Гробовщик для царя - Татьяна Нильсен

сменил несколько дел, мест работы, пока не обзавёлся собственным небольшим, даже можно сказать весьма скромным бизнесом. Однако, несмотря на скромность и тень, дело приносило неплохой доход.

Женился Кирилл всегда по любви! Не по залёту, не по пьянке, а именно при наличии высоких отношений. Он никак не понимал, почему после заключения брака Царевна превращается в скаредную лягушку, но ответа не искал, после неудачных браков выбрал отныне свободную лёгкость в отношении с женщинами. Предпочитал, конечно, с длинными ногами, волосами цвета платины блонд и не отягощённую большим умом. С такими легче расставаться. Сначала они покладисты и улыбчивы. Довольствуются ресторанами и цветами, впоследствии у дам аппетиты растут, начинаются мелкие, почти незаметные капризы, но и тут девочки держат марку, а скорее маску, они милы и ласковы, как кошки. Девушки не просят оставить у себя – ведь работа, мамаша может в любой момент появиться, но снять квартиру для свиданий, в которой она бы его встречала в кружевном пеньюаре или расшитом, шёлковом китайском халате, просто необходимо! Иначе, что это за романтические отношения! И на такие условия соглашался Серебряков, пока речь не заходила об автомобиле, драгоценностях или хуже того о женитьбе! Окончательно глаза открылись в тот момент, когда Кирилл в компании с приятелем решили покататься на горных лыжах по трассам престижного французского курорта Куршевель. Оба о горных лыжах имели смутное представление, но после посиделки, где изрядно набрались, решили, а почему бы и нет!? Много слышали об элитном месте, настало время посмотреть, попробовать, так сказать, на вкус! Недолго размышляя, приобрели билеты до Женевы, а там до райского места рукой подать хоть на автобусе, хоть на поезде. На другой день, уже находясь в салоне самолёта, оба в тайне друг от друга уже сожалели об опрометчивом путешествии, но турбины уже взревели, готовясь к взлёту. Ещё при посадке Кирилл обратил внимание на необычное скопление красивых, хорошо одетых, молодых барышень. Они все чем-то походили друг на друга. Одинаковые губы, брови, волосы и…взгляд! Потом на склонах, в ресторанах, в барах и магазинах эти дамы попадались на глаза. Вот тогда до Серебрякова дошло, что это не барышни, это тёлки в поисках тугого кошелька. А где ты встретишь такую концентрацию богатых, сорящих деньгами мужчин, как не престижном курорте! Рассупоненные, расслабленные бизнесмены, функционеры и политики, отдыхая от трудов праведных, тоже искали возможность расслабиться душой и телом. Шампанское «Дом Периньон» лилось рекой, официанты сновали, поднося устрицы, мидии, фуа-гра и сыры неземного вкуса, а рядом обязательно дамы, которым повезло втиснуться в компанию тех, кто облачался в пиджаки «Хуго босс» и «Бриони». И зачастую, лыжи, склоны и подъёмники к такому отдыху не имели никакого отношения! С тех пор Серебряков знал истинную цену связей такого рода. Расставался Кирилл железно, без всяких там: уезжаю в длительную командировку в Африку, хотя случалось и такое или возвращается жена с нежданным-негаданным дитём, или бывшая жена слегла с тяжёлым недугом, нужен постоянный уход и внимание, или ещё какая-нибудь ерунда. Он не играл, не жонглировал интонациями, не показывал драму, а расставался, применяя такие голосовые ноты, что у подруги не возникало больше желания канючить продолжения отношений. Мухлевать и юлить Кирилл считал ниже своего достоинства.

Серебряков вернулся домой раньше обычного, не потому что освободился, не потому что стремился быстрее отдохнуть у телевизора, не потому что хотел стребовать деньги с соседки за испорченный ремонт, а потому что его заинтересовала именно квартиросъёмщица сверху, которая в пьяном угаре залила новый кафель и потолок. Как это случилось, он и сам не понял. Не чувырла, но совсем не тянет на его типаж – высокая и темноволосая. Не ласковая кошка, наоборот, наглая, как дворовая Барбоска, того и гляди палец оттяпает. А первая встреча, так вообще бомба! Пьяная, растрёпанная бабёнка мало того, что заливает нещадно его новенькие стены, так его ещё и обзывает всякими словами типа «козлина рыжая»! Да, он блондин, но совсем не рыжий, а уж тем более не козлина и бородки козлячей нет! Даже обидно! Могла бы назвать как-нибудь солиднее, типа монстр, сатана или, в конце концов, идиот, всё по Достоевскому! Вторая встреча вообще сразила наповал! Он её даже не сразу узнал. Трудно представить более нелепую картину, когда две, бомжеватого вида бабёхи, трутся в холле элитного дома! Он бы и не заморачивался, да фиг с ним с этим ремонтом! Что взять с алкоголички и бомжовки, но каким образом бабёха попала на территорию, где обосновались дипломаты, академики, бизнесмены и народные артисты? Третий раз он увидел её на пороге собственной квартиры, и вот тут взглянул на молодую женщину с другой стороны. Выглядела она совершенно естественно, просто, без выкаблучиваний, а наоборот, даже задиристо. Кирилл сначала и сам не понимал, что его зацепило, а потом сообразил: соседка смотрела на него серыми глазами без кокетства! Он был ей не интересен, как мужчина! Нет! Ему и в голову не приходило обращать на себя внимание женщины с сомнительной репутацией. А то, что у дамы весьма насыщенный образ жизни Кирилл успел убедиться.

Он сунул в машину золотистый кофейный брикет, подставил кружку и нажал на кнопку. Мысль о репутационной сомнительности соседки не давала покоя. А что, собственно, он видел, почему судит о барышне именно в таком негативном контексте? Мало ли кто во что рядиться, мало ли причин в обнимку с бутылкой надраться до чёртиков? А чем те милые, кокетливые барышни, которые жили на его содержании лучше её? А может хуже? Надо выяснить! Ещё узнать, с какой такой стати, Заболоцкая обвиняет в покушении на её жизнь? Да, дама полна тайн! Пора с этим разобраться. По кухне заструился кофейный аромат. Кирилл с наслаждением отпил глоток из кружки, потом языком слизал кофейную пенку с верхней губы, взял со стола визитную карточку и набрал на телефоне номер.

– Добрый вечер Елизавета Олеговна. Это сосед, который проживает этажом ниже, – Кирилл слушал голос на том конце, – да, которого вы залили. Хочу ли я компенсацию? Нам надо встретиться. Моё имя? Ах, да, извините, не представился! Кирилл Андреевич Серебряков. Подняться сейчас? Могу!

Дверь открыла Лиза. На её носу висели элегантные очки для чтения, а волосы собранные сзади заколкой в пучок, слегка растрепались и закрывали уши и шею непослушными прядями. Широкие хлопковые штаны и свободная майка не придавали облику домашней неряшливости, а наоборот, подчёркивали стиль. А на её балетной фигуре одежда сидела с небрежной элегантностью. Серебряков окинул взглядом фигуру со знанием дела и