История Александра Македонского - Квинт Курций Руф

и можно одержать победу. (8) Царь, не желая снова порицать Пармениона, с которым он недавно поступил суровее, чем сам хотел, сказал, обращаясь к Полиперкону: «Вы мне советуете действовать как разбойнику и вору: у них на уме только обман. (9) Но я не потерплю, чтобы моей славе всегда препятствовало или отсутствие Дария, или теснота местности, или ночное воровское действие. Надо, конечно, наступать при свете; я предпочитаю раскаиваться в неудаче, нежели стыдиться своей победы. (10) И вот еще что: варвары несут ночную стражу и стоят под оружием, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Итак, готовьтесь к битве». Подбодрив их так, он отпустил их отдохнуть.

(11) Дарий, ожидая, что враг поступит именно так, как убеждал Парменион, приказал лошадей не распрягать, большей части войска не слагать оружия и усердно проводить ночную стражу. Итак, огни горели по всему его стану. (12) Сам он с вождями и приближенными обходил отряды воинов, стоявших под оружием, взывая к Солнцу, Митре и к священному вечному огню[167], чтобы эти божества внушили персам мужество, достойное их древней славы и памяти предков. (13) «Конечно, — говорил он, — если только ум человеческий может понять предсказания божества, боги на нашей стороне. Они недавно навели внезапный страх на македонцев: до сих пор они носятся как безумные, бросая оружие: так карают боги, покровители персидского царства, врагов, лишив их разума. (14) Да и вождь их не более здрав разумом: он словно дикий зверь, видя добычу, бросается прямо в капкан, поставленный перед ней».

В лагере македонцев тоже было неспокойно, они провели эту ночь в страхе будто сражение было назначено на ночное время. (15) Александр, никогда еще не знавший такого страха, приказал позвать Аристандра[168] для молитв и обетов. Тот явился в белой одежде с жертвенной зеленью в руках, с покрытой головою, он подсказывал царю молитвы для того, чтобы умилостивить Юпитера, Минерву и богиню Победы[169]. (16) Тогда, совершив по ритуалу жертвоприношение, на остаток ночи царь вошел в палатку отдохнуть. Но он не мог ни заснуть, ни лежать спокойно; он раздумывал: то ли спустить свой строй с холма на правый фланг персов, то ли столкнуться с врагом прямым фронтом, то ли ударить по левому флангу. (17) Наконец, утомленный беспокойством, он погрузился в глубокий сон.

Когда рассвело, командиры собрались для получения приказаний и были поражены необычайной тишиной вокруг претория. (18) В других случаях царь обычно призывал их и бранил запаздывающих; теперь они удивлялись, что он не бодрствует перед самой решительной битвой; думали, что он не спит, а оцепенел от страха. (19) Никто из телохранителей не решался войти в палатку, а время шло, солдаты без приказания вождя не могли ни взяться за оружие, ни занять свое место в строю. (20) После долгих колебаний Парменион сам отдает приказ солдатам принять пищу. И уже нужно было уходить; только тогда он входит в палатку, несколько раз окликает Александра и наконец будит его, прикоснувшись к нему. (21) «Давно уж свет, — говорит он, — враг двинул свой строй, а твои солдаты все еще не вооружены и ожидают приказов. Где же твой бодрый дух, не ты ли всегда будишь стражу?» (22) На это Александр ответил: «Неужели ты думаешь, что я мог заснуть прежде, чем облегчил душу от забот, которые не давали мне покоя?» И он велел дать трубой знак к битве. (23) Парменион все с тем же изумлением спросил его, от каких он освободился забот, прежде чем заснул. «Ничего нет удивительного, — сказал он, — что, когда Дарий выжигал земли, разрушал селения, уничтожал продовольствие, я был сам не свой. Чего же мне теперь опасаться, когда он согласен вступить в бой? (24) Геркулес исполнил мою молитву. Но объяснение моего решения будет дано после. Идите к своим войскам, кто какими командует. Я скоро приду и изложу, как я хочу действовать». (25) Редко Александр пользовался панцирем, чаще по настоянию друзей, чем ввиду опасности; тогда же он надел на тело защитное оружие и подошел к рядам солдат. Никогда раньше они не видели его таким бодрым, и по бесстрашному его лицу сами уверились, что победят.

(26) Итак, он приказывает разбросать земляной вал, выводит свои войска и ставит так: на правом фланге всадников, которых называют отборным войском[170], во главе с Клитом; к нему он присоединил конные отряды Филота и рядом с ним поставил остальных начальников конницы. (27) Последним стояло крыло Мелеагра, за которым находилась фаланга. Позади нее были среброщитные воины[171]; ими командовал сын Пармениона Никанор. (28) Во вспомогательных частях стоял со своим отрядом Кен, за ним Орест и Линкест, позади всех Полиперкон, командир иноземного отряда. Начальником этого войска был Аминта. Фалек вел балакров[172], только недавно принятых в союзники. Таков был состав правого фланга. (29) На левом фланге стоял Кратер с пелопоннесскими всадниками и присоединенными к ним отрядами ахейцев, локров и малиейцев[173]. Эту группу замыкали фессалийцы под командой Филиппа; пеший строй был прикрыт конницей. Таков был состав левого фланга. (30) Во избежание обхода последняя колонна была окружена сильным отрядом. Фланги он тоже укрепил вспомогательными отрядами, поставив их не прямо по фронту, а с боков, чтобы они были готовы к битве, если враг попытается окружить их строй. (31) Здесь находились агриане, которыми, как и критскими стрелками, командовал Аттал. Последние ряды он отвел от линии фронта, чтобы весь строй укрепить наподобие круга.

(32) Здесь находились иллирийцы и солдаты, нанятые за плату. Также он поставил отдельно и легковооруженных фракийцев. Весь строй он сделал настолько подвижным, что стоявшие сзади, чтобы не быть обойденными, могли повернуться и выйти вперед фронта. Итак, первые ряды были защищены не лучше флангов, а фланги не лучше тыловых частей.

(33) Расставив так всех, он предписал в случае, если варвары с шумом пустят на них серпоносные колесницы, расступиться и встретить их натиск в молчании, он был уверен, что они проскочат, не причинив вреда, если никто под них не подвернется. Если же их пустят без шума, то им самим следует пугать лошадей криком и, когда они понесут, поражать их с двух сторон стрелами. (34) Командиры флангов получили приказ растянуть их, чтобы при чрезмерно сомкнутом строе их не окружили, но вместе с тем нельзя ослаблять задний строй. (35) Обоз с пленными, среди которых были под стражей мать Дария и его дети, он поместил недалеко