Мир победившей Смерти (СИ) - Зверев Павел Александрович

Костя в облике крылатого уродца через огненный барьер пытался пробиться к телу оранжевого. Отбивал его руки, что в бесплодной попытке пытались собраться на удар, и буквально рвал барьер когтями. Казалось бы, что может физика противопоставить пламени? Ревущему огню, что этакой сферой окружал мужика, что минутой ранее выглядел, как эдакий педант? Так вот — огонь проигрывал. Когти Кости оставляли тусклые борозды прямо поверх полупрозрачной сферы. И в какой-то момент огненная защита вдруг лопнула, что ознаменовало радостный рев, разнесшийся по подъезду.

Наверно, я хреновый друг.

Яркий молниевый росчерк устремился от меня, прямо в тело вампира. Дуга высветила каждый миллиметр подъезда, который, наверно, никогда не видел столько света.

Костю вынесло через окно, попутно высвечивая окружающей фон, делая его бесцветным. Больше не было радуги в глазах — окружение вернуло себе привычную расцветку. И вместе с этим пришло чувство практически пустого ядра. Нет, на донышке еще что-то плескалось, но этого было чертовски мало. А уж когда я поднимался на ноги, видя и оранжевого и фиолетового, что приходили в себя, пустое ядро не самое лучшее, чего бы хотелось ощущать.

Новый раунд начался внезапно и снова не мной. Полковник не свернул себе шею, и выстрел его пистолета раздался неожиданно. Пуля рванула мне плечо, заставив сжать челюсть, чтобы крик не разбавил только-только появившуюся тишину подъезда. Только вот не было причин молчать, ибо я, как цель, стал приоритетом для цветных.

Оранжевый, стоя не верхней лестничной площадке, практически горел. Не в эмоциональном плане, нет, хотя и отхватил он знатно. Вокруг его тела собиралось пламя, что стекалось к нему в ладони, собираясь в этакие шары.

Фиолетовый же, ну здесь мне повезло больше. Мужик только-только приходил в себя, смотря на окружение очумелыми глазами, но уже стягивал к себе ману. Надежды на мирный исход не было, но и убивать их тоже не вариант. Кажется, я выкопал себе нехилую ямку.

И снова всё пошло через одно место.

Черный крылатый силуэт ворвался назад, до конца выбивая оконную раму. Оранжевого, даже не смотря на его пламя, буквально смело с места. Он кубарем полетел по лестнице, сбивая внизу только-только поднявшегося на ноги фиолетового. И следом за ним уже рвался Костя. Вампир подхватил тело оранжевого, словно тот ничего не весит, и впечатал беднягу затылком в стену. Удар был такой силы, что вмятина осталась приличных размеров. Соответственно и сознание мага улетело в неведомые дали, а друг только крепче сжал ладонь на его шее.

За мгновение до того, как клыкастая пасть Кости сомкнулась на шее бедняги, сношу друга с места всем своим телом. Маневр хоть и удался, но я словно в стену врезался. И тут же почувствовал, как острые когти распарывают мне плечо, куда следом вонзаются и клыки. Боли, как таковой, не было. Было странное ощущение умиротворения. Будто бы так и должно было быть. Будто всё на своих местах и мне сейчас только и нужно, что расслабиться.

Понимание неправильности собственных же мыслей пришло резко и неожиданно. Молния нехотя заструилась по венам, вымывая из тела всё чуждое. Тут и пришла боль. А следом и злость. Остатки энергии разнеслись по организму, и это позволило окончательно сбросить наваждение. Тяжелый удар под дых вампиру явно не понравился. А уж когда следом за первым, но уже запитанный на молнию, пришелся второй, Костю отбросило от меня в ближайшую стену. Вместе, естественно, с вырванным куском плоти.

Боль я заглушал уже на ходу. Длинный шаг вперед, нырок под взмах когтистой лапы и четкий, можно даже сказать академический апперкот. Искры от удара посыпались, причем не в переносном смысле. Приоткрытая челюсть схлопнулась с такой силы, что был бы он человеком, остался бы без зубов. Дальше толчок в грудь, попытавшегося было отлипнуть от стены вампира, и еще один удар, но уже прямой, точно в нос. Хрустнуло знатно. Костя явно поплыл, причем еще после апперкота. Сейчас и вовсе удар на какое-то мгновение выключил его сознание, ну а я не останавливался. Удары посыпались один за одним, что буквально вбивало друга в стену. Но, всегда есть чертово «но».

В сторону нас сносит синхронно, от удара чем-то тяжелым и большим. Явственно слышу хруст своей правой руки, боль застилает разум, а перед глазами всё плывет. Когда более-менее очухиваюсь, осознаю себя на улице. Перевожу взгляд в сторону дома и вижу просто неприличных размеров дыру в том месте, где раньше было подъездное окно. Магией снесло к херам всё: и нас и часть стены. А еще успеваю заметить, падающее со второго этажа, ничком вперед, тело фиолетового. Причем падал он без каких-то видимых воздействий. Просто стоял, опершись о часть стены, и словно внезапно потерял сознание.

На ноги я поднимался, пытаясь увидеть тело Кости. Только вот не было его нигде. Фонари вокруг высвечивали грязный и мокрый снег. Где-то далеко на фоне звучала сирена. Включался свет во всех окнах нашего дома. Чуть со стороны в мою сторону бежала отряд вояк, что встали, как вкопанные метров так за двадцать до меня. И стволы калашей, что были направлены в мою сторону, говорили намного больше, чем выражения их лиц.

— Да твою ж, — выдохнул я, опускаясь жопой прямо в снег.

Глава 10. Могло быть и хуже.

Забавно, однако, складывается жизнь. Сижу вот уже, как третий час в небольшом кабинете, рассматривая висящую на стене напротив, картину с изображенной на ней лесной полянкой. Стул твердый, без спинки. Стол простой, деревянный, с какой-то нелепой кухонной клеенкой. Сам кабинетик находится на минус первом этаже здания, в котором раньше располагался банк. Сейчас это что-то на подобии штаба местных вояк, так что и привезли меня именно сюда. Наручники, как бесполезный атрибут, тоже, кстати, на месте. И плевать им на сломанную у меня правую руку, на вырванный шмат плоти с левого плеча и пулевое ранение где—то там же. Живой и ладно.

Что ж, та самая ямка, про которую уже думал, сейчас больше похожа на выкопанную могилку. Попал я, конечно, знатно. Чего уж тут думать. Но, в любом случае, за решетку я не пойду. Пока не трогают, порегенерирую малех, а там, будь, что будет. На крайняк свалю в другой мир, и пусть ищут ветра в поле.

Дверь в кабинет открылась неожиданно. Наверно я даже успел задремать, так как состояние у меня далеко от идеала.

— Прошу прощения за столь долгое ожидание, — буквально ворвался в кабинет мужчина, лет тридцати.

Он, совершенно точно, хотел продолжить свою речь, но словно на стену наткнулся, когда увидел мои ранения.

— Они тут что, совсем охерели? — казалось, удивление было не наигранным, но оно и понятно. Лужица крови подо мной образовалась приличная. — Прошу, Юрий Владимирович, подождать еще немного.

К моему удивлению меня таки заштопали. Этот франт, а иначе его воспринимать не получалось, постарался на славу. Довольно шустро прибыла пара военных медиков, все раны промыли, наложили повязки и даже таблетками напичкали. На мою небольшую просьбу в виде пакетика с парой рубинов, что всегда при мне, так же отреагировали положительно. Франт с любопытством наблюдал, как я закидываю камень в рот и тут же его глотаю. К этому времени в кабинете мы остались одни, так что лишних свидетелей не было.

— Итак, Юрий Владимирович, надеюсь, теперь мы сможем с вами поговорить, — улыбнулся франт, присаживаясь напротив.

У него, кстати, была точно такая же табуретка, что и у меня. Ну а что касается моего ему прозвища, так ничего другого на ум просто не приходило. Какой-то серо-мраморный костюм, с черной лоснящейся рубашкой под пиджаком, туфли с явным ковбойским уклоном и золотые часы. Галстука вот или бабочки не хватало. Но рубашка с двумя верхними расстегнутыми пуговицами дополняла картину ничуть не хуже.

— Виктор, — еще раз удивил он меня, протягивая руку для рукопожатия. — Виктор Сергеевич Плисецкий. Специальный представитель президента по делам закрывашек. Ой, прошу прощения, ходоков. Первый термин носит неофициальный характер.