Сердце космоса (СИ) - Весенняя Марина

Только пол не был прозрачным. Стены, потолок, словно Ева оказалась в океанариуме, только за стеклом ждала не соленая вода с красивыми разноцветными рыбами, а глухая черная пустота космоса.

Через которую тянулись те самые тонкие золотые нити, своей пульсацией уводящие куда-то вдаль.

Ева огибала сидящих, подходя все ближе к экрану, чтобы разглядеть эти манящие линии.

Они сплетались и уходили куда-то в глубины космоса. Звали за собой.

Девушка уперлась лбом в стекло и ощутила бесконечную тоску, что раздирала сердце на части от невозможности следовать на ускользающей пульсацией.

Ева поднесла руку к стеклу и постаралась дотронуться до одной из этих нитей… И почувствовала, как пальцы проваливаются через эту толстую прозрачную преграду. Не без опаски, девушка протолкнула руку дальше, не испытывая ни холода, ни дискомфорта. Лишь подбадривающую пульсацию золотых песчинок, которые с готовностью оплели ее запястье и теперь тянули за собой.

Зачем-то набрав полную грудь воздуха, Ева сделала шаг вперед и оказалась за пределами корабля. В открытом космосе. Парила в пространстве и озиралась, не понимая, как такое возможно. Словно она призрак. А свет что ее зовет — это свет в конце тоннеля.

"С ума сойти", — Ева потянула за нитку, что оплела ее запястье и почувствовала рывок, в одно мгновение оказавшись совсем в другом месте. Больше не было никакого корабля. Только более плотное сплетение нитей, которое разветвлялось на несколько веток. Все, кроме одной, становились бледнее, и Ева чувствовала, что дальше они точно так же будут расплетаться и становиться тоньше и слабее. Поэтому выбрала те, которые светились сильнее и вновь слегка дернула их, желая узнать — что будет на другом конце ее странного сна.

Девушка обнаружила себя стоящей на золотом песке. Голые ноги утопали в приятном тепле, и мир вокруг казался сказочным. Золотые травинки тянулись к ласковому солнцу, которые грело планету, из моря травы выглядывало покрывало цветов с разнообразными бутонами. Крохотные золотые насекомые собирали такую же золотую пыльцу и переносили в свои жилища.

Ева смотрела на этот мир, и ощущала, как душу распирает от восторга.

Ни тебе страха, ни переживаний.

Восторг. Ощущение бесконечного счастья оттого, что она здесь очутилась.

Пульсирующие нити теперь были крепкими корнями, чья сеть тянулась по земле, подпитываясь от планеты. Или подпитывая планету — Ева не знала. И просто продолжала следовать за пульсацией. Пока не увидела высокий сияющий ствол, устремляющийся к небу. Его золотая крона накрывала, казалось, не один километр вокруг себя. И там, где заканчивалась золотая листва, мириады новых тонких золотых нитей пульсировали, отдавая эту пульсацию куда-то за зримые пределы.

Ева не заметила, как оказалась рядом с этим деревом. Или не деревом.

"Сердце", — подсказало сознание, наблюдая, как бьется жизнь в этом золоте. Чувствуя, что все живое связано с этим местом.

И она связана.

- Пора просыпаться, — ласковый голос словно оплел веревками за шею и сделал рывок.

- Нет, — выкрикнула Ева, ощущая, что находится там, где должна.

- Просыпайтесь, — новый рывок, оттащивший Еву на добрую сотню метров от сердца. — Пора, — еще рывок, и девушка видела корабль, с которого сумела сбежать. — Сегодня большой день.

Ева открыла глаза и больше не видела никакого золота.

Только яркий свет, бьющий по глазам, чтобы врач мог проверить реакцию зрачков.

— Мы почти прилетели, — сообщил мужчина, опуская на ноги девушки аккуратно сложенную стопку одежды. — Мы уже проверили все анализы. Вы можете одеться. Мы оставим вас.

— Спасибо? — Девушка села, убедившись, что не заденет верхнюю крышку капсулы, в которой проснулась. Нет, та была откинута вбок, и совсем не мешала.

Голова раскалывалась, как будто Ева легла не вовремя и точно так же не вовремя проснулась. Мозги гудели, все тело ломило. Но в целом Ева чувствовала себя неплохо. Растерла глаза и лицо, чтобы окончательно прогнать дрему.

И застыла.

Что-то показалось ей не так. И до девушки не сразу дошло, что именно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Ее кожа. Руки.

Идеально гладкие и мягкие. Без уже привычной сетки шрамов и рубцов. Даже без серости, с которой Ева успела смириться.

Чистая, здоровая кожа. Без единого волоска, но это не то, что могло напрячь девушку. Не веря своим глазам, Ева задрала ноги на кушетку и осмотрела их. С таким же рвением заглянула под медицинский халат.

Ни следа.

Волнение заставило подскочить с места и подбежать к зеркалу, что было у дальней стены комнаты. В отличие от комнат карантина, медицинские палаты на корабле были просторными. При необходимости здесь можно было разместить до четырех медкапсул, и все равно врачи могли бы спокойно работать, не мешая друг друга. В палате было две душевых и отсек слива отходов, который менее совершенные организмы могли использовать в качестве туалета. Несколько полок для личных вещей. И зеркало. Вернее, электронный экран, который отображал видео с различных ракурсов.

Ева смотрела на себя, вцепившись в края "зеркала" и не верила глазам.

Никаких шрамов.

Ни одного.

Две параллельные морщинки, которые были у нее на переносице — и те рассосались. Идеально ровная и гладкая кожа. Ради такого дела девушка решила наплевать на стеснительность и стянула с себя медицинский халат, чтобы осмотреть свое обновленное тело. Все равно она знала, что сотрудники отсека слишком трепетно относились к наложнице капитана, чтобы за ней подсматривать.

Найдя кнопки управления, будто бы она всегда знала, где они находятся, но просто не сразу вспомнила, Ева переключала ракурсы, чтобы осмотреть себя со всех сторон.

— Офигеть, — единственное, что приходило на ум.

Казалось, что кто-то взял ее базовую версию, и прокачал до сотого уровня.

Кожа, которая стала лучше и здоровее, чем у Евы когда-либо была. Волосы — ярче, с более насыщенным цветом. Они казались крепче, чем были, гуще и лежали словно у кинозвезды, роскошной пышной россыпью по плечам.

Тело… Очерченная талия, живот чуть более подтянутый, с мышцами, которые удавалось прощупать при легком надавливании. Ноги… Ева не знала точно, но чувствовала, что даже стоит как-то иначе. Увереннее что ли. Осанка — без какого-либо усилия девушка совсем не сутулилась.

Словно это и не она была вовсе.

То ли умелый пластический хирург постарался, то ли ее сознание переместили в тело похожей женщины класса люкс.

Ева вернулась к своей капсуле, чтобы взять одежду. На этот раз это оказалось длинное платье из тонкой, местами прозрачной ткани с металлическим поясом и несколькими декоративными бусинами на плечах. Ткань легко скользила вниз по телу, расправляясь самостоятельно, не требуя никаких усилий, чтобы "сесть" правильно.

Обувь стояла возле капсулы — мягкие сандалии на завязках.

"Еще немного, и прям греческая богиня", — подумала Ева, все еще не в силах оторваться от своего отражения.

Она была красива.

И чувствовала себя красивой. И что самое странное, здоровой. Ощущения во всем теле изменились. Не удавалось для себя описать словами, что именно теперь не так, но что-то Ева чувствовала. Она была уверена, что ей не делали укол, чтобы стабилизировать дыхание и купировать потенциальные приступы. Но дышала свободно и уверенно. Немного казалось, что слух стал чуть-чуть острее. Во всяком случае теперь Ева слышала какое-то легкое гудение от работы аппаратов в медицинском отсеке. И слышала голоса Кая и Джара, которые приближались.

Словно маленький ребенок, Ева еще раз посмотрела на себя и поспешила прочь из палаты, чтобы показаться перед мужчинами. Чтобы они увидели ее и их челюсти отвисли от произошедших изменений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Привет! — почти налетела она на мужчин, торопясь как можно быстрее посмотреть на их лица.

— Привет, — тихо повторил Кай, засматриваясь на девушку.

Хотя он и так видел все изменения, потому что приходил к ней каждый день, все-таки Кай ощутил, как в сердце что-то кольнуло. С одной стороны, он испытывал облегчение, что Ева сумела прийти в себя. Что выжила, и что, кажется, отлично себя чувствует. С другой — не видел в обновлённой Еве ту, к которой успел привыкнуть. И по которой, кажется, скучал эти дни. Теперь же она больше походила на женщин с его планеты. Без изъянов. А значит, быть может, уже совсем не та Ева.