Спасение во лжи - Наталия Рощина

Вздохнув, Валя села, обхватила колени руками. За несколько минут внутреннего монолога она пришла к выводу, что никто не любил его так, как она. Мама не в счет – ее чувства на уровне инстинкта, они не подлежат обсуждению и не подвергаются сомнениям. А вот женщины, дарившие себя ему и получавшие что-то взамен, наверное, не были удовлетворены. Они не отдавали ему в безвозмездное пользование свое сердце и душу. Они всякий раз хотели что-то получить взамен, а ей ничего не нужно. Ей как женщине нужно только его внимание и любовь, такие, на которые он способен. Она не хотела замечать других мужчин. Ни их самих, ни заинтересованных, сладких взглядов, обращенных в ее сторону. Она с самого начала сказала себе, что ей несказанно повезло – такой красивый, умный, веселый молодой мужчина обратил на нее, провинциальную толстушку, внимание. Валя была благодарна ему за это и верила, что их союз непоколебимый, желанный, а уж сделать все, чтобы сохранить его, она была готова на все «сто». Она хранила верность любимому супругу и полностью отдавала всю себя заботам о доме, семье. При этом она не чувствовала себя ущемленной. За исключением некоторых промежутков времени, когда она действовала автоматически, застыв в ожидании: Вадим отдалялся, а значит, все теряло смысл.

В отличие от жены, Белов не задумывался над такими понятиями, как верность, ущемление интересов, светлое будущее. Он не любил загадывать, давно убедившись, что зачастую желаемое не совпадает с тем, что получаешь. Так не лучше ли жить сегодняшним днем, оставляя право божественному провидению писать сценарий загадочного, близкого и далекого будущего? Лишь иногда отступал он от правила, когда ввязывался в жаркие споры о бизнес-планах с Проскуриным. Вадим очень любил напомнить товарищу, что именно с его подачи их проект не потерпел фиаско, ведь безудержная фантазия Кости всегда компенсировалась трезвым расчетом Вадима. Пожалуй, таким фундаментальным, думающим, ответственным Белов был только в работе, а в быту от него не стоило ожидать чего-то подобного. В житейских ситуациях он практически всегда полагался на эмоции, не желая слышать голоса протестующего разума или советов со стороны. Для него не существовало понятие компромисса. Он оставлял это Вале, родителям, всем, кто хотел быть с ним рядом.

А находиться рядом с Вадимом было непросто. Вале казалось, что он и сам порой не понимает, насколько полной отдачи требует от близких. Он не задумывается над тем, что кому-то может быть нелегко с ним. Валя никогда не жаловалась, но иногда в душу закрадывалось сомнение: правильно ли она поступает, полностью отдаваясь своему чувству, закрывая глаза на очевидную холодность, приходящую на смену сдержанному проявлению чувств со стороны мужа. Даже от друзей Вадима Валя чаще слышала лестные отзывы в свой адрес. Они переполняли ее сердце гордостью, но все-таки не могли искоренить комплекса деревенской девчонки, попавшей с корабля на бал, не могли заменить долгожданных нежных признаний Вадима. Ей так хотелось взять в ладони красивое лицо своего мужа и сказать ему: «Посмотри, посмотри же, какой я стала! Поддержи меня словом, взглядом. Дай понять, что ты гордишься мной! Скажи, что я именно та женщина, с которой ты хочешь провести всю свою жизнь». Но мечты оставались недоступными. Валя понимала, что не сможет так поступить, никогда не сможет. Это требует такой смелости… Вдруг она услышит не то, на что надеется, – это катастрофа, полное фиаско! Вадим сохранял олимпийское спокойствие, редко разговаривая о любви с нею. Он всегда отмечал, что сорить словами легче, чем доказывать поступками. Почему признания в любви так мало значили для него, Валя не пыталась понять. Она не старалась глубоко анализировать некоторые поступки мужа, каждый раз позорно останавливаясь, чувствуя, что ответ ее не порадует. Она постоянно шла на компромиссы с собой, своим характером, принципами, ожидая, пока Вадим все-таки поймет, что для него главное. Что главное для любого нормального человека. Но он оставался при своих принципах, где понятие семьи и дома время от времени становилось слишком размытым, а на первый план выходили его чувственные удовольствия, влечения плоти. Валя не могла сказать, что это ее устраивало. Образно говоря, она прятала голову в песок, ощущая опасность, молча выжидала.

Однажды Валя твердо сказала себе, что она – не бедная родственница, которой некуда деться, которая должна безропотно сносить все. Она решила: как только снова почувствует отчуждение, уедет в Смирновку. Там ее дом. Прошло много времени, и она уже найдет в себе силы переступить его порог, зная, что мама не выйдет навстречу. Мамы больше нет, а ее самой тоже иногда будто бы и нет. Думая о том, что за ее жизнью мать и отец наблюдают с небес, Вале становилось не по себе. Она стыдилась того, что, потакая капризам мужа, его молчаливым изменам, она предавала их любовь, растаптывала их надежды на ее счастье. Валя не хотела больше прислушиваться к советам бабушки: быть деликатной, терпеливой, внимательной. Ей хотелось кричать, а она только мило улыбалась и собирала Вадима в дорогу. Какое лицемерие – она страдает, тлеющие угли надежды вот-вот погаснут, а он играет в благополучие!

Вчера что-то надломилось внутри. Валя увидела, как кирпичик за кирпичиком очень быстро в который раз возводится стена непонимания между нею и Вадимом. И каждый из них откладывает решение проблемы. Он боится перемен, они больше не нужны ему настолько, чтобы разрушать очередную семью. Тогда рано или поздно придется создавать новую, в какой-то мере подстраиваясь под новые традиции, характер избранницы, ее принципы. Ведь у всех есть принципы, у всех, кроме его жены. Валя решила, что он рассуждает именно так. Зачем ему в корне все менять, когда можно иметь желаемое, сохраняя внимание, заботу, привычный ритм. Он понял, что она дала молчаливое согласие на некую свободу его нравам, только бы все имело определенную степень приличия. Вроде того, чтобы женщин в дом не водить, свой телефон им не давать, знакомым на глаза с любовницей не попадаться, отсекая лишние поводы для обсуждения.

Валя поняла, что зациклилась на своих эмоциях. Не стоило столько раз повторять одно и тоже, пора действовать или окончательно смириться с тем, что красивый муж не желает принадлежать тебе одной. Последнее получалось у нее лучше. Она смогла и сегодня выглядеть беззаботной. «Ничего не произошло. На самом деле ведь нет повода для терзаний. Подумаешь, муж выглядел озабоченным, растерянным. Он – деловой человек, в его голове удерживается и обрабатывается столько информации, что поневоле будешь витать в других измерениях». Все это было очень убедительно, Валя даже засмеялась. Она видела его таким не раз, только могла поклясться, что его задумчивость никак не была связана с сегодняшним отъездом. Он не переживает за исход важной встречи. Гораздо больше его волнуют душевные проблемы, которые он так тщательно старается скрыть.