Тайна Скарлетт О’Хара - Мэри Рэдклифф

— Я? Пожалуй бы сел, но не хочу тебя обыгрывать.

— А ты попробуй, может быть и сможешь.

— Знаешь, Рэтт, в нашей игре нет смысла, мы же будем играть и проигрывать свои же деньги, и никто из нас не обогатится.

— Вот это точно, мы с тобой попусту растратим свой талант и умение. И еще, Жак, я боюсь, что моя удача устанет и завтра я останусь один на один со своим соперником.

— A по-моему, — зашептал Жак на ухо, — твоя удача смотрит тебе прямо в глаза.

— Ты это о чем? — слегка повернув голову, осведомился Баттлер.

— А ты посмотри вот туда к стойке.

Рэтт Баттлер медленно поднял голову и вновь встретился с обжигающим взглядом Розалины. Та подмигнула ему и улыбнулась. Сна совсем не смущалась тем, что рядом с ней стоит окружной шериф и держит ее за талию.

Рэтт Баттлер улыбнулся, но в его душе уже поселилась ревность, к его улыбка получилась немного презрительной и даже злой. Но от этого Розалина, которая все понимала, развеселилась еще больше. Она даже показала ему кончик языка, а рукой нарисовала в воздухе дверь и словно бы постучалась в нее кулачком.

На это раз Рэтт Баттлер улыбнулся искренне и открыто. Теперь у него и у Розалины была общая тайна, связывающая их.

Розалина вопросительно указала на себя пальцем, как бы спрашивая, возьмет ли Рэтт Баттлер ее с собой в тайное путешествие за зеленую дверь в белой стеке, туда, где находится райский сад.

Рэтт Баттлер, поняв адресованный ему беззвучный вопрос, кивнул.

— О чем это ты с ним перемигиваешься? — осведомился шериф.

— А у меня с ним есть своя тайна.

— Когда это ты успела?

— Не надо так долго спать по утрам, шериф. И ты смог бы узнать очень много любопытного.

— Но зато я выспался, дорогая. А это тоже приятное занятие.

— Каждому — свое, — пожала плечами Розалина и освободилась от руки шерифа.

Она вежливо кивнула седовласому Джеку Добсону, который прошел рядом с ней.

Начальник городской полиции галантно поклонился актрисе и пожал руку окружному шерифу. Он неторопливо подошел к столу, за которым сидел Рэтт Баттлер, и, заглянув в глаза банкомету, сказал:

— Слушай, Рэтт, тебе не кажется, что если ты побудешь у нас в городке еще неделю, то обчистишь карманы местных жителей. А им это может не понравиться.

— Что же, Джек, я ведь никого не принуждаю садиться напротив меня. Все люди делают это только по своей воле.

— Я понимаю, что у них в крови горит желание обыграть тебя. Но ведь они не знают, кто ты такой и как хорошо играешь.

— Знаешь, Джек, в последнее время я играю абсолютно честно.

— Что ты, Рэтт, об этом нет разговора. Я совсем не это имел в виду.

— А что тогда? — вставляя в рот сигару и зажигая ее, поинтересовался Баттлер.

— Мне кажется, что, перестав ловить преступников, ты зарабатываешь куда больше, играя в карты.

— Я же тебе объяснил, Джек, что я решил сменить род деятельности. Играть в карты менее рискованно и приносит куда больший доход, да и работа не пыльная — сидишь, потягиваешь кофе и спокойно перебираешь карты. И к тому же ты, наверное, знаешь эту старую ковбойскую присказку, что деньги всегда тянет к деньгам.

— О да, ковбойские присказки! Мне эти ковбои уже вот где сидят, — и Джек Добсон провел ребром ладони по своей небритой шее. — Особенно меня допекают эти мерзавцы с желтыми повязками.

— Ну, я могу тебе предложить кое-что.

— Что? — Джек Добсон напрягся.

— Купи в лавке синие шелковые платки, я видел там есть дюжин пять и одень всех ковбоев. Может, тогда они будут раздражать тебя меньше.

— Знаешь, Рэтт, я бы это предпринял, даже не жалея собственных денег, но думаю, что это не изменит положения вещей. И бандиты все равно останутся бандитами.

— А удачливые люди останутся удачливыми, — пошутил Рэтт Баттлер.

Джек Добсон положил свою руку на плечо Рэтту Баттлеру и несильно сжал пальцы.

— Я хочу дать тебе один совет, — Джек Добсон наклонился к уху Рэтта, — если соберешься уехать из Клостер-Тауна, то никого об этом не предупреждай, а уезжай тихо. И никому не говори, в какую сторону направишься. Ведь при тебе будет изрядная сумма денег, акций, да и просто золота и серебра.

— Я воспользуюсь твоим советом, Джек, обязательно воспользуюсь. Хотя я никого не боюсь.

— Я знаю, Рэтт, что ты смелый и отчаянный человек, но все равно воспользуйся моим советом — не пожалеешь.

— Спасибо.

— К тому же ты не один, с тобой девушки.

— О да, — Рэтт Баттлер задумался. — За их безопасность я сверну шею кому угодно.

— Не сомневаюсь.

— Послушай, Джек, ты, наверное, заходил в салун напротив?

— Да, я только что оттуда. А что?

— Как идет дело у моего приятеля?

— Ты имеешь в виду полковника Брандергаса?

— Конечно его.

— Знаешь, у него дела идут получше, чем у тебя.

— Да? — изумленно вскинул брови Рэтт Баттлер.

— Да. Выдвижной ящик его стола уже забит доверху.

— Тогда, действительно, нам не стоит задерживаться в вашем городке. И, возможно, завтра утром мы его покинем.

— Тише, тише, — зашептал Джек Добсон и опасливо оглянулся по сторонам.

В помещении уже было достаточно напившихся ковбоев с желтыми повязками. Их шляпы были лихо сдвинуты на затылок, а у некоторых, наоборот, надвинуты на самые глаза. Мужчины расхаживали по питейному заведению, блуждали среди столов, явно нарываясь на скандал. Но их главарь, Ричард Баллоу, еще не давал команды.

Он сидел и опрокидывал бокал за бокалом. Но казалось, что виски его не берут. Без старшего брата он чувствовал себя хозяином всего городка. Его не смущало присутствие в питейном заведении начальника полиции и окружного шерифа. Ричарда вообще ничего не смущало. Он чувствовал себя вполне спокойно. Ведь кругом шастала почти дюжина его отъявленных головорезов, готовых в любой момент броситься на обидчика.

А над всем залом плыла мелодия. Пальцы пианиста двигались по клавишам быстро, буквально парили над ними, и инструмент, издавая легкое дребезжание, рождал прозрачно чистую мелодию. Казалось, что сыплются капли слепого дождика, поют в ветвях деревьев птицы, шелестит ветер, и по синему небу несутся легкие белые барашки облаков.

Сандра, мечтательно положив голову на плечо Кристиана, смотрела в потолок, туда, где клубился голубоватый табачный дым.

Пошатываясь и держа в руках полупустую бутылку и стакан, к пианисту подошел молодой широкоплечий парень, на потном лице которого как две капли смолы горели черные глаза.

— Что ты такое играешь? Мне плакать хочется, — сказал он, обращаясь к Кристиану.

— Знаешь, приятель, я играю то, что мне хочется.

— А ты не мог бы играть побыстрее и повеселее?

— Нет, приятель, это не я сочинил музыку.

— Не ты? — изумился ковбой и сделал несколько больших глотков их своего стакана.

— Конечно же не я, — сказал Кристиан, не отрываясь от клавиш.

— Тогда кто же сочинил эту музыку?

— Был когда-то очень хороший композитор, звали его Моцарт.

— Моцарт? Что-то я не слышал подобной фамилии в наших краях.

— Он был не местный, приятель, но сочинял очень хорошую музыку, — и Кристиан быстро пробежал пальцами по клавишам.

Показалось, что рассыпалась тысяча крупных капель дождя, и в окна ворвался свежий ветер, а где-то зажурчали ручьи.

— А все равно здорово, — бросил мужчина, заглядывая в глаза Сандре и пытаясь ее поцеловать.

Та выставила перед собой правую руку и оттолкнула парня. На его лице появилась озлобленное выражение.

Наконец, из-за своего стола выбрался Ричард Баллоу. Он как сомнамбула прошел сквозь прокуренное помещение. Ему явно хотелось глотнуть свежего воздуха, все расступались, уступая дорогу пьяному. Да и вообще, с этим человеком никто из жителей Клостер-Тауна связываться не желал.

Ричард выбрался на крыльцо, широко развел руки и посмотрел в темное, усыпанное звездами ночное небо. Из открытых окон питейного заведения долетали обрывки мелодий. А Ричард Баллоу, воздев к небу руки, замер, пошатываясь из стороны в сторону:

— Господи, как мне хорошо, — прошептал он и сплюнул себе под ноги.

Его потная рубашка липла к телу, а широкополое сомбреро болталось за спиной.

— Мне никогда не было так хорошо. Наверное, это чертова музыка навеяла на меня такое настроение, — проговорил он.

Оглядевшись по сторонам и не найдя к кому прицепиться, Ричард выхватил из кобуры вначале один револьвер и поводил им из стороны в сторону, выбирая мишень, потом вытащил из другой кобуры еще один револьвер. Зажав оружие в руках, несколько раз пьяно повернулся вокруг своей оси. Но на глаза ничего стоящего не попадалось. Тогда он вновь задрал голову к небу, в его маслянистых глазах отразилось два огромных пятнистых лунных диска.