Девушка и талисман - Наталья Евгеньевна Маркелова

Приятно, что господа маги это понимают. И вороны те разом передохнут. Это они ещё у деревни смирные, но и то порою на пьянчужку какого напасть могут. А на скалы так и вовсе лучше не соваться. Гнёзда их там. На проклятом дереве. Так и стерегут они общую могилу. – Трактирщик опять плюнул, отгоняя зло. – Не улетают. Пробовали на них охотиться. Только хуже сделали. Вороны на детей нападать стали. Пришлось в покое птиц оставить. Хочется им жить на скалах, пусть живут.

– Как я понимаю, мы к скалам отправляемся? – спросил младший, когда мы вышли из трактира.

– Да, – ответила я коротко.

– А как же вороны? Не боишься?

– А разве ты со мной не пойдёшь?

– Пойду, но вот помогу или нет, этого я тебе обещать не буду.

– Тогда уходи, – сказала я резко и остановилась.

– Ты меня гонишь?

– Да, Таур, если ты не хочешь мне помогать, убирайся! – рявкнула я, чувствуя боль от одной только мысли, что он уйдёт, и ещё больше убеждаясь, что его необходимо прогнать.

– Не забывай, кто я.

– А то вновь ударишь?

Он действительно выбросил вперёд руку, но не ударил. Его пальцы коснулись моей щеки, погладили так нежно, что я едва не расплакалась. Это было хуже удара. Таур обнял меня, и я не нашла в себе сил сопротивляться.

– Вот так, – сказал он, прижимая меня к себе, – чтобы причинить тебе зло, мне не нужно проявлять жестокость, больше вреда я причиню тебе своей нежностью, – зашептал парень мне на ухо. И я задержала дыхание. – Теперь я могу тебя поцеловать.

И мне безумно захотелось этого. Я потянулась к Тауру, но он оттолкнул меня.

– Этого я никогда не сделаю.

– Почему? – вырвалось у меня. Мои щёки пылали. Как же мне было стыдно за мою слабость!

– Потому что ты дорога мне. И я помогу тебе.

Дальше до самых скал мы шли молча, но я время от времени кидала быстрые взгляды на младшего из Ветреных братьев. Он был настолько красивым, что мне не верилось, что он может действительно полюбить меня. И в то же время мне очень хотелось верить его словам.

Лес закончился, казалось бы, непреодолимой преградой. Скалы, выросшие на нашем пути, выглядели неприступными, они стояли перед нами настоящей стеной и тянулись в обе стороны, насколько хватало глаз. На скалах то там, то тут виднелись оберегающие надписи и рисунки. А с камней и из расщелин на нас таращились куклы. Целая армия кукол. Некоторые из них уже сгнили, превратившись в грязные выцветшие тряпки. Другие были совсем новые. Какие-то из них казались наивной неумелой поделкой, а иные пугали до жути, напоминая настоящих детей.

– Что это? – вздрогнула я, невольно прижимаясь к Тауру. Тот обнял меня за плечи.

– Стражи, – пояснил младший. – Есть поверье, что такие куклы оберегают от зла. Наверняка местные жители считают, что за скалами обитает нечто зловредное, вот и хотят таким образом отгородиться.

В том месте, где кукол было больше всего, я заметила выбитую в камне лестницу.

– Смотри, – указала я Тауру.

Тот спросил:

– Ты уверена, что хочешь идти дальше?

– Если я не пойду, кто это сделает за меня? – откликнулась я, совершенно не рисуясь. Я пришла сюда не только чтобы помочь несчастным девушкам. Я здесь ради Рони.

Осторожно, стараясь не раздавить кукол, я запрыгала по камням. Лестница привела меня к небольшой расщелине; протиснувшись в неё, я ахнула от восторга. Скрытые в скалах, сливаясь с ними, стояли развалины древнего замка. Изогнутые узкие коридоры, изящные формы стен и колонн, частично разрушенные огнём драконов и ветром, пустые окна, смотрящие в никуда, небо вместо крыши… Развалины настолько слились с окружающим их пейзажем, что, наверное, были ещё прекраснее, чем сам замок в момент своей славы. Но это величие было олицетворением одиночества, пустоты. И мне сразу вспомнился Рэут.

Любуясь развалинами, я плакала одновременно от восторга и боли. Касаясь стен замка, скользя по остаткам мозаики на полу, я пыталась представить, каким он был в момент своего расцвета. Замок казался безумным сном. Мне чудилось, что я уже была здесь когда-то давно, видела его во снах. Вряд ли это было так, но то, что я его никогда не забуду, – это точно. А потом у меня прямо под ногами образовалась пустота, из которой доносился шум моря. Ещё один шаг – и я бы упала вниз. Но и пустота, и море казались лишь частью замка. Я даже не испугалась.

– Море, – ахнула я от восторга. – Почему никто не рассказал мне о море?

Ветер растрепал мои волосы, освежил лицо холодным дыханием. Ветер позвал меня за собой, и мне захотелось, раскинув руки, броситься вниз. И, обратившись в птицу, никогда не покидать это место.

– Тебе о нём рассказывали старик и трактирщик. – Таур взял меня за руку. И его прикосновение тут же обрезало мне крылья. Я сжала ладонь младшего.

– Но…

– Это место называют общей могилой. Во время войны с эльфами маги сбрасывали их тела со скал. Чем не общая могила? Но это не море, просто очень большое озеро. Эльфы когда-то назвали его Озером Потерянной мечты. Это место невозможно найти или увидеть, не минуя скал. Оно зачаровано ещё со времён создания этого мира. Говорят, дорогу к нему находят лишь те, кто хочет избавиться от своей мечты. Достаточно пройти сквозь скалы, взять камень и, подумав о мечте, бросить камень в воду. Как маги сбросили эльфов. Очень символично. Я думаю, ты не первый маг, который интересовался этим вопросом, но твои предшественники не смогли увидеть проход.

– Разве есть люди, которые добровольно хотят избавиться от мечты? И разве я сама хочу этого?

– Есть мечты, которые только ранят, толкают человека к безумству, лишают покоя. Ведь мечта не обязана делать счастливым. Цель мечты не в этом.

– А в чём?

– Заставить совершенствоваться. Твоя мечта из таких – ты хочешь помочь брату. Но в глубине души она тяготит тебя, и очень сильно. Дная, сейчас ты можешь взять камень, подумать о своей мечте и сбросить её в воду.

– И что тогда будет?

– Ты станешь свободной. Свободны только люди без желаний и надежд.

– Но разве не мечты дают нам крылья?

– Только сбывшиеся мечты окрыляют нас. А те, что умерли в нашем сердце, не став на крыло, отравляют нас ядом безнадёжности.

Недалеко от берега я заметила что-то похожее на островок, на котором росло старое ветвистое дерево с красными листьями. Это дерево напомнило мне Священный лес. Напомнило брата.

– Нет, Таур, я не брошу свою