал такой рывок вперед, что отступающая перед ним Мария, непроизвольно пытаясь отпрыгнуть, споткнулась о лежащий камень и грохнулась на спину. Вернее сказать, что грохнулась, было бы неправильно. Еще в падении она начала изворачиваться, словно кошка, а когда коснулась каменной поверхности, во вращении стала откатываться в сторону. Но этого явно было недостаточно. Зверь, сделав два прыжка, вновь поднялся на задние лапы, намереваясь всей массой завалиться на тело молодой воительницы. И почти в этой атаке преуспел, еще мгновение – и старшая из трио Ивлаевых оказалась бы раздавленной.

Но тут сбоку, на максимальной для нее скорости, держа свой меч, словно ружье со штыком, вперед бросилась Апаша Грозовая. Сшибка получилась настолько мощная, что хищник отклонился в падении, грохнувшись вместе с ветераном-воительницей в сторону. При этом меч вонзился зверю сбоку в грудину, пробивая легкие и сердце. Оставалось только диву даваться, как хозяин берлоги попытался еще и вывернуться после падения, завалиться на бок, выдернуть из-под себя раненую правую лапу и, словно боксерским хуком справа, ударить практически уже убившую его женщину. От удара зуава взлетела в воздух и грохнулась метрах в пяти от шевелящегося зверя. Вдобавок он еще и левой лапой попытался дотянуться до вскочившей на ноги Марии. Но девушка действовала невероятно хладнокровно и удачно: ее рапира вонзилась медведю в левый глаз и пробила голову насквозь.

Через несколько мгновений хрипящее бульканье затихло.

И тут же все три Ивлаевы бросились к Апаше, которая с трудом пыталась усесться. Тут же понеслись ахи, вздохи, досадные восклицания и причитания:

– Что с тобой? Ранена?

– Куда он тебя ударил? Где болит?

– Вот гад! Живучий какой!

– Это из-за меня, прости, Апаша! – Мария, понятное дело, чувствовала себя виноватой, прекрасно понимая, что зуава спасла ее от возможной гибели или инвалидности. – Даже не понимаю, как это я споткнулась.

– Ш-ш! – оборвала галдеж пострадавшая. – Легко отделались. Ох! Бок!.. Этот медведюга мне кажется ребро сломал. Уф! И коленке хуже стало!

– Что надо? Как поддержать? Может, лучше ляг? – неслись вопросы вразнобой.

– Да все нормально, малышки! – постаралась улыбнуться побледневшая зуава. – Теперь мне денек-два просто отлежаться да хорошенько отожраться.

– Что тебе дать? – спросили они в три голоса, нервно развязывая принесенные из прохода легкие вещмешки с небольшим запасом продуктов.

– Стоп, стоп. Слушайте сюда. Хуже всего, что я не смогу вместе с вами отправиться наверх и выйти по траверсу к крепости. Так что придется это ответственное дело вам брать на свои плечики. Это – наибольший минус. В плюсах мы имеем, что медведь самец, значит, другие сюда с той стороны не нагрянут и мы теперь восстановили свое верховенство. Еще один плюс – это свежее мясо, а вернее, медвежья печень и сердце, которые мне солидно помогут при выздоровлении.

Надо было видеть, как скривились все три девушки, когда осознали, что придется не просто прикасаться к вонючей медвежьей туше, вынимая свои ножи, но еще и разделывать эту тушу.

Апаша старалась не рассмеяться, из-за поврежденного ребра испытывая боль при каждом резком движении. Она просто голосом имитировала смех:

– Ха-ха! Мне очень смешно видеть вас такими растерянными и наивными. Вот бы вы так себя вели всегда. Особенно вместо той агрессивности, которую вы проявляли, вызывая тетю Апашу на дуэль.

Похоже, родственное обращение ей нравилось и она пыталась его закрепить таким упоминанием. В ответ Мария ей подыграла:

– Если бы мы тетю не осадили в свое время за грубость, она бы нас никогда за родственниц не приняла. А так… одинаковый характер сразу видно.

– И я о том же! – счастливо улыбнулась зуава и тут же вновь перешла на деловой тон: – Гасите лишние факелы! Чего они даром горят? Помогите мне пересесть к плите, буду руководить разделкой туши.

Так что вскоре все три девушки, борясь с тошнотой и стараясь не дышать носом, корпели над вырезанием самых аппетитных и полезных для здоровья кусочков медвежьего мяса. Медведя подвесили за задние лапы к тем самым веревкам, и под советы и комментарии ветерана относительно быстро, всего лишь за час, от туши остался лишь неприятно смотрящийся костяк да страшно вонючая шкура с головой. После чего все три Ивлаевы отправились в обратный путь, волоча за собой в первую очередь шкуру. Этот трофей никто и не подумал мыть или вычищать, просто закопали в первом же удобном месте.

Вначале проверили коней, которые жутко забеспокоились, уловив идущий от хозяек запах хищника, а потом поспешили наружу из пещер, к ручью, отмывая с себя кровь и вонь. Хотя, чтобы избавиться от вездесущего, въедливого запаха, наверняка следовало выбросить всю одежду. Но даже постирать ее было пока некогда. Набрав воды и прихватив несколько подходящих для костра коряг, поспешили к раненой зуаве.

Пока разгорался огонь, а ветеран на палочках делала для себя первые стейки из печени горного гризли, молодые воительницы смотались во второй ходке за водой и факелами. Заодно отволокли наружу костяк. При этом они сумели провести коней в ту самую первую пещеру, откуда начинался тройной тоннель на ту сторону горного хребта. В сущности, и по самим тоннелям можно было провести животных, придерживая за повод, чтобы те держали ниже голову, но зуава от такого поступка отсоветовала: