Огонь для ее льда (СИ) - Далинская Олеся

Взгляд упал на бутылку с вином на столике. Заполнив стакан наполовину и с мыслью, что вот так становятся истеричными алкоголичками женщины, Кит накинув пальто на плечи вышла на террасу. Вечер оказался под стать погоде днем, теплым и приятным. Скоро лето, благоухающее и такое долгожданное в ее краю. Присев на скамейку качели и поставив прямо на пол возле бутылку, Кит хорошенько закутавшись любовалась огнями вечернего города, где в это время еще кипела жизнь. А тут она оказалась бурной, несмотря на внешнюю благопристойность. Что только не вытворяла в свое время Синити, и ей было абсолютно плевать на мнение окружающих. А уж ее мелкие пакости, вроде тех, что пришлось увидеть Кит прошлой ночью.

Но она была мертва! С огромной дырой в грудной клетке, которую невозможно было сделать ножом для льда. Но мертва!

В темноте раздался шорох, чуть слева, где была лестница из каменных ступенек вниз по холму к парку. Кит перестала покачиваться и замерла, остановив даже дыхание и настороженно прислушиваясь. Шаги, твердые размеренные, уверенные шаги. В пятна света из окон перед террасой вышел Соул. Остановился, засунув руки в карманы и высокомерно задрав подбородок молча смотрел на нее. Несносный, надменный мерзавец! Кит тоже не проронив и звука, сделала глоток, наблюдая за его застывшим в странном выражении лицом. Вот мелькнуло неудовольствие, губы скривились, напряглись острые скулы и он рассеянно осмотревшись, словно как не удивительно, не знал, что сказать, двинулся в ее сторону. Остановился перед ней, заставляя смотреть на него снизу вверх.

— Наши планы в силе?

Отвернулся в сторону и ответил ей только спустя минуту.

— Да. Как прошел день?

— Прекрасно.

Повисло молчание. Нить разговора оборвалась.

— Тебе стоит отдохнуть хорошенько перед дальней дорогой. Терпеть не могу способ передвижения этого мира.

— О чем ты? В других мирах двигаются быстрее?

— Немного.

Кит уставилась на него, загипнотизированная искрящимися оранжевыми сполохами. Внутри разливалось пьянящее тепло — то ли от выпитого, то ли от того, что она находилась рядом с жрецом огня и Кит, откинувшись на спинку медленно прошлась взглядом по высокой фигуре этого невыносимого мужчины. Соул…умеющий выпустить волну смертоносного огня, сжигающую врага и Соул, в постели которого превращалась в пепел от страсти Синити. Он заметил ее оценивающий, задумчивый взгляд и в янтаре глаз вспыхнуло нечто новое.

— Она вытащила меня из другой реальности, где укрылись остатки моего народа. Ей удалось это благодаря долгу моего отца…Саддарам. Когда ланграты захватывали земли моей семьи там, на северных границах вашей провинции мой предок воспользовался помощью твоего деда.

— Но как понимаю, это не особо помогло?

— Частично. Это дало возможность моей семье спасти меня и еще некоторую часть населения моей родины… И кто мы мог подумать, корха, умеющая вытворять такое получила фамилию Саддар и право требовать возврат долга. Так я оказался опять здесь.

Опустив глаза, Кит спрятала в них отголоски той ненависти, из далекой юности, когда она поняла, что именно связывало Соула и Синити.

— Почему вы не смогли сопротивляться лангратам?

— Могли и какое-то время удерживали их, но…внутренние распри, да и как оказалось не всем бог огня отсыпает хороших способностей.

Он сел рядом. Взял у нее стакан и пару раз отпив, повернулся к ней. Соул ждал ее вопроса.

— А она востребовала отдачу долга.

На его лице не дрогнула ни одна мышца.

— Да.

— Ну, это не самый худший способ отдачи, согласись?

— Ты издеваешься?

— Почему? Я не замечала, что ты особо тяготишься!

Залпом допив свой стакан, Кит встала и успела сделать только шаг мимо него. Тот резко вцепившись, дернул ее опешившую от такого натиска на себя и Кит, оказавшись верхом на нем, вскрикнув, впилась пальцами в спинку скамьи за ним. Он отдернул отворот пальто, обнажив глубокое декольте белоснежной блузки. Кит было попыталась отклониться назад, уйти от его властной напористости, чувствуя на прохладной мягкости груди его горячие дыхание, но куда там! В жестком, мощном теле Соула притаилась нечеловеческая сила избранника самого бога огня, а в оранжевых глазах зазмеились огненные сполохи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Иногда я понимаю Синити…ее попытки найти способ избавиться от одной языкастой высшей.

— Отпусти меня, — зашипела со злостью Кит, но когда до нее дошел смысл его слов, та мигом забыла о своих порядком безуспешных попытках освободится, — что ты сказал?

Длинные пальцы скользнули от ее шее в тесную ложбинку, зацепившись за край блузки, настойчиво и уверенно прошлись по груди и скользнули под пальто на спину.

— Она искала возможность убить тебя, без последствий, так, чтобы стать единственной хозяйкой Саддара. Ты высшая, поэтому это было проблематично.

— И как?

— Что? — Соул уткнулся ей лбом в грудь, выдохнул, запуская порцией теплого воздуха волну дрожи по телу.

— Синити придумала как избавится от меня?

— Да.

— И ты знаешь этот способ?

На затылок легла его ладонь, заставляя опустится ниже, вторая рука обхватив тонкое запястье, без особого труда оторвала ее побелевшие от напряжения пальцы от скамейки. Кит совсем упала на него и горячие губы, скользнули по коже шеи, прикусили подбородок и закрыв глаза, она проклинала свое желание, чтобы они добрались до ее лица. Ткань длинной юбки не оставляла никаких сомнений в том, что сегодняшним вечером Соул так и не нашел себе «лакомства». Боги, как она может так…с ним.

И она сама нашла его губы…Стоило ладоням опустится на его скулы, как кончики пальцев зачесались от желания зарыться в эти темно-красные волосы избранника огня. Сколько в нем его, острого, жгучего жара в котором так хотелось утонуть! Бедра качнулись в стремлении сполна ощутить всю силу его горячей похоти и, голову снесло окончательно, когда Кит услышала приглушенный их бешеным поцелуем стон Соула…

Его руки везде, его губы не пропустили и сантиметр кожи, а язык показывал, что он обещает сделать с ней там! Пальто осело на пол, не ей не холодно, нет! В жгучей страсти жреца огня адски жарко, настолько, что хочется сбросить все эти тряпки и позволить ему абсолютно все! Лежать под этим горящим взглядом и молить богов, чтобы не сгореть в этом сладком безумии…Как она, Синити…

Кит замерла, внутри разливался колкий лед. Перед глазами вспыхнула картина той ночи, когда она, шестнадцатилетней девчонкой, стояла, перебирая ногами на холодном мраморном полу коридора, но упрямо подглядывала, как Синити, разрываемая страстью и ненавистью, заискивающе и яростно вцепилась взглядом в лицо неутомимого любовника.

Соул безошибочно почувствовал ее холод. Отпрянул, пристально глядя в глаза, чему-то разозлился — в горящих глазах полыхнуло огнем.

— Гэнс также целует и трогает тебя, Кит?

Ох, Соул. Умеешь же ты вот так окунуть в леденящий прорубь стыда и отрезвления. Жрец огня…

— А ты также прилежно и старательно отдавал долги моей мачехе, Соул? — в тон ему ответила Кит.

Сильная ладонь, лежащая на ее пояснице надавила, запуская в низу живота тягучую судорогу.

— Я не завидую твоему жениху.

— Не правда.

Кит ходила по краю, вот так провоцируя и зля его, но не могла сдержатся. Он все рушил! Впрочем, что можно было ожидать от этого мерзкого прохиндея, каким-то чудным образом затесавшегося в «опекуны» к ней! Соул на миг опустил взгляд и она поняла — не ошиблась, угадала его ложь. Но легче не стало…

— Мне нужно идти, отпусти меня.

Разомкнув руки, Соул молча наблюдал, как она подняла пальто и прошла к дверям. Чувствуя спиной его тяжелый взгляд, Кит закрыла за собой дверь. У нее проблема, большая проблема!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Поднимаясь по лестнице, Кит силилась успокоить дыхание. Горло перехватывало судорогой и шагнув в коридор, она не удержалась от сухого рыдания. Кто бы мог подумать. Скажи ей два года назад, что она будет предательски изнывать под ласками Соула, выгибаясь в потребности ощутить всю силу его желания…Кит прошла к своим комнатам и сразу направилась в ванную. Встала перед зеркалом. Пылающие щеки, лихорадочный блеск безумия в глазах — никогда прежде ее не подсвечивало таким огнем. Он оставил это в ней и теперь будет трудно избавиться от воспоминаний — о том какую страсть, какое чистое, неприкрытое условностями наслаждение предлагали опытные руки Соула. Она запуталась.