Проект «Близнец» - Евгений Пожидаев

Не будь Никита магом металла, он явно не смог бы добиться столь идеального результата.

Острые линии капота и покатые крылья придают авто хищную грацию, а круглые фары с кристально прозрачным стеклом, обрамлённые хромом, явно будут ярко освещать ночной путь.

Хромированные решётки, узкие молдинги и массивные колёса — всё это вроде бы атрибуты прошлого, однако они, наоборот, подчёркивают статус авто. Не зря эти машины «на вооружении» у большинства родов.

Ещё больше, чем прокатиться на обновлённых «Стрижах», хочется только сорвать бархатное чёрное покрывало с, очевидно, особенного «Стрижа». Никита обещал превратить одну из машин, конечно, не в «Чайку», но тоже в авто представительского класса, на котором уже не стыдно будет ездить на светские вечера.

— Готовы, господин? — когда он хватается за покрывало, на его лице сверкает нетерпеливая улыбка.

Молча киваю, тёмное покрывало проносится по воздуху, и взору предстаёт уже не совсем обычный «Стриж». Первое отличие — цвет кузова, больше не «фирменный серый», а теперь это скорее серебряно-белый. Покрышки Никита поменял на реплику «Белой Стенки» от того же производителя, который оснащает «Жемчужины» от «Ползунов Парсил». Разница лишь в том, что эти покрышки совсем не похожи на велосипедные, а вполне себе полноразмерные.

Рассматриваю белого «Стрижа» дальше и нахожу всё больше отличий. Причём не только снаружи, но и изнутри. Красный кожаный салон — слишком вычурно, но как же эротично и броско! Руль — фирменный чёрный бархат, приборная панель в стиле «минимализм» и даже вместо старенькой магнитолы нечто вроде вполне современного планшета.

Берусь за хромированную рукоятку и открываю дверку. В нос сразу бьёт аромат новой машины, только что из салона. Я усаживаюсь внутрь, включаю массаж сидения и сразу понимаю, что именно на этой машине сегодня поеду с экскурсией на завод. Шутка ли — но такого «Стрижа» больше нет ни у кого. Думаю, выпускай производители подобные авто серийно, они бы вполне могли потягаться с «Чайками».

Я велю Никите подготовить белого «Стрижа», а сам иду обратно в поместье. Ещё немного переговоров, борьбы с бюрократической машиной, и Аманда выбьет для меня разрешение посетить завод. По крайней мере, она сама пообещала, что сделает это до трех часов пополудни.

⁂

Стриж-альбинос, в котором мы сидим с полным комфортом, плавно несется по дороге. Мягкость хода, разумеется, не такая, как у «Жемчужины», но тоже отличная.

Многие засматриваются на мой автомобиль. Да, именно мой. Оказывается, Аманда уже решила все бюрократические вопросы, связанные со «Стрижами». Если кратко, то я, по сути, выкупил их у своего же рода, но по очень низкой цене. Если бы не она, то я бы и не знал, что, оказывается, так, действительно, можно делать.

Игорь явно будет неприятно удивлен таким раскладом. Кроме того, предусмотрительная Аманда именно на шестиколёсник как раз не стала оформлять никакие бумаги, а потому я за него не заплатил: он просто у меня в пользовании. Как только роду понадобится этот «гигант» русского автопрома, так непременно верну, а заодно облегченно выдохну.

— Алексей Федорович, а я говорил, что люблю музыку?

— Только не говори, что ты… — я невольно хмурюсь, чтобы не выругаться.

— Нет-нет, — пожимает плечами он в успокаивающем жесте, — никаких басов, никаких дурацких сабвуферов в багажнике.

— Фух, обрадовал, — я усмехаюсь, ну хоть разговором дорогу разбавили.

— Зато я установил в машину специальную акустическую систему, — гордо произнес Никита, — да не абы какую, а — «Чайковский 7.7». Звучание чистое, как горный ручей.

— Включай, послушаем.

И Никита включает. А потому всю оставшуюся часть пути мы слушаем Бетховена, Римского-Корсакова, Рубинштейна, Моцарта. Мне безумно нравилось, всегда нравилось, ведь я слушал не впервые, вот только не думал, что под «музыкой» Никита имел в виду именно шедевры классических композиторов. Скорее, уж предполагал какую-нибудь попсу или рок.

Сворачиваем с очередной улицы промзоны, и вот перед нами едва ли не главное детище всего рода Орловых на данный момент. Исполин из стекла и, кажется, композитного бетона. Необычно, что холодный серый урбанизм сочетается с футуризмом широких панорамных окон и скрытой подсветкой. Гладкие, почти зеркальные фасады отражают голубое небо, в тенях, которые будто сделаны специально, как акцент, во всю неоновые линии, словно схемы гигантского процессора.

Вместо труб — аэродинамические вытяжки, напоминающие воздухозаборники сверхзвукового истребителя. Вместо ржавых ворот, которые я ожидал увидеть, — современные минималистичные с автоматическими сканерами. Они бесшумно раздвигаются, когда мы подъезжаем.

Площадь перед входом вымощена гранитными плитами, причем некоторые из них так удачно интегрированы в зарядные станции для электроавто, что это не сразу бросаются в глаза.

Над главным корпусом нависает конструкция из больших толстых пластин и массивных балок — то ли современное искусство, то ли схематичная модель ПАДа. Даже вентиляционные решетки здесь выглядят не как нечто инородное, а как вполне себе самодостаточные элементы.

Невольно думаю только о том, что внутри, на конвейерах и из промышленных индукционных печей рождается не продукт для широкого потребления, а, что называется, «вещь!» — «Драгоритный Покров». Должно быть, чертовски приятно работать в таком месте.

— Никита, сегодня ты мой телохранитель.

— Конечно, господин, — кивает он и выруливает на свободное парковочное место перед входом в главный корпус. — Намечается что-то непредвиденное?

— Нет, не думаю.

У входа нас встречает Егор Сухов. Он здоровается, улыбается и указывает руками на массивные автоматические двери в приглашающем жесте.

Теперь уже я не могу воспринимать этого мужчину как обычного среднестатистического работника. Смотрю на Сухова и невольно думаю — насколько же он любит обе свои семьи, что Игорю благодаря этой, так скажем, слабости удается удерживать его на крючке.

Егор Сухов проводит нас сперва на проходную, которая называется здесь модным иностранным словом — «ресепшен». Сделана проходная тоже стильно и современно, а не так, как на каком-нибудь устаревшем имперском предприятии, где на голубых стенах красуется фирменная белая подводка к такому же белому потолку.

Впрочем, задерживаться на удобных креслах с массажем, возле большого аквариума с рыбками и растениями, даже несмотря на манящий запах кофейного аппарата, времени нет. Сухов, рассказывая и поясняя, ведет нас дальше.

По итогу завод поражает высоким уровнем дисциплины. Здесь просто невозможно встретить непонятных выпивших работников или тех, кто предпочитает устраивать по двадцать перекуров в день. Все чинно и благородно, а завод совсем не похож на обитель тяжелого «рабского» труда. Все, что можно делать с помощью автоматики и робототехники — так и делается.

Качество продукции тоже впечатляет, и я не только