Дочь Деметры - Мария Самтенко

был очень милый набор посуды из аккуратного гладкого пластика, но биофарфор было очень приятно держать в руках. — И как, совпадает? А то у меня тут Аид Кронович не вернулся со смены. Вот, думаю, не могли ли вы сглазить.

— Ну, конечно, — сказал Танат, — сначала она не берет передатчик, а потом начинается «где Аид».

— Ну, хорошо, — зловеще сказала Кора, усаживаясь рядом с патологоанатомом, — вот возьмет «она» передатчик, Аид Кронович решит позвонить, а там Деметра с распростертыми объятиями.

Танат Железнокрылый фыркнул, затем уткнулся в отчет и какое-то время молча писал. Закончив, он с металлическим звоном расправил крылья и пошел наливать себе кофе.

Кора сунула нос в отчет: патологоанатом старательно описывал вскрытие очередного удавленника. Танат уже знал, на что обратить внимание, и безошибочно отличал зараженного от обычного висельника.

В последнее время, когда история с инопланетным вирусом все-таки стала достоянием общественности (скрыть гибель целого исследовательского корабля было сложновато даже для Гермеса), наряду с трупами зараженных начали попадаться инсценировки. Какие-то из них оказались довольно удачными, какие-то натурально вызывали у Таната приступы нервного смеха, но в основном он просто хватался за голову и ворчал что-то вроде: «опять незамкнутая странгуляционная борозда» или «ну и откуда у него вода в легких»?

Сегодняшний «пациент» крылатого патологоанатома тоже не стал жертвой вируса — Танат обнаружил в его крови летальную дозу синтетических наркотиков и алкоголя, о чем расписал на целых десять листов (Железнокрылый питал непонятную привязанность к заполнению отчетов «от руки» с последующим переводом в электронный формат).

— Смотри не пролей кофе на мой отчет, — сказал киборг, устраиваясь на своём любимом вертящемся стуле. — И вообще, дай — ка его сюда.

— Как будто я когда-нибудь заливала кофе ваши отчеты, — фыркнула Кора. — Я только у Аида Кроновича залила, и то один раз.

Танат собрал листы, постучал ими о край стола, выравнивая, и сунул в сканер.

— Все когда-то бывает впервые, — меланхолично сказал он, снова принимаясь за кофе. — К тому же, сегодня неплохой повод. Я имею в виду, начать проливать что-нибудь на отчеты.

Кора обратилась в слух.

— Двенадцать часов назад мы получили сигнал с другого космического корабля. Тоже с Земли.

— Бедствия? — жадно спросила девушка.

— Предупреждения не соваться, — сказал Танат. — Код очень старый, эта система вышла из обихода четыреста лет назад. Самому кораблю лет пятьсот. К счастью, у нас есть Арес, который… не важно. И… нет, ты все-таки поставь чашку, мы решили…

— Пролететь мимо и не связываться со второй инопланетной угрозой за полгода? — ядовито поинтересовалась Кора.

Танат молча всплеснул крыльями. Конечно, они решили не так. Коллегиальное решение «пролетать мимо» таких объектов было заранее обречено на провал по причине наличия среди руководства Асклепия, желающего спасать все живое, доктора Д.Дж. Смита с его исследовательским энтузиазмом, Ареса, прямо-таки обожающего сражаться с инопланетной угрозой, Афины, желающей непременно во всем разобраться и обезвредить непонятный объект, чтобы на него не налетали другие земляне, которые, может, не смогут расшифровать предупреждающий код, любопытного Гермеса и бессменного капитана Зевса Кроновича, который всем им потакал. Конечно, они не стали подвергать свой корабль ненужному риску и предпочли послать на древнее судно разведкоманду.

Аида Кроновича, который понимал фразу «не подвергать корабль ненужному риску» как синоним «взорвать его на подлете», конечно, никто не послушал.

— И он, конечно, не сдал смену и сидит в рубке, держит руку на пульсе, — пробормотала Кора.

Танат забрал у неё чашку и молча покачал головой.

— Разведкоманда уже вернулась. Аид направляется на корабль в составе команды ликвидации.

— А с корабля его не взорвать? — жалобно спросила Кора, в красках представив себе похороны штурмана в открытом космосе вместе с пятисотлетним звездолетом и дремлющей в нём инопланетной угрозой. — Обязательно лезть?

— Мы решили, что дело не насколько серьезно, взрывать корабль не обязательно, — пояснил Танат, — Можно справиться своими силами.

— Ну, и что там такое?

— Ничего особенного, Кора. Обыкновенная жрущая протоплазма.

— Жрущая протоплазма? Самая настоящая? — жадно переспросила Кора. Она пару раз читала о таком, и ещё они со штурманом как-то смотрели старый двухмерный фильм, где эта протоплазма пыталась сожрать планету. Фильм был ужасно старым, и выглядело это убого, но жутко.

Пожалуй, на месте Аида Кроновича она бы тоже не отказалась посмотреть на такое. Правда, она надеялась, что он не полезет к протоплазме слишком уж близко — ведь штурман лезть в автоклав Деметры в первый день зимы. Он должен был беречь свою жизнь.

— Видела бы ты, как загорелись глаза у Д.Дж. Смита! Но увы. По Нисской Конвенции вся жрущая протоплазма подлежит уничтожению, независимо от того, где и как она обнаружена, — сообщил Танат. — Исследовать её строго запрещено, трибунал. Секция науки из Межпланетной Коллегии уже триста лет пытается оспорить этот запрет, но безопасники проваливают их предложение.

— Собственно, я понимаю ученых, — пробормотала Кора. — Но безопасников понимаю ещё больше.

Танат минуту помолчал, исправляя в электронном отчете плохо распознанные куски текста, оправил его, как поняла Кора, Гермесу, и задумчиво сказал:

— Ты знаешь, сколько её не исследовали за тысячу лет освоения космоса, заканчивалось все одним и тем же. Вся техника безопасности — ерунда. Иногда это годы, десятилетия исследований, и все равно — одна — единственная ошибка, и протоплазма выбирается на свободу и начинает бесконтрольно пожирать всю органику. Только идиот будет подбирать её в космосе и тащить на корабль. Просто удивительно, как часто встречаются такие идиоты. Даже сейчас, — глаза Таната затуманились, пожалуй, ностальгией. Ему, похоже, доводилось и раньше сталкиваться со жрущей протоплазмой.

— И как её останавливать? — спросила Кора.

С учетом наличия в непосредственной близости от них чужого звездолета с протоплазмой на борту, эти вопросы не казались ей праздными.

— Не беспокойся насчёт этого. У нас свои методы, они весьма действенны, хоть и отличаются от… общепринятых, — сказал Танат. — Вообще, обычно её сжигают высокотемпературной плазмой. Проблема в том, что плазмы требуется много. ещё можно взорвать, но это не всегда помогает. Опять-таки, зависит от температуры взрыва. Можно вышвырнуть в открытый космос, можно просто изолировать от органики, так делали раньше. ещё и другие варианты. Но, видишь ли, на словах все легко, а на практике протоплазма успеет сожрать половину звездолета, пока команда начнёт соображать.

— А вы когда-нибудь видели?..

— Я видел жрущую протоплазму на Нисской КОС, — сказал Танат. — Собственно, после Нисской трагедии все исследования и запретили. Протоплазма выжрала две трети станции, прежде чем её удалось уничтожить. И, уверяю тебя, никто там не хлопал глазами, все прекрасно представляли, с чем имеют дело.

— Но тогда почему?..

— Так получилось, — пожал плечами Танат. —