Проверка на прочность - Михаил Николаев

Взрыв разорвал в клочья огромный фрагмент легкого корпуса, смял как бумажные, толстые балки стрингеров и шпангоутов. В прочном корпусе образовалось рваное отверстие диаметром в несколько метров с загнутыми внутрь краями. В пробоину хлынула вода, сжатая до 42 атмосфер, и сметающая все на своем пути. Отсеки Теннесси были разделены водонепроницаемыми переборками, но никто не рассчитывал их на такое давление. Ракетные шахты, установленные во втором отсеке, уцелели — их проектировали с запасом. Уцелел и реактор, защита которого сработала автоматически. А вот спасти экипаж было уже невозможно. Большинство погибло во сне, не успев проснуться.

Кептэну Уилмору повезло меньше. Полчаса не хватило ему, чтобы снова заснуть. Сброшенный взрывом с койки, Элвин еще успел подумать, что этот засранец акустик оказался прав, а он, опытный кэптэн — лопухнулся. Только вот как это произошло, он додумать уже не успел. Твердая как камень вода легко вмяла в каюту не только дверь, но и переборку, к которой она крепилась.

Акустик умер мгновенно, даже не успев узнать о том, что он оказался прав. Взрыв торпеды пробил отверстие в прочном корпусе не просто в районе второй палубы, на которой он в данный момент находился, но и практически напротив гидроакустического поста.

Грозный стратегический атомоход, который несколько суток держал в страхе весь цивилизованный мир, за пару секунд превратился в рваную консервную банку, коллективный могильник, совмещенный с временным пристанищем 24 межконтинентальных ракет и ядерного реактора.

— Слышу взрыв и звуки разрушения прочного корпуса, — доложил акустик Северстали каперангу Самойленко. — Слышу звуки разрушения внутренних переборок, — добавил он после небольшой паузы.

Самойленко вытер вспотевший лоб. Ожидание после пуска торпеды, когда увлекаемая подводным течением лодка медленно приближалась к вражеской субмарине, далось ему очень нелегко.

— Тяжелее всего ждать, догонять и не чесать где чешется, — вспомнил он одно из высказываний Козьмы Пруткова.

— Все закончилось, ребята, — передал он по трансляции, — подойдем, взглянем на труп врага — и домой!

Ответом ему было нестройное ура. Кричали все. И самый молодой из матросов, и убеленный сединами Кузьмич. Все закончилось. Впереди был путь к родному причалу. Путь домой.

Северсталь несколько раз обошла вершину горы Ленинского комсомола. Самойленко посмотрел на огромную тушу поверженного атомохода сам, а потом уступил место другим, чтобы все кто находился в этот момент в центральном посту также могли лицезреть огромную дыру, пробитую их торпедой в борту Теннесси.

— Примерно так выглядел торпедный отсек Курска после взрыва второй американской торпеды, — поведал он окружающим его офицерам. Но там межотсечные переборки были прочнее. Их не вынесло, как у америкоса. С другой стороны, тут и давление воды более чем в три раза сильнее.

— А разве была вторая, говорили ведь, что у них торпеды сдетонировали, подал голос один из лейтенантов.

— Посмотри, чудило еще раз, что одна наша торпеда сделала. А там их таких полтора десятка было. Рвани они все вместе, винты на Луне бы нашли. Все мужики, посмотрели, и хватит. Ищем полынью, докладываем, и сразу домой.

Четырнадцатая глава. Зачем русским Аляска?

Действительно, а зачем собственно русским нужна Аляска? Такой вопрос задавали себе многие. Не стал исключением и губернатор штата Аляска Шон Парнел. Ванникову он, разумеется, позвонил сразу после того, как с ним связался Сарай и сообщил последние новости. Разговор с Ванниковым его успокоил, так как тот сразу внес несколько конструктивных предложений, заодно посоветовав, не мешкая связаться с Примаковским и Цыгу, у которых также имеются конкретные предложения. Шон переговорил с обоими. Предложения, действительно, были очень интересными.

Во-первых, до проведения выборов среди обновленного населения бывшего штата, а теперь губернии Аляска, он оставался на своем посту. Более того, ничто не мешало ему, в случае успешного проведения реорганизационных мероприятий и принятия гражданства СРГ, быть переизбранным в новом старом качестве.

Во-вторых, Примаковский внес очень ценное предложение, снимающее основные напряги с депортируемой частью населения. Оказывается, в Соединенных Штатах Америки проживает очень много русских, когда-то эмигрировавших в эту страну. Часть из них за последний год успела вернуться в СРГ, а остальные либо не имели такого желания, либо не имели возможности, так как успели обрасти недвижимостью и прочим имуществом, которое переправить на другой континент весьма проблематично. Так вот, Примаковский не просто высказал предложение об обмене недвижимостью между русскими, проживающими в других штатах и депортируемыми в них жителями Аляски, но и передал списки желающих совершить такой обмен. Причем, не просто списки, а целую картотеку с фотографиями и описанием жилья, адресами, телефонами и главное, с четкими ограничениями того, что они хотят получить взамен. Продать или купить жилье после коллапсирования доллара в Америке было весьма проблематично, и обмен по бартеру снимал большую часть проблем.

В-третьих, Цыгу в общих чертах пояснил, в какие объекты и мероприятия русские собираются в текущем году инвестировать деньги, и даже назвал их общую сумму, осознав размер которой, Шон на некоторое время онемел. Столько в Аляску не вкладывали за все время, прошедшее с тех пор как купили ее у русских.

Только вот, зачем это все русским надо, Шон так и не понял.

На самом деле причин для присоединения Аляски было несколько. Главной из них было создание тамбура между побежденными, но не утратившими амбиций Соединенными Штатами и СРГ. В данном случае, роль тамбура должна была играть Канада, с которой вполне реально было организовать добрососедские отношения, основанные на взаимной помощи и доверии.

Второй причиной было то, что собирательство русских земель всегда являлось своеобразной визитной карточкой наиболее успешных правителей российского государства. Не колониальная политика, характерная для большинства европейских стран, а именно собирательство, присоединение своих, близких по духу. В данном случае, эти земли изначально принадлежали России, а их продажа была типичной американской спекуляцией, так как большей части денег, вырученных за Аляску, Россия так никогда и не получила.

Третья причина заключалась в наличии на шельфе Аляски нефтяных месторождений, разведанные запасы которых были сравнимы по объему с месторождениями Западной Сибири. Однако русские ученые имели все основания предполагать, что фактически, их объем превышает суммарные объемы месторождений Саудовской Аравии и Кувейта. СРГ в данный момент нефть была нужна только для переработки в бензин и в качестве сырья для химической промышленности. То есть, по сути, не слишком нужна. Но оставлять эти запасы Соединенным Штатам, было явно нецелесообразным.

Были и другие причины. В том числе забота о русских, уехавших в Америку на ПМЖ, фактически бросивших свою страну в трудное для нее время, но, тем не менее, все равно оставшихся русскими. В данном случае они все равно останутся в Америке, как им изначально и хотелось, но работать будут уже не на Штаты, а на свою страну. Да и генофонд — это очень серьезно. Такими вещами не разбрасываются.

Еще одной причиной было наличие на Аляске обширных безлюдных районов, скальные недра которых были вполне пригодны в качестве могильников для длительного хранения радиоактивных отходов средней активности. Высокоактивные отходы, которые образуются после утилизации американских ядерных и термоядерных зарядов, планировалось вывезти на Луну. Но, отходов среднего уровня активности в процессе утилизации образуется примерно на два порядка больше. Такое количество на Луну не вывезешь, а превращать в радиоактивную помойку Сибирь, никто больше не собирался. Тем более что при устройстве могильников на Аляске, отпадала необходимость в перевозке радиоактивных отходов на большие расстояния, так как предприятия, на которых будет осуществляться эта утилизация, для исключения межконтинентальных перевозок, также, целесообразно было строить в безлюдных районах Аляски.

Причин было много. Некоторые из них озвучивались, другие, напротив, старались не афишировать. Но, была и причина, которую вслух не называли, но подспудно, в мыслях держали почти все. Только, почему-то, даже мысленно русские, татары и белорусы произносили ее исключительно с украинским акцентом: «Шоб було!».

Планы на освоение Аляски в Кабинете министров СРГ были составлены грандиозные. При общей площади в 1 771 854 квадратных километров, из которых 236 507 занято водной поверхностью, Аляска имела население всего в 722 718 человек. На одного человека приходилось почти два с половиной квадратных километра. И это в среднем. А фактически, большая часть населения проживала в городах. В крупнейшем из них — Анкоридже, проживало более 100 000 человек. В столице — Джуно и в каждом из трех других крупных городов: Фэрбанксе, Колледже и Василле проживало более 10 000 человек. Еще в 22 городах население составляло менее 10 000 человек. При этом почти четверть населения Аляски составляли индейцы и православные потомки русских поселенцев. Таким образом, переселять в худшем случае следовало чуть больше полумиллиона человек, а количество желающих переехать на Аляску русских и украинцев, проживающих в данный момент в других штатах Америки, уже достигало почти миллиона человек.