Перо на Луне - Филлис Уитни

Этим вечером я даже имела возможность увидеть Пиони в роли матери, которая восстает против Фарли ради того, чтобы остаться со своим ребенком. И что в таком случае остается мне? Что присутствует в моей так называемой интуиции, кроме сильного желания увидеть, что Элис — это моя дочь Дебби? Но мои чувства были неподвластны логике. Фарли вполне мог быть злодеем, каким я себе его представляла. И как бы ни была тонка нить, я буду за нее держаться и попытаюсь найти ответы. В книге Карстена говорилось, что у Пиони родилась девочка по имени Элис. Но откуда мне знать, выросла ли та девочка в эту Элис? Возможность мошенничества все равно оставалась.

9

Прежде чем ложиться спать, я стала копаться в своем чемодане. Перед самым отъездом я сунула туда любимую игрушку Дебби, подумав, что она может стать связующим звеном с девочкой, которую я еще не видела. Может, она действительно поможет?

Я нашла искомое и села, держа в руках тряпочную игрушку-марионетку. Это был лягушонок типа Кермита [19] — ярко-зеленый, с длинными висячими ногами и красной глоткой. Голову я надевала на правую руку как варежку и от ее имени рассказывала Дебби лягушачьи истории. Дебби преданно любила этого лягушонка и даже брала его с собой в постель. Она дала ему имя — Амарилло — из новостной программы, где речь шла о Техасе[20] . Ей всегда нравились слова с "я" [21] внутри, и лягушонок с тех пор стал Амарилло. Точно так же она назвала именем Шелли свою бедную погибшую черепашку — ее очень интересовали ракушки [22] . Кроме того, оно было очень мелодично.

Выпучив глаза, лягушонок смотрел на меня с моей собственной руки.

— Элис — это наша Дебби? — спросила я у него. Амарилло просто корчил забавные рожицы, которые так нравились Дебби. Помощи от него было никакой, он ведь не мог мне ответить.

Я убрала игрушку и легла спать.

Я сразу заснула, но несколько часов крепкого хорошего сна сменились более поверхностным. Мне снилось, что в комнате что-то посвистывает и мешает мне спать. Однако, как оказалось, этот свист мне не приснился. Я села на кровати, и снова его услышала.

Толком не проснувшись, я вылезла из постели и попыталась понять, откуда идет этот таинственный звук. Точно, он шел из-за стола. Мне удалось отодвинуть его от стены, и я увидела, что там скрыто любопытное устройство — старый телефон, явно ровесник этому дому. Из стены торчал микрофон, а с металлической "вилки" свисал динамик с соединительным проводом. Должно быть, это была внутренняя телефонная сеть, которая соединяла между собой все комнаты дома. Свист раздавался из-за того, что кто-то на другом конце провода дул в микрофон.

Я услышала очередной свист и приставила к уху динамик.

Голос в нем звучал очень слабо.

— Дженнифер Блейк, послушайте меня. Ваша дочь давным-давно умерла. И вы это знаете. Примите это и уезжайте — пока еще можете.

Я точно знала, что я бодрствую — я стояла голыми ногами на полу и мерзла в холодной комнате в одной ночной рубашке, иначе бы решила, что мне снится кошмар, до того этот голос показался мне нереальным.

— Дженни! — снова ожила трубка. — Вы не спите и вы слышите меня. Ваша дочь мертва. Элис — не она. Уезжайте, пока не случилось что-то ужасное.

Я тихо повесила трубку и уставилась в стену. Свиста больше не было. Голос в телефоне знал мое настоящее имя — Дженнифер Блейк. Старые телефоны сильно искажают голоса, и я даже не могла понять, мужчина со мной говорил или женщина. И к тому времени, когда я найду телефон, с которого мне звонили, там уже точно никого не будет.

Тем не менее, я надела шлепанцы, набросила халат и выглянула из комнаты. У лестницы горел тусклый ночник, в другом конце коридора сгустились тени. В первый момент я ничего не увидела и пошла по коридору вперед, пока не запнулась о чьи-то вытянутые ноги. На диванчике у стены, подложив под голову подушку, сидела женщина. Она резко всхрапнула и проснулась. Это была Крамптон.

— Вы слышали свист? — спросила я у нее.

Она удивленно посмотрела на меня, и я схватила ее за руку, заставляя подняться. На ней был коричневый шерстяной халат, а волосы закручены в матерчатые папильотки. На мгновение она тяжело навалилась на меня, стараясь стряхнуть с себя сон.

— Какой свист? — переспросила она. — Что случилось?

Я шикнула на нее.

— Вы разбудите весь дом. В моей комнате есть телефон. От него шел свист, который меня разбудил.

— Телефоны, — тихо забормотала Крамптон. — Они здесь по всему дому, хотя ими уже давно никто не пользуется. В буфетной есть доска, от которой провода расходятся в комнаты. Это мог быть кто угодно.

Кто-то пытался меня напугать, подумала я. И этот кто-то, чьи цели пока неясны, поставил на карту слишком много.

— Что вы здесь делаете в такую рань? — спросила я шепотом.

Она нетерпеливо шикнула.

— Я бы вам пригодилась, если бы кто-то пробрался в вашу комнату. Я не собиралась здесь спать.

— Вы охраняли мою комнату? Но зачем?

Она замотала головой, словно стряхивая паутину.

— Лучше меня никто не заботится о миссис Ариес. И уж точно не Диллоу. Она больна и стара, и ее слишком просто одурачить. Все пытаются ее облапошить, обмануть, обвести вокруг пальца. И все по злости, из-за денег или из мести! Но я о ней позабочусь. Она была добра ко мне, когда я нуждалась в помощи, и я единственная, кто пытается ее защитить.

— Но вы оставили ее внизу одну.

— Я дала ей снотворное, да и опасность ей не грозит.

— Но вы думаете, что грозит мне?

— Возможно, если вы их слишком встревожите.

— Вы думаете, Элис — моя дочь?

— Я ничего об этом не знаю. Я просто не думаю, что Элис — дочь Эдварда Ариеса. Эти Корвины что-то замышляют. И может, Диллоу тоже. Я не доверяю ему. Но я так легко не сдаюсь, и я найду способ все выяснить. Буду, как раньше, присматриваться и следить. А вам лучше вернуться в постель, миссис Торн. Кто бы вас ни беспокоил, думаю, он больше вас сегодня не потревожит. Я не успела сказать вам, что вы можете запереть свою комнату. Я нашла от нее ключ, вот, возьмите.

Я взяла ключ и поблагодарила Крамптон.

— Это не ради вас, — мрачно ответила она. — Только попробуйте ей навредить, и я обернусь против вас тоже.

— Я не собираюсь никому вредить, — сказала я. — Я только хочу вернуть свою дочь.

Крамптон зашагала к лестнице, ее крупное тело слегка покачивалось при ходьбе.

Войдя в свою комнату, я повернула ключ в замке и облегченно выдохнула. Как странно, что я нашла в Крамптон свою союзницу. Ну, хоть какое-то утешение. Она была не робкого десятка и не верила, что Элис — дочь Эдварда. Мне хотелось побольше узнать о ее мотивах, но с этим можно было подождать.

Погасив свет, я снова легла в постель, хотя так больше и не заснула до самого рассвета.

Несмотря на недосып, утром я встала рано и позавтракала в одиночестве. Диллоу показался мне несколько самодовольным, словно ему было известно то, о чем я понятия не имела.

Но и я тоже знала то, что было ему неизвестно, не говоря уже о том, что я не известила его о прибытии Литы Радбурн к девяти часам.

Поскольку миссис Ариес не вызвала меня на этот раз к себе, я тоже не стала к ней заходить. И сада я тоже избегала, не желая сейчас встречаться с Кирком Маккеем. Я цеплялась за очень слабую надежду — удивительную уверенность Джоэла, что его мать обладает особым шестым чувством, которое он не может объяснить, но которое уважает.

Я допивала кофе с тостом, когда в столовую вошла Элис. Мне подумалось, что она тоже кажется очень довольной собой.

— Коринтея все решила, — объявила девочка. — Я теперь точно буду ее правнучкой. Вчера вечером она сказала мне, что верит, что Эдвард был моим отцом, так что теперь я избавлюсь от старого Фарли. И, наверное, когда-нибудь я стану очень богатой.

— Мне казалось, миссис Ариес тебе не нравится, — сказала я.

— Очень не нравится. Но, может, теперь она будет другой — раз она уверилась, что я дочка Эдварда. А я всегда была в этом уверена. Я здесь, и я живая. Так что не знаю, чего она там сомневалась.

— А что насчет твоей матери? — как же трудно было назвать так Пиони.

— Наверное, она останется здесь со мной. Если старый Фарли не заставит ее с ним уехать. — В первый раз за разговор Элис встревожилась, и я снова испытала прилив боли. Эта девочка успела научиться безусловной любви прежде, чем ее вырвали из привычного окружения. Сколько на это было шансов? Интересно, что скажет на этот счет мать Джоэла!

Я осталась сидеть за столом, пока Элис расправлялась с обильным завтраком. Наблюдая за ней, я подумала, не голодала ли она в прошлом — учитывая непостоянную работу Фарли. Она ела все подряд, словно думала, что может больше никогда не увидеть ничего съедобного. Хотя при взгляде на худенькую фигурку оставалось непонятным, куда все девается.