Конан и Властелин смерти Танзы - Роланд Грин

— Да, кивнул Конан, — но это также означает, что мы должны оставить позади командира, которому все подчиняются.

Он повернулся к Тармису Рогу: — Как относительно тебя, друг мой? Ветеран принялся протестовать настолько красноречиво, что заслужил внимание большинства людей из обоих отрядов. Не будь с ним знакомы Конан и Kларнидес, то они бы лопнули от смеха.

Наконец, Taрмис Рoга перевел дух, расправил плечи и поднял здоровую руку в умиротворяющем жесте.

— А вы оба можете поклясться, что не придумали это специально, чтобы препятствовать моему участию в сражениях? — Нет, — ответил киммериец. — Однако можешь ли ты сказать наверняка, что твоя рука годится к бою, или твоя нога позволит тебе ходить, не говоря уж о марше? — Нет, — опустил голову Рoг, похожий на маленького мальчика, который должен вот- вот признаться в отчаянной рези в желудке после поглощения огромного количества медовых пирогов. — Но я быстро восстанавливаюсь, и, кроме того, не вижу тебя также полностью здоровым. Та глубокая рана на твоем боку… — Я могу идти, — прервал друга Конан. — Я могу владеть мечом. Я могу… — … оставаться жителем севера. Более упрямым, чем любой аквилонец, когда-либо рождавшийся на свет, — вздохнув, закончил за него Kлaрнидес. — Послушай, Taрмис. В бою была доля твоего участия. Следовательно, тебе причитается доля того, что мы добудем в походе… Конечно, если мы вернемся домой, — добавил после паузы про себя капитан.

Трое раненных людей Лисинки из тех, кто оставался, были женщинами. Однако немногие обладали такими обширными познаниями. Среди них была даже настоящая знахарка, умеющая снимать жар и делать из общих лекарственных запасов множество припарок. Часть своих знаний она доверила товарищам, включая Лисинку и Фергиса, чтобы отряд не испытывал нужду в лекарях.

— … И кроме того, у смотрителей найдутся некоторые, способные, по крайней мере, перевязать раны и вправить сломанные кости, — Лисинка с трудом отбивалась от протестов расстроенной женщины. — Мы хорошо справимся с помощью одних мужчин.

По ее мнению, это было правдой. Она сомневалась, что Гролин сможет выставить больше двух десятков бойцов против шестидесяти воинов, которых атаманша и аквилонцы намеревались направить против него. Правда, она также сомневалась, что на стороне барона будут исключительно человеческие ресурсы.

— Душа? — спросил Конан, когда женщина обратилась к нему и затронула эту тему.

— Я думаю, нет. Но ушедшие с ним воины казались заколдованными и не управляли своими чувствами. Что-то их очаровало.

— Мне доводилось близко встречаться с многими магами, — сказал киммериец. — И нынче я готов к новым встречам, не опасаясь их. Если Душа является порождением магии, тогда очевидно, что Гролин не владеет ситуацией. Если же это окажется чем-то большим… Ну, в общем, я разберусь, когда увижу все своими глазами.

Лисинка сумела расположить Конана к откровенности. Под железной маской его сущности она обнаружила такое же недоверие к колдовству, какое испытывала сама. Но делало ли это северянина лучшим воином и партнером в поисках Души Танзы? Варвар сторонился магии. Он не изъявлял желание воспользоваться волшебством в своих целях, очевидно понимая, что может быть им уничтожен.

В Гролине искушение по-видимому превратилось в жажду, и могло бы перейти в безумие даже без помощи любых проявлений могущества Души. Жизнь и смерть. И тут еще огромный киммериец с глазами, подобными ее собственным. «Если боги существуют, то у них явные склонности к мрачным шуткам» — решила Лисинка.

Она притронулась к руке Конана. Тот довольно резко убрал ее.

— Рана болит? — участливо поинтересовалась женщина.

— Это — не больше, чем пятнышко. Я почти не чувствую его.

— Тогда оно не причинит проблем при переходе. На расстоянии одного дня пути находится цитадель, где, я знаю, есть укрепляющие средства из растений, произрастающих у подножия утесов.

Конан поднял руку.

— Лисинка, ты упустила свое призвание. Тебе следовало стать целителем или даже жрицей.

Его поврежденная огромная рука застыла на расстоянии ширины волоска от кожи Лисинки. На миг она ярко представила контакт, надеясь в душе, что ее пожелание воплотится в жизнь.

— Я не рождена для женской доли, — справившись с наваждением, покачала головой атаманша. — Когда-то давно я думала, что меня ожидает легкая жизнь. Правда, скоро мое мнение изменилось. Моя судьба тяжела, но я не променяю ее ни на что, какую бы цену не предлагали.

Она встала и придвинулась к киммерийцу, но Конан отстранился от нее.

— Лучше займемся делами, — сказал варвар. — Надо продолжить преследование, не проявляя излишней осторожности. Мы раздавим врагов, и они будут выть как дикие кошки, когда мы их победим!

Глава 8

Очутившись в темном лесу, Гролин затаил дыхание. Он надеялся, что его люди поступили также. В тишине даже случайное покашливание виделось готовым плыть через толщу деревья, чтобы предупредить врагов.

«Ты считаешь, они намерены захватить цитадель?» — прозвучало в голове, но сейчас барона не интересовало, чей это голос и откуда.

— А почему они должны поступить иначе? — шепотом ответил Гролин, и попытался яснее сформулировать свою мысль: — Думаю, ничто их не отворотит от моего дома, ставшего приютом для всех нас на шесть спокойных лет. Конечно, враг войдет в замок и выведает все его тайны.

«Они ничего не узнают, возможно, даже не выступят» — прошелестел голос. Ничье лицо теперь не проступало из темноты.

— Что должно удержать их? «Не трать впустую свое дыхание на вопросы. Жди и наблюдай…».

Гролин ждал, но ночная тишина походила на плотный бархат, разогревая и охлаждая одновременно. Наконец, он сделал несколько шагов из-за укрывавшего его дерева, для лучшего обзора.

Цитадель представлялась темным силуэтом на фоне звездного неба. Запрокинув голову, барон мог видеть из чащи россыпь крупных звезд, мерцавших в прозрачном воздухе над замком.

За его спиной человек споткнулся, вероятно, о тело лежащего соратника. Послышались сдавленные проклятия сразу двоих, причем один обвинял другого.

— Тихо! — приказал Гролин, застыв на месте.

Тон его голоса мгновенно заставил спорщиков замолчать. И тут он обнаружил, что звезды выше цитадели вдруг потускнели, будто барон смотрел на них сквозь толщу воды.

Конан нашел расщелину в скалах, явно созданную природой в те времена, когда боги были еще молоды, и Атлантида возвышалась над морем.

Безусловно, у Гролина имелись мастера, отвечавшие за свою работу. Тем не менее, после того как удалось сдвинуть два каменных противовеса, открылся проем, достаточно широкий даже для проезда кареты.