Непокорная и обольстительная - Хизер Грэм

Криста встала и, не обращая внимания на легкое головокружение, медленно пошла по вымощенной красным кирпичом дорожке к стоявшей неподалеку лошади. Там она остановилась, посмотрела на свои привязанные к седлу сумки, в которых привезла сюда кое-какую посуду и полотенца, и стала осторожно снимать их. В этот момент все поплыло перед глазами, и она крепко выругалась, без смущения употребляя все те слова, которые выучила во время войны. В нижней части живота что-то резко заныло, а в глазах появились темные круги. Криста быстро поставила сумки на землю и ухватилась обеими руками за колонну, чтобы не упасть.

Неподалеку от дома, за углом, есть небольшой колодец с холодной водой. На днях Дэниел тщательно очистил его и проверил качество воды. Может быть, холодная вода поможет ей избавиться от этого неприятного и весьма болезненного ощущения. Не долго думая Криста подошла к колодцу, подняла ведро с водой и жадно припала к нему.

Это не помогло. Почувствовав резкий приступ тошноты, она едва успела отойти в сторонку, как ее тут же вырвало на пожухший от солнца газон.

Криста оглядела себя и решила сделать компресс из лоскута старого платья. Оно действительно было очень ветхим, и однажды она уже отхватила от него кусок, когда этот сумасшедший Эрик Дабни привел к ее дому целый отряд головорезов, чтобы сжечь его дотла. После непродолжительной схватки обнаружилось, что Джесс ранен, и Криста без колебаний оторвала лоскут от нижнего края платья, чтобы перевязать его. Точно так же она поступила и сейчас. Оторвав узкую полоску ткани, она обильно смочила его в холодной воде и приложила ко лбу.

В этот момент ее охватило странное чувство, как будто кто-то исподтишка наблюдает за ней. Криста повернула голову, сняла с лица влажную тряпку и внимательно оглядела двор. Прямо к ней ехал какой-то всадник в униформе. Джереми!

Как всегда, он казался бодрым и в прекрасном расположении духа. Черт бы его побрал! Он всегда появляется в тот момент, когда она находится далеко не в самом лучшем виде. Последний раз он застал ее в грязном и поношенном платье, в котором она работала в саду, а сейчас в этом тряпье, да еще в таком жутком состоянии. Ее щеки горели от жара, а во рту стоял устойчивый привкус горечи. Хорошо, что он не застал ее в то время, когда ее рвало на газон.

Чем ближе он подходил к ней, тем сильнее колотилось у нее сердце и тем больше покрывалась она от смущения густой краской.

– Могу ли я чем-то тебе помочь? – заботливо спросил он, протягивая руку. – У тебя такой вид, словно ты сейчас упадешь в обморок.

Криста сжалась как пружина и попыталась взять себя в руки.

– Ничего подобного! Я никогда не падаю в обморок! Я просто…

– Ты из рода Камеронов, не так ли? – ехидно подколол ее Джереми. – А Камероны никогда не позволяют себе подобной слабости. – Он сделал многозначительную паузу и пристально оглядел ее с ног до головы, прежде чем продолжить разговор.

Почему он намекает на ее слабость и вообще так внимательно осматривает ее? Криста безотрывно смотрела ему в глаза и чувствовала, что густая краска стыда заливает ее лицо. Он вернулся. Зачем? Что ему от нее надо? И почему мысли так безобразно путаются в ее голове? Она быстро повернулась к колодцу и уперлась в него обеими руками.

– Когда ты приехал сюда? – тихо прошептала она.

– Уже давно.

– А как ты… нашел меня?

– Я заехал в Камерон-холл и все там разузнал.

Она молча кивнула и, помочив лоскут ткани в прохладной воде, снова приложила ее ко лбу.

– Извини, – промямлила она, преодолевая смущение, – по-моему, я подцепила какую-то заразу. Может быть, тебе стоит держаться подальше от меня. – Выждав несколько минут, она взглянула на него и удивилась: на его губах появилась какая-то наглая и даже ехидная ухмылка.

– Значит, ты думаешь, что подхватила инфекцию и заболела? – ухмыляясь, переспросил он с нескрываемым любопытством. – Криста, ну нельзя же, в самом деле, быть такой наивной! – с неподдельным восхищением вскрикнул он, что еще больше вывело ее из себя. – Неужели тебе и в голову не пришло, что ты можешь быть беременной, что у тебя будет ребенок?

Если раньше ее щеки покраснели от смущения и стыда, то сейчас они стали мертвенно-бледными, как будто обескровленными внезапным ударом. Нет! Этого не может быть! Ей даже в голову не пришло, что такое вообще возможно. Ведь она всегда была занята, всегда при деле, ни одной свободной минуты, чтобы подумать о возможных последствиях брачной ночи. Но с другой стороны, все сходится. Как же она раньше не догадалась? Стоило только прикинуть, сколько прошло времени с того момента…

– Криста, скажи мне, пожалуйста, у тебя были недавно месячные? – с поразительной прямотой поинтересовался Джереми.

Кровь снова хлынула к ее лицу, мгновенно выкрасив его в алый цвет.

– Да как ты смеешь говорить со мной о подобных вещах? – взбеленилась она и еще больше зарделась.

Джереми снова ухмыльнулся, поражаясь ее наивности.

– Криста, ты меня извини, конечно, но мы оба выросли на земле, на наших фермах, хотя они и были совершенно различными по размерам и доходам. Скажи, пожалуйста, как я мог стать взрослым человеком, не зная таких элементарных вещей?

– Умоляю, не надо допрашивать меня! – прошептала она в отчаянии. – Я вполне допускаю, что ты все знаешь, но при этом вовсе не обязательно говорить о таких вещах с женщиной! – Криста снова приложила ко лбу влажную ткань и отвернулась.

Джереми осторожно повел ее к веранде, усадил на деревянные ступеньки и сел сам, прижавшись спиной к колонне. Левой рукой он поддерживал ее за талию, а правой прикладывал к ее вспотевшему лбу влажную тряпку. Криста закрыла глаза.

Она вдруг почувствовала, что ей гораздо легче. Может быть, это все из-за того, что она чертовски устала. Как все-таки приятно ощущать себя защищенной от всяческих невзгод, когда не нужно напрягаться, не нужно суетиться и ломать голову над этими идиотскими проблемами. Она снова закрыла глаза и с удовольствием вдохнула исходящий от него запах чистого тела, дорогого табака, кожи и бренди, то есть все те запахи, к которым привыкла с детства и любила всю свою сознательную жизнь.

И только одна мысль неустанно сверлила ее сознание – что они исходят от Джереми Макгоули. Она вдруг со всей ясностью поняла, что он был прав, она действительно беременна и через некоторое время должна родить ребенка. А все началось в ту самую безумную ночь, когда он вдруг объявил, что их брак является самым что ни на есть настоящим и что он отнюдь не намерен просто уйти в сторонку, выполнив ее сумасшедшую просьбу. Конечно, их скоропалительный брак потребовал от него определенной жертвы, и, скорее всего он сделал это ради Джесса и Дэниела, а не ради нее. Он мог вообще послать ее ко всем чертям и не связываться с этим темным делом.