Его невинная добыча - Алиса Ковалевская

Провёл по голой руке от локтя до запястья и, высвободив из мгновенно похолодевших пальцев стакан, сделал несколько жадных глотков. И всё это держа меня взглядом.

Я почти не дышала. Не потому что боялась, а потому… Сама не могла понять причину.

— Хорошее молоко, — поймав мою ладонь, отделил указательный палец и стёр им капельку в уголке своих губ. Поднёс палец к моим губам и дотронулся.

Я вздрогнула и, сбросив оцепенение, высвободила руку.

Он не удерживал. Отдал мне пустой стакан и молча ушёл.

Я опёрлась ладонью о стол. Поняла, что ноги едва держат, облизнула губы и почувствовала едва ощутимый молочный привкус. Поставив лоток, я сложила на столе руки и обессиленно уронила на них голову. Закрыла глаза.

— Этот мир слишком большой для меня, — едва слышно шепнула самой себе. — Слишком большой. Но я справлюсь.

Нашла цепочку с Пегасом и сжала её.

— Не засиживайся, — вновь прозвучавший голос Руслана заставил меня вздрогнуть.

Вскинув голову, я увидела его, опирающегося на дверной косяк.

— Чтобы завтра в семь была готова.

— К чему?

— Завтра и узнаешь, — проговорил Руслан и скрылся в глубине дома.

— Спускайся завтракать, — вместо пожелания доброго утра, сухо выговорил Руслан, не успела я выйти в холл. — Жду тебя внизу.

Взгляд его прошёлся по мне сверху донизу. Понадеявшаяся спуститься на кухню ещё до того, как дом проснётся, я даже не переоделась. Так и стояла в пижаме с наспех собранными в небрежный хвост волосами. Меньше всего я ожидала с утра пораньше наткнуться на Руслана и меньше всего хотела этого.

— Как посмотрю, ты сильно проголодалась, — та же усмешка, едва тронувшая самый уголок жёсткой линии рта.

— Пить захотела, — ответила я, стараясь говорить спокойно, не поддаваясь ни его скрытой силе, ни пробирающемуся в самую глубь меня и опутывающему душу чёрными нитями взгляду.

— Горничная два раза в день приносит графин со свежей водой, — напомнил он.

С каждым сказанным им словом я всё сильнее чувствовала себя загнанной в угол, но виду подавать не собиралась.

— Или тебе снова захотелось молока?

— Сока, — понимая, что так или иначе спуститься на кухню уже не получится, я хотела было вернуться в комнату.

Коснулась ручки двери, уже собираясь отворить, но Руслан придержал меня. Развернул к себе.

Ничего не говоря, просто смотрел, ожидая, видимо, что я занервничаю, растеряюсь. Я действительно нервничала, и он наверняка чувствовал это.

— Я распоряжусь, чтобы тебе принесли сок, — наконец сказал он, не спеша разжимать пальцы. Неожиданно резко выпустил руку и сжал ворот пижамы. Прищурился и буквально впечатал меня в дверь.

От неожиданности я коротко выдохнула. Он же оказался совсем близко.

Видела блеск его тёмных глаз, чувствовала лёгкий запах шампуня и зубной пасты. Уверенность в том, что я смогу не поддаться ему, противостоять, пошатнулась, как стоящая на узкой жерди доска.

— Ева… — Руслан качнул головой, собирая пижаму ещё сильнее, и я схватилась за его запястье. Не обращая на это внимания, он подтянул меня к себе. — Помнишь, что я тебе сказал вчера в машине?

— Ты много чего говорил вчера, — всё-таки нашла в себе силы ответить и впилась пальцами в руку сильнее. Подалась назад.

Я должна бы была потупить взгляд, промолчать. Должна бы была убрать руку и покорно терпеть всё, что бы ни случилось дальше. Но не сделала этого.

— Отпусти меня, — получилось даже резче, чем я собиралась. — Я должна одеться к завтраку.

Помедлив, он ослабил хватку, и я тут же убрала руку с его запястья. Упёрлась спиной в дверь, и та немного приоткрылась.

— Сок тебе принесут через пять минут, — сказал так, как будто это был непонятный мне приказ. Или угроза. — Или, может быть, всё-таки молоко?

— Сок, — выговорила я, так и смотря на него.

Откуда-то знала, что, если отвернусь сейчас, так и останусь зверёнышем. Той, что всегда должна подчиняться.

Вчерашний день был для меня сложным, как и все дни до него. Но там, на банкете, я убедилась: не все женщины подчиняются мужчинам. Даже мужьям. Глядя на жену брата Руслана, на Стэллу, на красивых высоких балерин я была уверена — у них всё не так. И ещё… Ещё в том, что их никогда не учили тому, чему учили нас в пансионате: быть хорошими жёнами, любовницами, покорными девочками, никогда не перечащими мужчинам.

— Гранатовый, — добавила и скрылась в комнате.

Только там, закрыв дверь, как и вчера почувствовала, что пальцы стали холодными.

Плохо понимая, что делаю, подошла к окну и оперлась локтями о подоконник.

Серое, такое непривычное небо… Непривычное, но отчего-то всего за несколько дней ставшее мне куда ближе того, что я всю свою жизнь видела в горах.

Поняв, что машину Руслан поведёт сам, я немного забеспокоилась. В том, что он часто обходился без водителя, было ясно. Но это уединение вкупе со вчерашней встречей с Борисом и ночным предупреждением Руса действовало на нервы.

— Мне не нравится, что я не знаю, куда мы едем, — честно сказала я после того, как мы провели в тишине, должно быть, не меньше двадцати минут. — Руслан, ты можешь сказать, куда ты меня везёшь?

Дорога, по которой мы ехали, постепенно становилась более оживлённой, деревья потихоньку сменялись домами. Вначале это были невысокие домики — где-то совсем убогие, покосившиеся, а временами выглядывающие из-за заборов кирпичные, двухэтажные. Но даже они не шли ни в какое сравнение с домом Руслана и его брата.

Заговорил Руслан не сразу. Его манера выдерживать паузу порядком раздражала. Он как будто некоторое время раздумывал, снизойти ли до меня и, только решив, что нескольких слов я всё-таки достойна, начинал говорить.

— Думаю, вам нужно как-нибудь прогуляться с Лианой, — озадачил меня вместо того, чтобы ответить на вопрос.

— С Лианой?

Вдоль обочины снова замелькали деревья, за ними пустыри. Я заметила возвышающиеся впереди высокие дома и поняла, что пригород закончился.

— Зачем?

— Иногда, когда ты говоришь, у меня возникает чувство, что меня вышвыривает в старую добрую Англию века эдак девятнадцатого.

— Я неправильно говорю? — не очень понимая, переспросила я. — Если это так, тебе стоит просто поправить меня.

Он бросил на меня короткий взгляд и опять сконцентрировался на дороге. Я ждала, что он объяснит, однако отмеренные для меня слова по всей видимости кончились. Вытягивать их из него я была не намерена.

Уставилась в окно, глядя на проплывающие мимо многоэтажные здания. Подобное прежде мне тоже случалось видеть лишь в кино.

— Сколько тут этажей? — не удержавшись, ахнула я, когда мы миновали устремлённый ввысь дом. Казалось, что крышей он буквально подпирает небо. Проводила взглядом