Цитадель Теней - Алексо Тор

Т'эрка осталась одна.

Девочка уткнулась лбом в колени и обхватила ноги руками. Впервые за долгое время эмоции взяли верх и она расплакалась. Громко. От всей души. Навзрыд. Теперь она абсолютно одна. В родном мире она потеряла мать, отчим продал ее, а своим глупым поступком она отвернула от себя единственных существ, которых, за долгое время, могла искренне назвать друзьями.

Обуреваемая гневом на собственные поступки и жизнь, малышка резко вскочила и не долго думая перевернула рядом стоящий стол. Многочисленные склянки и баночки, восстановленные Цитаделью после потасовки между Хеседом и Харитой, разбились о каменный пол на множество осколков. Стол, не выдержав по отношению к себе столь жестокого обращения, потрескался, одна из ножек обломалась.

Но этого юной кагэми было мало.

Т'эрка сорвала с постели одеяло, схватила один из осколков и порвала в клочья подушку — перья закружились в воздухе в предсмертном танце и опустились на покрытый различными духами и мазями пол. Малышка метнулась к шкафу, резко открыла дверцы и начала по одному срывать с вешалок одежду, кромсать ее на мелкие кусочки и швырять на пол. Она крушила и уничтожала все вокруг себя, не чувствуя, как в ноги впивается стекло, а от осколка в зажатой руке уже идет кровь.

Не замечала девочка и внешних изменений, происходящих с комнатой.

Медленно, сантиметр за сантиметром из уютной, располагающей к себе комнаты, наполненной воспоминания о матери, помещение превращалось в декорации к типичному фильму ужасов.

Некогда бежевые обои стали выцветшими, потерявшими былую красоту. Серыми с почернениями полосками бумаги. Они медленно отслаивались от стен с противным чавканьем. Будто под воздействием влаги и воздуха обои разбухали, становясь однородной липкой массой. Трескались, словно натянутая кожа, создавая сеточку трещин и рваных дыр.

Потолок пошел такими же трещинами. Словно щупальца таинственного чудовища, они расползались поверху, захватывая каждый миллиметр, превращая все на своем пути в, сыплющуюся вниз, труху. Несколько кусков штукатурки с громким звуком упали вниз, рассыпаясь и поднимая в воздух облака пыли.

Мягкий ворс голубого ковра покрылся лишайниками и плесенью. Как иноземные захватчики, они превращали все на своем пути в отвратительную серо-черно-зеленую субстанцию. Грибки прорастали, лопались и разбрасывали вокруг себя паразитирующие споры, что повторяли этот круг вновь и вновь, заполняя собой все пространство ковра.

Воздух наполнился запахами плесени, сырости и затхлости. Он стал тяжелым, давящим. Проникающий сквозь него свет делался серым и угнетающим.

Девочка же продолжала уничтожать все, что так или иначе напоминало ей о доме, о прошлом. Тяжело дыша, т'эрка повернулась к единственному уцелевшему предмету — напольному зеркалу. Громко крича, с залитым слезами лицом, кагэми со всей силой ударила кулаком по зеркальной поверхности. Хрупкое стекло треснуло и разлетелось во все стороны. Несколько осколков впились в тело и лицо девочки.

Но она не чувствовала боли. Не чувствовала, как кровь бежит из порезов. Как тяжело ей стало дышать. Как загораются по всему телу дэне эшекей.

Она больше ничего не чувствовала.

Сказать точно, сколько девочка провела без сознания, она не могла, но проснулась т'эрка от острых позывов желудка. Выброс адреналина, громящий пространство вокруг себя, сжёг все запасы энергии и организм требовал их немедленного восстановления.

Малышка сбросила с себя разорванное одеяло и поднялась с пола. В руку вонзился крупный осколок от одной из разбитых склянок. Девочка медленно перевела взгляд на ладонь. Кровь сочилась ровным алым потоком, огибая уголки розового стекла. Т'эрка рассматривала руку несколько минут, затем резко выдернула осколок. Края раны почернели и неспешно затянулись. Кожа была абсолютно целой.

Юная кагэми прошла к двери. Плесень противно чавкала под ногами, прилипая к подошве сандаль. Осколки стекла громко трескались в заполненной тишиной комнате. Продолжая не замечать, а может и просто игнорировать, новый «стиль» интерьера, девочка вышла из кельи.

Шрамы от порезов затянулись благодаря высокой регенерации кагэми, но малышка то и дело дотрагивалась до лица и рук, погруженная в свои мысли. Ее лицо было непроницаемой маской. Она не скрывала эмоций. Их в ней просто больше не осталось. У девочки не было сил на проявление боли или грусти, что терзали и рвали ее изнутри. Сейчас она ничем не отличалась от животного, ведомого только инстинктом выживания.

Или зомби. Ожившим мертвецом, без целей, желаний, да и мыслей. Единственное, что вело сейчас девочку вперед, так это голод, крутивший желудок болезненными спазмами. Если бы не он, то разрушенные стены комнаты еще долгое время могли бы оставаться для нее единственным пейзажем.

Девочка вышла во внутренний двор и подняла взгляд вверх. Чистое голубое небо абсолютно не вязалось с общим антуражем старой крепости. Уже давно т'эрке было интересно, что за небесное светило дарило тепло и свет Цитадели и каким образом сменялось время суток, если на небе никогда не наблюдалось ни Солнца, ни Луны, ни звезд. Но сейчас ее эта дилемма волновала не больше, чем мелкие камни под ногами.

Кагэми вышла ко входу в главное здание и замерла. В дверях стояли ее друзья. Они заметили ее и денром даже попыталась приветливо помахать подруге, но Хесед резко одернул неку и подтолкнул ту в открытую дверь. Гебура же скользнул по девочке холодным взглядом и прошел внутрь.

Малышка сглотнула застрявший в горле ком. Что-то ей перехотелось есть. Выносить на себе колючие, столь чужие и болезненные взгляды, ей не хотелось. По крайней мере не прямо сейчас.

Зажмурив на мгновения глаза и глубоко вздохнув, кагэми побрела вдоль стены.

Мимо нее проходили различные кагэми — звероподобные и не отличающиеся от людей; абсолютно фантастические и словно сошедшие со страниц книги о мифах. Кто-то кивал ей в знак приветствия, кто-то угрюмо отводил взгляд, но большинство не обращало на нее никакого внимания. Для них она была всего лишь очередной кагэми, одной из них.

А вот они для нее были чужими и удивительными. Большинство созданий из Цитадели она не могла себе даже представить. Один из таких, кагэми, напоминавший собой розовокожего человека с хвостом павлина вместо волос, невольно зацепил на себе взгляд т'эрки, что привело ее к неминуемому столкновению.

На голову девочки посыпались книги и свитки, а державший их кагэми неуклюже повалился на землю. Девочка подняла несколько манускриптов и протянула их незнакомцу — высокому парню с черными взъерошенными волосами и смуглой кожей. С, испачканного чернилами, лица на нее смотрели два горящих уголька вместо глаз. Кагэми принял свитки, поднял остальные и кивнув в знак признательности, удалился в сторону одной из башен. Малышка проводила взглядом удаляющуюся фигуру.