Страсть окаянная - Евгений Сухов

Шакалюков грозно поднялся из-за стола, опираясь руками на его гладкую поверхность, и оба подчиненных проделали то же самое. Никогда прежде они не видели майора в таком взвинченном состоянии.

Направляясь к нужному подъезду, Лена не обратила внимания, стоит ли во дворе машина Арканова. Она вообще не замечала никого и ничего вокруг. Ей даже не пришло в голову предварительно позвонить Тимофею.

Лифт оказался занятым, и Лена устремилась вверх по лестнице, перешагивая через две ступеньки.

Когда она оказалась у квартиры Тимофея, дыхание девушки сильно сбилось. Она вдавила пальцем кнопку электрического звонка и не отпускала ее минуты полторы. Однако никто не откликался. Она позвонила еще раз и еще...

– Ну где он шляется?! – в отчаянии вскричала Лена.

Арканов был нужен ей сейчас как воздух. Если не выяснить, что там произошло с ключами от квартиры Мелихова и как вообще мог произойти подобный казус, так хотя бы посоветоваться. Решить, что ей делать дальше, самостоятельно Епифанова была не в состоянии.

Трясущимися руками она выудила из сумочки мобильный телефон и быстро набрала номер Тимофея. Секунд пять-шесть вслушивалась в длинные, заунывные гудки, пока ей не показалось, что она слышит еще какой-то посторонний звук. Но не из телефона...

Лена отвела трубку от уха. Звук доносился из квартиры Арканова. Девушка прижалась к двери и теперь уже совершенно отчетливо уловила играющую внутри композицию саундтрека к фильму Квентина Тарантино «Криминальное чтиво». Именно такая мелодия была установлена у Тимофея на нее. Лена поспешно сбросила вызов. Музыка за дверью оборвалась.

– Уснул он там, что ли?

Игнорируя звонок, Епифанова заколотила кулаком по железной двери. Удары получались гулкими и, по мнению девушки, способны были разбудить кого угодно. Однако Арканов по-прежнему никак не реагировал.

Чисто машинально Лена коснулась металлической ручки и слегка потянула ее вниз. Механизм поддался, и дверь отворилась внутрь. Епифанова быстро перешагнула порог, миновала прихожую и замерла на месте как вкопанная. Рвущийся наружу крик подкатил к горлу, но каким-то неимоверным усилием воли Лена сумела его остановить. Она зажмурилась, надеясь, что, когда снова откроет глаза, ужасная картина исчезнет. Но чуда не произошло. Девушка вновь увидела Арканова.

Тимофей лежал в кухонном дверном проеме лицом вниз. Его белоснежная рубашка, надетая поверх обнаженного тела, была обильно пропитана кровью, но даже на этом багровом фоне отлично просматривались множественные пулевые ранения. Кафель на полу тоже был залит кровью. Сомневаться в том, что перед ней труп, Лене не пришлось. Успевшая запечься кровь и начавшийся запах разложения явственно свидетельствовал о том, что Тимофей был убит не менее суток назад. Возможно, вчера вечером или позавчера.

Лена почувствовала, что ее сейчас стошнит. Бегом бросившись в ванную комнату, девушка рухнула на колени и склонилась над унитазом. Рассыпавшиеся волосы коснулись белого керамического покрытия. Ее вырвало.

– А я только-только из спортзала, – сказал Мелихов, пропуская в квартиру своих гостей. На нем была спортивная майка и адидасовские трико на широкой резинке. – Привет, Игорек! Привет, Виктор! Проходите, ребята, – Петр Павлович по очереди поприветствовал вошедших за руку. – А я вас ждал несколько позже, – он бросил взгляд на циферблат наручных часов-секундомера. – В это время я всегда занимаюсь спортом. Как говорил Марк Твен, здоровье – это когда приходится есть то, чего не хочешь, и делать то, что не любишь. Я ненавижу все эти железки, гантели, штанги. Но... Дело привычки. Приходится поддерживать свой дух в спортзале. Уж извините, теперь будете лицезреть меня потного и в мыле.

Петр Павлович не стал дожидаться, когда гости снимут с себя верхнюю одежду. Он сразу прошел в гостиную. Игорь Алексеев, известный киноактер и продюсер, и не менее знаменитый драматический актер Виктор Ивленко снимались практически во всех фильмах Петра Павловича. Оба они часто бывали в доме режиссера.

– Голодные? – прокричал Мелихов из зала. – Вика сегодня приготовила потрясающий ростбиф с наршараби и тельное из рыбы. Я ее уже отпустил, но стол накрыт.

– Нет-нет, Петя, мы из ресторана, – ответил Алексеев. – А вот кофейку я бы выпил. Витька, по-моему, тоже не прочь...

– Тогда иди на кухню. Сам вари. Да, кстати, ребята, – в полный голос продолжал Мелихов, – я уже принял решение насчет фильма. Я не буду выставлять картину в Каннах. Хочу заявить ее на Венецианский фестиваль.

– Ты это точно решил? – Голос Виктора перемежался с позвякиванием посуды на кухне.

– Разумеется! Потому что эта премия – конъюнктурная штука. Сегодня проблемы в странах бывшего соцлагеря, а значит, премию получит чех или режиссер из Югославии.

– Не знаю, – задумчиво возразил Ивленко. – В прошлом году ты то же самое говорил. Однако же фильм прошел.

– В прошлом году Россия и не выступала против Евросоюза, – веско заявил Мелихов. – Вот если бы ты пришел ко мне на час раньше, я бы тоже не стал с тобой пить кофе, потому что я в это время всегда занимаюсь спортом.

В комнату вошел Алексеев с двумя чашками кофе.

– Ну, мы бы тебя подождали, – возразил он.

– Об этом и речь, разумеется. Было не время! Я сейчас вложу в раскрутку картины деньги и силы. Но почти наверняка знаю, что фильм не пройдет, – продолжал отстаивать свою точку зрения Петр Павлович. – Ради чего тогда все усилия? Просто ради шумихи? Мне на старости лет это неинтересно.

В это время в коридоре раздался звонок. Мелихов встал.

– Пилотные кадры у меня в «дипломате», – сказал он. – Начинайте просмотр без меня. Я сейчас вернусь.

Режиссер вышел из гостиной. В коридоре его уже ждал телохранитель.

– Аслан?! Какие новости? – Петр Павлович вывел кавказца на лестничную клетку. – Я не один. Почему ты без звонка?

– Прошу прощения, Петр Павлович. Я вам звонил на мобильный, но вы трубку не брали...

– Да ладно. Что у тебя?

– Я должен был вам сказать... – кавказец переминался с ноги на ногу. – Похоже, девочка клюнула. Она была у Арканова. И это нам на руку.

– Разумеется, на руку, – согласился Мелихов. – Кто видел ее?

– Никто... Не думаю, что кто-то заметил, как она приходила к нему. Я уверен, вскоре нарисуется у вас снова. Так что... она наша.

– Хорошо сработано, – одобрил Петр Павлович. – Кстати, кто занимался ликвидацией? Все надежно?

Он уже взялся за ручку двери, чтобы вернуться в квартиру.

– Мои люди, – ответил Аслан. – Стопроцентно. Работали профессионалы. Не волнуйтесь, Петр Павлович...

– Ты решила вернуться, милая? А говоришь, я слишком самонадеянный...

Выражение лица Епифановой заставило Константина замолчать. Вид девушки действительно оставлял желать лучшего. Косметика растеклась по лицу, волосы растрепаны, одежда помятая. Климов невольно отступил от входной двери. Лена молча прошла внутрь, привалилась к стене, сползла вдоль нее и, закрыв руками лицо, не в первый раз за последние два часа разрыдалась.

– Эй! Что с тобой? – Константин опустился возле нее на корточки. Положил руки девушке на плечи и слегка встряхнул ее. – Да не реви ты! Тебе не идет реветь... Что случилось, Лена? На тебя напали?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет? Тогда что?

– Мелихов... – Епифанова глотала слезы.

– Что «Мелихов»? При чем тут Мелихов?

– Он меня... вычислил...

Климов нахмурился. Уж он-то прекрасно мог понять, что, если на тебя вышел клиент, которого обчистили, ничего хорошего в этом нет. Скорее наоборот. Но насколько серьезна ситуация?

На время оставив расспросы, к которым Лена, судя по ее состоянию, была просто не готова, Константин помог ей подняться и провел в гостиную. Усадил гостью на диван, а сам расположился рядом. Некоторое время они оба молчали. Лена не переставала плакать, спрятав лицо в ладони.

Климов поднялся с дивана и скрылся в кухне. Налил стакан теплой минеральной воды. Всего на долю секунды его взгляд задержался на телефонном аппарате. Позвонить Алине и отменить встречу? А то она так и будет сидеть в «Альбионе»... Константин махнул рукой. Ничего с ней не случится.

– Держи, – он протянул Епифановой стакан с водой.

Лена покорно взяла минералку и выпила ее маленькими, но торопливыми глотками.

Он снова сел рядом с ней.

– Ну а теперь рассказывай, – предложил Климов.

– Все из-за этого портсигара, – сказала она.

– Это я уже понял. Давай по порядку, – сдержанно произнес Константин.

Все еще всхлипывая и вытирая слезы с лица, девушка поведала ему о тех событиях, которые произошли с ней после того, как они расстались в ресторане. О том, как ее преследовал неизвестный, как затащили в машину, о разговоре, который у нее состоялся с Петром Павловичем... Климов слушал Лену молча и внимательно. Старался не упустить ни единого слова, хотя суть стала понятна едва ли не сразу. Обычная стандартная подстава. Но вот с чьей стороны? И зачем?..