Маленький секрет - Ольга Корк

штаны. Хотя и не люблю одеваться после водных процедур. Фу. Но, пожалуй, хватит пугать малышку своим голым видом. Нам нужно поговорить.

На кухне сварил кофе, и сел на стул в ожидании, когда моя нечаянная гостья проснется.

Минут пятнадцать назад, когда я заглядывал в гостиную, Эми спала, свернувшись клубочком и спрятав голову под подушку. Смешная, милая. А главное, она такая настоящая. Всегда такой была.

Перед глазами встали события четырехлетней давности...

Сквер перед студенческим городком, старый клен, шершавая кора дерева, которая царапает спину даже через майку.

Синее небо, которое мелькает между красными листьями и шум от студентов. Много шума. Очень много.

Я сижу так, наверное, уже два часа. В голове миллион вопросов "Почему?".

Почему я люблю, почему терплю, почему она такая? Почему опять отказалась выходить замуж? Третий раз подряд!!!

Линда. Моя стервочка. Самая вредная, но такая родная. Для меня так естественно мое желание создать с ней семью, и я не понимаю, почему она каждый раз отказывает мне. Мы знакомы с детства. Ее детства. С того момента, когда в наш городок переехала молодая семья с трехлетней девчушкой. Родители сразу подружились. И эта маленькая капризная девчонка ходила за мной везде хвостом. Как же я ее тогда не любил. Я взрослый семилетний пацан и тут этот «хвост» в розовом.

Но время шло, и из облака розовых кружев девушка доросла до розовых шорт. Черт, она до сих пор носит невероятное количество вещей всех оттенков розового. Но теперь это уже не раздражает. Это просто часть ее. Милый, кукольный фасад, за которым прячется упрямый характер и стальной стержень. Девочка выросла в красивую девушку, которую я люблю. И которая опять мне отказала. Наверное, стоит признаться самому себе, что те мысли, которые я упорно гоню от себя, имеют место быть.

Где-то глубоко во мне живет знание — эта девушка просто не хочет быть со мной. А вместе мы до сих пор только потому, что она ищет другие варианты.

— Нет. Нет и все тут.

Приложившись пару раз об ствол дерева, чтобы выкинуть ненужные мысли из головы, я осмотрелся.

Все то же самое. Толпа студентов, стайки студенток, смех и разговоры. По-моему я многое упустил в свое время, отказавшись жить в кампусе. Да и пусть. У меня были свои цели и свои причины.

Резко повернув голову в сторону особенно громкого ржача группы парней, а они именно ржали, заметил девушку. Она шла мимо компании парнокопытных с гордо поднятой головой и идеально прямой спиной. Вот только как бы она не прятала свои эмоции, маска равнодушия треснула и осыпалась ровно в тот момент, когда девушка перешла дорогу и устремилась к лавочкам. Такая тоска была на ее лице, что захотелось подойти и спрятать от всего мира. Чтобы больше ничего не расстраивало малышку. А рост у нее маленький. Наверное, едва доросла мне до плеч. Хотя и большинство парней рядом со мной выглядят карликами. Что ж теперь. Девушка тем временем подошла и села на край моей лавки. Я недоуменно посмотрел вокруг, нет, все верно, рядом стоят такие же старые, облезлые лавочки. А главное, пустые. Но она почему-то предпочла сесть на эту. Не то, чтобы я был против. Малышка чудо как хороша и слишком грустная, чтобы ее прогонять. Просто сильно удивился.

Она сидела полубоком, отвернувшись от меня, и тяжело вздыхала, не часто, но так, будто... О, нет!

— Эй, эта лавочка для тех, кто не плачет, ты что, не видела табличку?

Все я вру, нет тут никаких табличек. Но твою-то мать, это же девушка и она собирается тут заплакать. Нет, нет. Это плохо, это очень плохо. Я не выношу женские слезы. Одна капелька и готов идти спасать мир, вылавливать котов из луж, даже ушами хлопать, только бы не видеть этого мокрого дела. В общем, от вида плачущей девушки я превращаюсь в сопливое желе, а сейчас я этого не хочу. Совсем!

— Эй, я серьезно, посадка с повышенной слезоточивостью производится на соседних лавках. А эта — зона для настоящих мужиков, которые не плачут.

— Это моя лавочка для истерик. Не нравится, вали на другую.

Че-его?!

Вот этот вот котенок с мягкими волосами, огромными глазами, вся такая леди, ну, с виду, в длинной юбке до колен (эй, я парень и это длинная юбка) в идеально отглаженной рубашке сейчас послала меня нахрен?! Эм… В смысле, на соседнюю лавку. Вот маленькая засранка.

— Нет, нет-нет. Ты посмотри, лавка для истерик вон та, что справа. Там и вид лучше, и придурков тех не видно, и главное, нет назойливого типа, который все равно не даст спокойно поистерить.

В ответ она только шмыгнула носом, смачно так, совсем по-детски, не скрываясь.

— Ты плачешь?

— Нет!

Ну, голос бодрый, даже немного раздраженный. Уже хорошо. Главное, не слезы, что угодно, только не они.

— Что, малышка, тяжелый учебный день?

Вроде невинный вопрос, но какие перемены. Девушка сразу вытянулась в струнку, подняла голову и, несмотря на то, что она не повернулась ко мне, я был уверен — глаза у нее сейчас мечут молнии.

— Какая я вам малышка?

— Ну... я же видел, как ты шла, поверь, если я встану рядом, то буду как гора возвышаться над тобой.

Тихий смешок, очень тихий, можно подумать, что мне послышалось, но нет, он точно был. И следом легкий ответ:

— Может, не так это и плохо, зато, наверное, тень отбрасываешь шикарную, в жару удобно.

— Ауч! Ты меня даже не видела, но просто уничтожила своим "удобно", — специально выделил это слово, передразнив ее тоненьким писклявым голоском. — Ну так что, пришла в себя?

— Да, спасибо. И к сведению, ни одна девушка ТАК не говорит. Фу-у.

— Рад, что смог отвлечь. Но, кстати, одна все-таки говорит. У меня в школе училась... как же ее... о! Кайла, точно, так вот, Кайла говорила тонким визгливым голосом. Поверь, звук бензопилы в миллиард раз приятнее, чем ее голос. А она, между прочим, была в школьном хоре. И по секрету, хор популярностью не пользовался.

Звон колокольчиков прокатился по аллее сквера. А нет, показалось, просто моя соседка по лавочке рассмеялась. И когда это я стал таким поэтом?

— Ты ужасен, — девушка слегка повернулась в мою сторону, не смотрела, нет, но я уже мог видеть ее профиль. — Что ты тут делаешь? Ностальгируешь по студенческой жизни?

— Я?