(Не) по любви - Вероника Карпенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какое шампанское? — возмущенно вскричала Анита. — Её стошнило!
Она отобрала бокал и без спросу располовинила его содержимое между собой и своим кавалером. Кэтрин безропотно улыбнулась, испытывая странную смесь эмоций. От благодарности, до лёгкого, едва заметного раздражения. Как будто, сидя в компании старшей сестры и её взрослых друзей, была вынуждена со всем соглашаться. Лишь бы только не выгнали! Впрочем, чувствовать себя лишней для неё было не впервой.
— Чья идея была — выходить в море сейчас? — одним глотком прикончив половину бокала, спросила Анита.
Эванс так и сидел, привычно закинув руку ей за спину. Их бедра соприкасались, и её ладонь в разговоре то и дело опускалась ему на колено.
— Хотел похвастаться обновкой, — самодовольно ответил Энтони. Он в одиночку раскинулся, заняв собой целый диван. Ощущая себя хозяином не только этого судна, но и бескрайнего синего моря под ним.
— Борзая девочка! — прокомментировал Эванс. И Кэтрин невольно вздрогнула, как будто его комментарий предназначался не яхте по имени «Sex on the beach», а ей.
— Вам бы только пиписьками меряться. А то, что девчонки замёрзли, никого не волнует! — проговорила Анита, кокетливо вздёрнув свой маленький носик.
Эванс тут же расплылся в улыбке. Словно заполучив лишний повод обнять её.
— Иди сюда, я тебя отогрею, — жарко выдохнул он, привлекая подругу к себе.
Они принялись ворковать, и у Кэтрин «заныло под ложечкой». Но причиной тому был не голод. Неутолённая жажда любви в этот момент особенно остро напомнила о себе. Она нуждалась в близости! Но не в физической, ибо секса в её супружеской жизни было с избытком.
Почти каждую ночь её озабоченный муж превращал в настоящую пытку. Он звал её, чтобы снять напряжение. Если Кэтрин, усмирив свою гордость, шла к нему добровольно, обходилось без рукоприкладства. Если нет… Тогда он имел её силой! С «воспитательной целью» привязывал к спинке кровати и порол до кровавых отметин на теле. Заставляя молчать. Ибо каждый озвученный стон провоцировал новый, ещё более сильный удар.
О том, что близость бывает другой, Кэтрин старалась не думать. Ей просто хотелось тепла! Хотелось валяться, сплетая конечности, подначивая друг друга и глядя в глаза. Хотелось, укрывшись одним на двоих одеялом, засыпать и дышать в унисон. А, проснувшись, ощутить беспокойство, не найдя по-соседству любимое тело. Хотелось делиться любовью, запасов которой хватило бы на многие годы вперёд. И Кэтрин её берегла! Не желая растрачивать попусту, надеясь ещё, что когда-нибудь и на неё будут смотреть, не моргая, чьи-то любящие глаза…
Перемены в её настроении не ускользнули от внимания Энтони. Он, очевидно, поддавшись примеру друзей, распахнул свою куртку, приглашая её присесть. Сильное тело, одетое в тёмный пуловер, манило прижаться. И Кэтрин почти что сдалась! Но передумала, понимая, что их суррогатная близость не сумеет её излечить. Скорее, наоборот, лишь только усилит душевную боль. Она мотнула головой и плотнее закуталась в свою безразмерную парку.
Тони с досадой кивнул.
— Капризничает! — пояснил он друзьям.
Теперь в их глазах становясь жертвой девичьих выкрутасов. Анита умильно вздохнула.
— Красивым девушка простительно, — она с теплотой посмотрела на Кэтрин. И та улыбнулась наигранно мило, прекрасно осознавая, чем обернётся её нежелание поддерживать «имидж влюбленной пары».
Глава 2. Энтони
Еще на подъезде Тони почувствовал — что-то не так. Выйдя, он понял, в чём дело! Посредине лужайки красовался фонтан. Незатейливая композиция из камня походила на огромную этажерку для фруктов. И годилась скорее для общественных мест. Вода журчала, стекая тонкими струйками из переполненных чаш. Но этот звук совсем не успокаивал! Энтони с минуту постоял, размышляя, как эта штуковина здесь оказалась.
У двери его чуть не сбила бригада рабочих, выносивших диван. И ему, хочешь — не хочешь, пришлось придержать для них дверь! Он шагнул за порог и ошарашено замер. Царивший внутри беспорядок заставлял усомниться в реальности происходящего. Картины со стен были сняты, а из прихожей в гостиную тянулась вереница картонных коробок.
Энтони медленно шёл, боясь увидеть впереди нечто из ряда вон выходящее. Например, отца с чемоданом в руке, который скажет: «Я уезжаю в Россию, на поиски нового счастья»! В последнее время его тяга к женщинам славянской наружности обретала признаки одержимости. К примеру, София, одна из бывших отцовских любовниц, была просто копией матери Энтони. Чуть менее яркой, но всё же! Схожесть портила родинка над верхней губой. И Тони всегда говорил, что чёрная точка её украшает. Лишь бы только у этой тупицы не возникло желания удалить её.
Никто из отцовских подружек не держался подолгу. Он словно тестировал их! И, убеждаясь, что внешнее сходство совсем не гарантия, переходил к следующему «образцу». Поиск «аналога» прекратился, когда появилась Саманта. Блондинка с собачкой подмышкой, на лице у которой всегда было много косметики.
Наряжая своего худосочного пса, Саманта старалась, чтобы их внешний вид сочетался. И всё, чем она украшала себя, немедленно появлялось и у собаки. Потому баснословно богатый кобель щеголял в дизайнерских шмотках, носил ошейник из чистого золота. И громко лаял, демонстрируя зубки, на одном из которых сиял бриллиантовый скайс. Все прочили их роману скорый финал. Энтони и вовсе недоумевал! Ну чем кукла Барби сумела привлечь Пола Торреса? Уж явно не скромностью…
Отец отыскался на кухне. Он застукал его, наливающим пиво в стакан.
— Будешь? — вместо приветствия, папа бросил ему ледяную жестянку.
Тони поймал и кивнул ему в знак благодарности. Он поддел язычок, выпуская наружу шипение.
— И что это? — он указал взглядом за спину.
Отец прошелся и встал напротив окна, откуда был виден ландшафт.
— Нравится? — сказал он, глядя на извергающий струи фонтан. — А ночью он светится!
Тони приблизился.
— Нет! Я имею в виду, что происходит? — конкретизировал он.
Отец вскинул брови:
— А! Ты про бардак? Это еще что! Видел бы ты дом пару недель назад. Большую часть вещей она уже разобрала.
— Ты о ком? — непонимающе выдохнул Энтони.
— О Саманте, — как ни в чём не бывало, ответил отец.
Тони нахмурился:
— Поясни!
Родитель хлебнул из стакана, языком убрал пену с верхней губы:
— Она переезжает сюда.
— Сюда? Но зачем? — Тони почти рассмеялся.
Сама мысль, что в родительском доме поселится женщина, выходила за рамки его понимания. Не говоря уже о том, что этой женщиной может стать кукла Барби. Отец посмотрел на него
