Голова королевы. Том 1 - Эрнст Питаваль

Сэррей поднялся с места, чтобы проследить за этим человеком; но ему не пришлось пройти и нескольких шагов, кик он увидел, что незнакомец делает таинственные знаки коменданту крепости. Для Роберта стало совершенно ясно, что тайна передачи писем открыта. Несомненно, что комендант крепости был подкуплен партией вдовствующей королевы.

Вальтер Брай не заметил обмана; мнимый перевозчик сел в нагруженную лодку, и она направилась обратно в Инч-Магом. Сэррей решил сразу не сообщать о сделанном наблюдении, а хотел проследить, что будет дальше: поменяются ли снова лодочники своими костюмами, передадут ли они что-нибудь друг другу, и лишь после этого, смотря по обстоятельствам, или посвятить в свою тайну Вальтера Брая, или лично принять нужные меры.

Брай был в очень возбужденном настроении. Когда лодка отчалила и оба приятеля сидели в деревенской пивной, Вальтер дал волю своему негодующему чувству.

— Или вы плохо следите за тем, что происходит в замке, — обратился он к Роберту, — или сам черт помогает этим бабам. Представьте себе, им снова удалось переправить тайно письмо в Дэмбертон. Караульный у ворот монастыря, лежащего по дороге в Дэмбертон, сообщил мне, что сегодня утром проскакал мимо всадник. Караульный окликнул его и, когда тот не отозвался, выстрелил в него. Держу пари, что это был курьер с депешей. Но каким образом письма переплывают через озеро — для меня остается загадкой.

— А приезжала сюда лодка из Инч-Магома? — спросил Роберт.

— Да, ночью приезжал духовник. Он сказал мне, что должен причастить умирающего крестьянина в селе. Когда я спросил, каким образом он узнал, что крестьянин умирает, священник вместо ответа расхохотался мне в лицо. Но он не солгал. Я пошел вместе с ним и действительно нашел умирающего.

— Вот вам и объяснение, каким образом письмо переплыло сюда, — улыбаясь заметил Роберт, — духовник мог привезти письмо с собой или написать его здесь.

— Нет, это невозможно! — возразил Брай. — Я обыскал его и затем велел следить за ним, пока он не отчалил от берега.

— Следить надо лучше, — посоветовал Сэррей.

— Я и слежу! — ответил Брай. — Сам осматриваю каждую лодку, каждого проезжающего.

— Это вы напрасно делаете, — заметил Роберт, — каждый день осматривать всех у вас не хватит сил и волей-неволей вам придется предоставить это кому-нибудь другому. Я придумал лучший план. Если письма попадают сюда, беды в этом нет: в Инч-Магоме ничего не могут сделать без помощи извне. На вашем месте я смотрел бы сквозь пальцы на писание писем, это сделало бы приближенных вдовствуюшей королевы смелее, и тогда нам открылись бы их карты. Вместо того, чтобы охранять берега озера и следить за замком, я готовился бы к нападению. Я расставил бы везде по деревне патрули, обыскал бы всех крестьян, чтобы убедиться, не скрывается ли враг среди них. Причем не считал бы, конечно, врагами тех, кого мы призваны защищать.

— Честное слово, ваш план очень хорош! — воскликнул Брай. — До сих пор я не думал о нападении, но вы правы. Раз здесь шныряют разные рассыльные, то могут пробраться и переодетые солдаты. Вы можете один остаться в замке и следить за тем, что там происходит. В случае необходимости вы должны потопить судно, вот и все.

— Ваше предложение мне не особенно нравится, Вальтер, — возразил Сэррей. — Я убедился, что мне нечего делать в замке. Я буду здесь следить за озером и берегом, а вы сделайте разведку вокруг. Дайте мне десять или двенадцать ваших стрелков, и я ручаюсь вам, что хитрость этих женщин не приведет ни к чему.

— Я охотно дам вам своих стрелков, если вы берете ответственность на себя! — проговорил Брай.

Приятели условились, что Брай, взяв половину солдат, отравится в тот же день на разведку по направлению к Дэмбертону, а вторая половина останется частью оберегать пристань, частью следить за деревней и замком.

Около полудня стрелки сели на лошадей и поскакали к Дэмбертону. Комендант крепости с иронической улыбкой смотрел им вслед. В это же время на башне Инч-Магома стояла Мария Лотарингская со своим духовником и еще каким-то человеком, одетым в толстую зеленую фуфайку, какие носят лодочники. Позади вдовствующей королевы находились придворные дамы. Все они насмешливо улыбались, только Мария Сэйтон не проявляла никаких признаков злорадства.

— Все вышло так, как мы ожидали, — с ехидным смехом проговорила Мария Лотарингская, и ее темные глаза засверкали адским пламенем. — Хитрый паж рассказал тому грубияну-стрелку, что мы ждем помощи из Дэмбертона, и вот эти храбрые воины уселись на лошадей, чтобы схватить графа Монгомери. А отважные французы приготовили нам помощь по ту сторону озера. Безумно смелая мысль пришла ним в голову, лорд Бэклей. На глазах этой глупой стражи вы переправились к нам в костюме лодочника, чтобы сообщить эту радостную весть! Да, само провидение помогает нам. И комендант делает приветственные знаки. Еще одна ночь — и мы будем на свободе!

— Совершенно верно, ваше величество! — поклонился ей Бэклей. — Сидя на корабле «Франция», вы продиктуете графу Аррану свои условия. Ему придется принять их, если он не желает вовлечь Шотландию в междоусобную войну.

— Условия! — процедила вдовствующая королева, и загадочная улыбка заиграла на ее лице. — Может быть, нам потребуется голова изменника. Надеюсь, когда я представлю французскому дофину мою дочь Марию Стюарт, шотландский парламент провозгласит меня правительницей; в противном случае французские войска заставят мятежную страну признать их требования.

— Бартон д 'Эссе считает ваши притязания вполне справедливыми, — заметил Бэклей, — и я, в свою очередь, ручаюсь вам, что все шотландское дворянство, за исключением нескольких мятежников, в ту же минуту оставить графа Аррана, как только вы покажете ему, что он должен склониться перед волей королевы.

Мария Лотарингская с довольным видом кивнула головой. Ее глаза сияли гордым торжеством.

— Вот еще что, — прошептала она Бэклею, — паж, живший здесь в замке, глубоко оскорбил меня. Надеюсь, вам удастся схватить его живым и доставить в Дэмбертон. Смотрите, остерегайтесь его! Он очень хитер и подозрителен.

— Я видел эту разряженную обезьяну на пристани, ваше величество; мы доставим его в Дэмбертон и прежде всего прикажем высечь! — ответил Бэклей. — Как только стемнеет, наши люди переоденутся в крестьянское платье и проникнут в квартиру стрелков. Комендант крепости не пожалеет вина, чтобы ускорить дело. Как только гарнизон будет арестован, мы поставим три зажженные свечи на угловое окно башни, это будет сигналом того, что все готово к побегу. Граф Монгомери предоставил мне честь сопровождать вас, ваше величество, и вашу дочь, а сам будет в это время ждать возвращения стрелков. Было бы желательно, чтобы вы и ваши дамы надели военные костюмы, чтобы не привлекать внимания людей в тех местностях, где мы будем проезжать.

— Прекрасно, — с улыбкой согласилась Мария Лотарингская, — мне пришла в голову хорошая мысль по этому поводу. Мария Сэйтон одного роста с пажом Сэрреем. Если она наденет его мундир, то, в случае надобности, может отдавать распоряжения от его имени.

— Это — великолепная мысль, ваше величество, — воскликнул Бэклей. — Но если леди Сэйтон согласна на это, то было бы лучше, если бы она заранее переправилась на тот берег, ведь Брай может вернуться раньше, чем мы ожидаем.

— Вы решитесь на это, леди Мария? — спросила королева.

— Если это требуется для блага королевы, то я с радостью пойду на все и отдам за нее свою жизнь! — ответила Мария Сэйтон.

Переговорив подробно о том, что предстояло делать, Бэклей откланялся, и духовник поехал опять в деревню, чтобы помочь мнимому лодочнику переправиться на противоположный берег.

От взгляда Роберта не укрылось, что на башне замка Инч-Магом движутся какие-то фигуры. У него явилось подозрение, что в Инч-Магоме могут воспользоваться отсутствием Брая для того, чтобы увезти королеву. В это время к Сэррею вошел комендант крепости и попросил разрешения угостить стрелков вином по случаю именин регента. Роберт не мог отклонить эту просьбу, но, как только комендант ушел, чтобы сделать соответствующие распоряжения, он созвал солдат и попросил их быть очень умеренными в питье, обещая за это двойную награду, а тем, и из напьется, пригрозил суровым наказанием.

Убедившись, что на людей Брая можно вполне положиться, Роберт прошел в свою квартиру в сопровождении одного из солдат. Под видом шутки он с помощью стрелка переоделся в простое солдатское платье; он сделал это для того, чтобы можно было незаметно смешаться с толпой.

Как только рог на башне возвестил, что к Ментейту приближается лодка, на берегу появилась толпа народа, среди которой был и Сэррей. Число любопытных оказалось необыкновенно велико, и Роберт не мог не заметить, что среди присутствующих крестьян было много таких, которые никогда в жизни не видели ни сохи, ни плуга. Мнимый перевозчик вышел из лодки в то время, когда духовник разговаривал с комендантом, который для вида обыскал его. Лодочника сейчас же окружили какие-то подозрительные личности. Так как Брай отсутствовал, а Сэррея не видели, то на этот раз обошлись без той комедии переодевания, которая производилась утром. Роберт последовал за толпой, окружавшей мнимого лодочника. Вдруг вся кровь застыла в жилах Сэррея — он узнал в одном из крестьян слугу графа Варвика.