Страстный призыв - Джейн Харри

— Тогда-то вы и нарисовали тот автопортрет? — спросила Жанет.

Джейн неловко поставила чашку на блюдце, и серебряная ложечка печально зазвенела о фарфор.

— Это был крик о помощи, но Герберт его не услышал. Незадолго до этого я поняла, что беременна. Он пришел в ярость. Мы собирались в длительное путешествие на восток, но доктора сказали, что мне это противопоказано. Герберт без конца твердил, что я создаю сплошные неудобства, что со мной одна морока, что я глупа и эгоистична…

Жанет искоса взглянула на Эдвина. Он сидел, прикрыв глаза, на скулах ходили желваки, лежащие на коленях руки были сжаты в кулаки. Он явно переживал трагедию мачехи как свою собственную. Должно быть, Джейн — редкая женщина, если чужой ребенок полюбил ее, как родную мать!..

— Потом он переменил тактику, говорил, что доктора серьезно обеспокоены состоянием моего здоровья, физического и морального, что сейчас неподходящее время заводить потомство, что следует отложить это до лучших времен.

— Господи, — в ужасе прошептала Жанет, зажимая рот рукой. — Боже мой!

Джейн, опустив голову, вертела в руках чайную ложечку.

— Наверное, я действительно была дурочкой и не сразу сообразила, к чему он клонит, но, когда поняла, пришла в ужас. Я дождалась, когда Герберт уедет из Лондона, и перебралась к своей старой няне, написав ему, что хочу сменить обстановку и уехать за город — подышать свежим воздухом, и приеду, когда он вернется из путешествия.

— Почему вы тогда не расстались с ним? — спросила Жанет.

Девушку снова затрясло как в лихорадке. Большая теплая ладонь Эдвина легла на ее дрожащую руку.

— Я собиралась просить его о разводе, — вздохнула Джейн. — Но Герберт вернулся совершенно другим человеком! Он был полон радужных планов, устроил в доме детскую комнату, завалил ее игрушками… Когда ты родилась, он, казалось, был просто на верху блаженства. Я даже подумала было, что у нас появился шанс. Но как только мы с тобой приехали домой, все изменилось. Я просила, чтобы рядом со мной была моя старая няня, и Герберт пригласил через одно из агентств патронажную сестру, — губы Джейн искривились, — всю накрахмаленную, педантичную и холодную. Она обращалась ко мне не иначе как «мамаша», и я ее просто возненавидела. Герберт запретил кормить тебя грудью, поскольку это, видите ли, нарушало установленный им распорядок дня и отнимало много времени, а я снова должна была занять место рядом с ним!..

— Почему вы так легко отказались от меня? — хрипло спросила Джоанна.

— Легко? — удивленно отозвалась мать. — Что ты говоришь?! — Она поднялась на ноги. — Ты думаешь, это было легко?

— Не волнуйся! — шагнул к мачехе Эдвин. — Все будет хорошо. Сегодня мы все устали. Я провожу Дженни в ее комнату.

— Эдди, мальчик мой! — Джейн явно стоило усилий говорить спокойно. — Спасибо, что разыскал ее и привез сюда. — Она медленно и как-то удрученно опустилась в кресло.

Когда они поднимались по лестнице, Жанет зло бросила:

— Ты ждешь и моей благодарности?

— Не сейчас, — невозмутимо отозвался Эдвин. — Пока что ты просто в шоке.

— Из-за чего? Я всего-навсего узнала, что мой отец всю жизнь лгал мне, что, если бы он добился своего, я бы никогда не появилась на свет. К тому же моя мать, которую я считала умершей, оказывается, просто бросила меня и в роскоши живет на юге Франции. Не вижу причин для шока!

— Я понимаю, что ты чувствуешь… — медленно начал он.

— Ничего ты не понимаешь! На самом деле я как будто шагнула в Зазеркалье. Я… я не могу здесь оставаться!

— Только на одну ночь! — Эдвин распахнул перед ней дверь в комнату, где стояла широкая старинная кровать с резным деревянным изголовьем и светлым покрывалом, расшитым нежными розами. — Не суди свою мать, пока не выслушаешь все до конца. Позволь ей выговориться и расскажи о себе.

— Скажи, — вскинула подбородок Жанет, — а в какой момент, там, в Кронберри Корнерс, ты догадался, кто я?

— Не сразу, хотя ваше внешнее сходство очень велико. Но когда ты назвала свое имя…

— Да, это была моя ошибка, — презрительно сказала она. — Я ведь могла назваться Дорис или Эстер. — Поколебавшись, девушка продолжила: — И ты рассказал своей мачехе обо всех подвигах, которые совершил ради нее. Обо всех?

— Перестань, — устало отозвался Эдвин.

— Во всяком случае, ты мог бы уже тогда сообщить мне эту душераздирающую новость, не разыгрывая роль обольстителя, — пыталась подбодрить себя злой иронией Джоанна.

— Я хотел обо всем сказать тебе утром, но ты сбежала.

— Так это я во всем виновата? — присвистнула она. — Что ж, извини, что нарушила твои хитроумные планы.

— Нет, это моя вина! Я не имел права на близость с тобой и уже сказал, что очень сожалею об этом.

— Ну уж не больше, чем я! — ответила, крепясь из последних сил, Жанет. — А теперь уходи, дай мне отдохнуть. Мне нужно набраться сил, чтобы выслушать до конца эту семейную легенду.

Эдвин испытующе заглянул ей в глаза, потом сказал:

— Пожалуйста, не заставляй меня проклинать тот день, когда я впервые встретил тебя!..

С этими словами он резко повернулся и вышел. Жанет с минуту стояла неподвижно, потом опустилась на край кровати. Она закрыла лицо руками, и горькие слезы, словно утренняя роса, упали на шелковые розы покрывала.

10

Приняв душ в красивой ванной, отделанной плиткой, имитирующей мозаики Древней Греции, и переодевшись, Жанет почувствовала себя значительно лучше. Но, казалось, ничто не могло снять с ее души тяжесть и тревогу.

Дело было даже не в Эдвине и не в той роли, которую он сыграл в ее жизни. Все ее мысли сейчас были о матери.

Какая ужасная ирония судьбы! Они встретились именно тогда, когда Жанет просто не могла поддерживать отношения с ней дольше нескольких недель.

Джоанна пристально изучала свое тело в большом зеркале, отыскивая предательские изменения. Талия еще была такой же, а вот грудь стала значительно больше. Или ей это только кажется? Так или иначе, беременность не скроешь.

Никто в доме ничего не должен заподозрить, в который раз повторила себе Жанет, застегивая на груди свободное шелковое платье цвета слоновой кости, одновременно простое и очень модное.

Эдвин явно обожает Джейн Беллоуз, эту хрупкую, нервную женщину. Но как она отреагирует на то, что он соблазнил ее давно потерянную дочь?! А ведь предполагалось, что ее встреча с матерью будет счастливой, с кривой улыбкой подумала девушка. Ничего, скоро она исчезнет из их жизни, точно так же, как много лет тому назад это сделала ее мать. У нее просто нет другого выхода. Джейн нужна поддержка Эдвина, вера в него, и Жанет не имеет права лишить ее этого.