Арабский Халифат в раннее Средневековье - Евгений Беляев

три киста (немногим более 1,5 литра) оливкового масла, а также некоторое количество жира и меда. Воины, находившиеся в Египте, получили право ежемесячно требовать от местных жителей трехдневного постоя, а также по ирдаббу (около 200 литров) зерна и одежду.

Сведения источников о размерах и номенклатуре податей, взимавшихся арабскими завоевателями с населения Египта, менее определенны по сравнению с тем, что нам известно о податном обложении покоренного арабами населения Сирии и Ирака. Можно признать вполне установленным, что первоначально арабы взимали с каждого взрослого египтянина по два динара подати в год. Женщины, дети, нетрудоспособные старики, нищие, умалишенные были освобождены от уплаты этой подати.

Можно предположить, что сначала монахи, жившие в монастырях своим трудом, и часть белого духовенства тоже не платили подати. Позднее, однако, население монашеских обителей тоже было обложено податями.

Сверх поголовной подати египетские землевладельцы вносили натуральную подать с каждого феддана посевов. Эта подать шла на кормление арабских воинов, стоявших в Египте. Кроме того, местные жители обязывались ежегодно поставлять им определенное количество одежды и обуви. С этой целью была проведена перепись, выяснившая число находившихся в Египте арабов.

Не вполне ясно, были ли землевладельцы помимо поголовной и натуральной поземельной податей обложены еще денежным поземельным налогом. Имеются сведения, что с каждого джериба возделанной земли помимо подати натурой взимался один динар деньгами.

Кроме того, при завоевании Египта арабы брали контрибуцию с населения некоторых городов. Так, например, патриарх Кир был вынужден единовременно заплатить завоевателям 13 тыс. динаров.

Не вмешиваясь в общественное производство, арабы оставили нетронутыми органы местного управления, в том числе судебные учреждения и полицию. Они предоставили населению самому заботиться о благоустройстве населенных пунктов, исправном состоянии дорог, мостов и колодцев.

Составление списков податного населения и учет податей, поступавших в байт ал-мал, были поручены прежним служащим фискального ведомства. Они не только регистрировали податные поступления, но и распределяли их среди арабов. Делопроизводство, как и до завоеваний, велось на персидском языке в Севаде, на греческом — в Сирии и на коптском (наряду с греческим) — в Египте.

В правление Омара был составлен диван. Это слово персидского происхождения в то время означало список, или реестр. В диван вносились отдельные лица и племена, за которыми было признано право на получение денежных средств, взимавшихся с покоренного населения. Первое поколение мусульман полагало, что все подати целиком принадлежат завоевателям, то есть они не проводили различия между добычей, захваченной после сражения, и плодами податной эксплуатации покоренного населения. К завоеванным землям, которые обрабатывало покоренное податное население, равно как и к взимавшимся с него податям, применяли термин «фей» и понимали его как синоним слов «ганима» (добыча) и «харадж» (поземельная подать). Таким образом, по представлению мусульман, все полученное с покоренного населения должно было быть распределено среди мусульман.

Первые строки дивана были заполнены именами вдов пророка во главе с Аишей, которой впоследствии присвоили почетное прозвище «мать верующих». Каждая из этих женщин ежегодно получала из казны по нескольку десятков тысяч дирхемов. За именами вдов в диване следовали имена «сподвижников пророка» (ас-хаб, или сахаба), сначала — мухаджиров, затем — ансаров. После них в списке стояли названия племен, принимавших участие в завоеваниях и находившихся на покоренных территориях.

В мединское казначейство и в провинциальные байт ал-мал поступали одна пятая часть учтенной добычи, контрибуции и подати. Значительная часть этих сумм и средств присваивалась наместниками, военачальниками и предводителями племен, которые благодаря этому быстро богатели и приобретали вкус к роскоши и расточительству. В виде добычи и сверх ее арабская родовая аристократия захватывала много пленных воинов и мирных жителей, которых обращали в рабство.

Другим видом живой добычи становились, по сути дела, неомусульмане — маула, или «мавла» (множественное число — мавали). Это были люди из коренного населения, обратившиеся в ислам. Но принятие ислама, религии завоевателей, не ставило их в равноправное положение с арабами-мусульманами. Последние, поселяясь в завоеванных странах или продолжая вести завоевательные войны, сохраняли свою родоплеменную организацию и не забывали своих старых межплеменных связей. Местный житель, ставший мусульманином, выпадал из своей общины, но, не будучи арабом и не состоя в кровном родстве с завоевателями, он не мог стать полноправным членом какого-либо арабского рода или племени. Согласно староарабским порядкам и обычаям, сохранявшимся при наличии родоплеменной организации, он мог вступить в нее только в качестве человека, ищущего защиты и покровительства.

Обычно новообращенный мусульманин-неараб поступал под покровительство какого-либо влиятельного члена того или иного арабского племени и становился его маула (так, напомним, называли раба, получившего освобождение от рабства, но продолжавшего находиться под покровительством своего бывшего господина или членов его семьи). Маула был обязан периодически подносить подарки своему господину или обслуживать его в соответствии с тем ремеслом, которым он занимался. Представители арабской родовой аристократии обычно выступали в поход, сопровождаемые толпой своих мавали, состоящей из ремесленников самых разнообразных специальностей, а также людей «свободных» профессий, в том числе врачей, писцов-секретарей, астрологов и даже поэтов. Арабские правители и военачальники рассматривали всех их как часть добычи, дарованной им Аллахом.

Военное дело, службу в войске арабы считали своим исключительным правом и обязанностью. «Воинство ислама» состояло из ополчений арабских племен. Средствами существования арабских воинов служили помимо добычи подать натурой, доставлявшаяся местным населением в арабские военные лагеря, и денежные выдачи, поступавшие из байт ал-мал. Существуя за счет покоренного населения, большинство арабов, поселившихся в завоеванных странах, не занималось никаким производительным трудом. К занятию земледелием арабы приступали крайне неохотно. Арабские поселенцы-земледельцы в завоеванных странах являлись очень редким исключением.

Арабская родоплеменная организация предохраняла завоевателей от смешения с покоренным населением; иначе они растворились бы в его массе. Арабы предпочитали селиться в военных лагерях. Каждый такой лагерь представлял собой площадь в виде круга, обнесенную земляным валом. Внутрь лагеря можно было проникнуть через одни из четырех ворот, обычно расположенных по странам света. От ворот к центру лагеря шли прямые дороги, выходившие на площадь. В секторах, образованных дорогами, стояли палатки, в которых жили члены отдельных родов или мелких племен. Как и в бедуинском становище, соседство обусловливалось родством.

Антисанитарные условия в военных лагерях превращали эти поселения в очаги повальных болезней, которые причиняли арабам гораздо больший урон, чем самые кровопролитные сражения. Жуткую известность получила эпидемия чумы, вспыхнувшая в 639 году в лагере Амвас, между Яффой и Иерусалимом. От этой «амвасской чумы» погибло не менее 20 тыс. арабов.

Около арабских военных лагерей, с внешней стороны вала, селились местные жители. Их привлекала возможность заработать, обслуживая арабов. Около лагерей быстро возникали слободы, населенные ремесленниками, лавочниками, менялами и