Третий Генерал: Том X - Александр Сергеевич Заикин

Но что касается отдельных лагерей, то с ними столь прямолинейно и без особого труда действовать было нельзя. Причина — в этих лагерях были гражданские лица, в основном женщины. Поэтому сначала надо было вытащить их, а уже затем разобраться с бандитами.

Прибыв к одному из таких лагерей, я осмотрел его сверху. Бандиты даже смогли додуматься о том, чтобы соорудить некоторое подобие баррикад вокруг своего логова. А так тут было несколько палаток и допотопных хижин наспех сделанные из дерева и металла. Местами также были натянуты тенты, под которыми спали бандиты или там было организовано место для употребления пищи. В наличии были даже дозорные расставленные то тут, то там. Я с ходу определил несколько мест, которые вне радиуса зрения дозорных, так что любой более или менее опытный человек смог бы проникнуть в лагерь незаметно. Тем не менее всё увиденное мною позволяло сказать, что во главе этого лагеря стоит кто-то более умный. А ещё он смог заставить эту шваль выполнять свои приказы.

Я быстро определил место, где держат гражданских. Нескольких девушек заперли в одной хижине, несколько мужчин и подростков использовались как рабская сила и несколько бандитов следили за тем, как они строят стены вокруг лагеря. А ещё один отправленный мною призрак увидел, как в одной хижине один бугай мучил двух девиц. Он, судя по всему, был главным.

Знаете, иногда бывает, что в тебе пробуждается нечто очень плохое и у тебя появляется желание действовать здесь и сейчас. Зачастую приходится брать себя в руки, заставить тёмную сторону снова заснуть, а действовать со всем доступным хладнокровием.

Но сейчас была та самая ситуация, когда можно было дать тебе волю.

Я приземлился возле лагеря, меня сразу же заметили и среди бандитов началась суета. А я же тем временем щёлкнул пальцами и рядом со мной появился Чёрт.

— Ты знаешь кого нельзя трогать, — я передал существу мысленные образы гражданских. — С остальными можешь делать всё, что захочешь. Главного ублюдка оставишь мне.

Я ощутил эманации животной радости со стороны Чёрта. А спустя секунду он столь быстро рванул вперёд, что спустя всего секунды послышались крики ужаса. И с каждой секундой криков становилось всё больше, началась стрельба. Я стоял на месте и издали наблюдал за стремительными действиями Чёрта. Он настолько соскучился по кровопролитию, что даже не стал затягивать это дело и убивал ублюдков достаточно быстро. Но с изюминкой и доставляя им максимальную боль. Повезло этому лагерю, ведь в следующих трёх Чёрт будет действовать менее поспешно.

Прошло полторы минуты и наконец-то всё затихло. А затем рядом со мной появился Чёрт, который оказался покрыт кровью с головы до пят. Благодаря нашей связи я чувствовал, насколько он был доволен.

— Посиди тут, я скоро вернусь, и мы вдвинемся к следующему лагерю, — сказал я и пошёл вперёд.

Я двинулся к лагерю зайдя в него. Ну, Чёрт вдоволь повеселился. Повсюду трупы, почти все изувечены, местами отсутствовали конечности. Слабонервным на такое смотреть нельзя. Да и те, у кого кишка не тонка, не все будут способны сохранить хладнокровие и спокойствие при виде развернувшейся в лагере бандитов бойни. А я был доволен увиденным. Мрази перед своей гибелью получили заслуженное наказание. Надеюсь, что информация о произошедшем здесь быстро разлетится по всей Турции. Пускай бандиты знают, что с ними может произойти.

Видел я и гражданских, которые попрятались и были в ужасе. Я не стал их трогать. Пускай они отойдут от шока, а затем прихватив запасы свалят отсюда. А мне нужно закончить ещё одно дельце.

Подхожу к самой большой хижине и выбиваю хрупкую дверь ногой. Если честно, то ожидал что по мне откроют огонь или же главарь нападёт на меня с холодным оружием. Но ничего подобного не произошло. Более того, когда я зашёл внутрь, то увидел этого самого главаря, который не только встал на колени и поклонился мне так, что его лоб почти касался земли. Две девушки, которых он мучал до этого, сидели в сторонке с заплаканными лицами.

— Прошу, не убивайте! — Заговорил на родном языке главарь бандитов. — Заберите всё что у нас есть! Деньги, драгоценности, золото! Заберите женщин, они будут рады ублажить вас.

Вот зря он сказал последнее предложение. Я собирался быстро обезглавить его, не хотелось мне сильно мараться об такую мразь. Но услышав его предложение я разозлился.

Поэтому с ходу бью его ногой по лицу отчего главарь падает на спину и начинает кричать от боли зажимая руками сломанный нос. Я же подхожу к нему поближе и начинаю бить его ступнёй по голове прикладывая всё больше сил с каждым ударом.

— Ненавижу. Вас. Блядей, — чеканил я каждое слово.

Четвёртый удар окончательно размозжил голову негодяю. А я, глядя на остатки его черепушки и мозга, почувствовал, что меня начало отпускать. Как же дышать легче стало! Иногда просто нужно убить какого-нибудь ублюдка для душевного и морального спокойствия.

— Вы свободны, — говорю я по-турецки девушка, которые забились в угол. — Объединитесь со всеми людьми в лагере и идите на запад — там найдёте лагерь с обычными людьми, они помогут.

Одна из девушек кивнула, после чего сама поднялась на ноги и помогла своей подруге. Они неспеша пошли к выходу, но проходя мимо трупа главаря вторая девушка плюнула на его тело. А затем они всё же вышли из хижины.

Надеюсь, всё у них будет хорошо. Со своей стороны я уже сделал для них всё возможное. А теперь мне с Чёртом пора в следующий лагерь. До начала сражения у Эрзинджана прольётся немало крови!

* * *

Виктор сидел за своим рабочим столом и разбирался с тремя огромными кипами бумаг. С момента начала войны ему приходилось много выступать на публике, проводить военные совещания, общаться с дипломатами и послами различных стран… При этом никто не отменял обычную его работу, которая скапливалась и вынуждала его отводить почти всю ночь на работу с ней. Впору было ожидать, что супруга снова начнёт высказывать своё недовольство, но на сей раз она проявила понимание — империя вела войну, всем приходилось чем-то жертвовать.

Тут без стука открылась дверь и в кабинет зашёл его младший брат.

— У меня для тебя новости, — сказал он, идя к стулу. — Не совсем плохие, но и хорошими их не назвать.

— Удиви меня, —