Химера (СИ) - Волков Виктор Александрович

Лапы треснули, расщепились. Их стало шесть, потом восемь. Удлинилось его тело, вытянулось, новые глаза появились на его увеличившейся голове, и новые пасти открылись на его торсе. Хвост разделился надвое, на голове выросла целая корона из рогов, а поток магии всё никак не заканчивался. Он менялся дальше. Вместе с магией креп его разум и приходили знания. Он понимал теперь мир, своё место в нём, он понимал полученную магию. Он нашёл ответ на мучивший его вопрос — "Кто я".

Это просто не имело значения. Он должен стоять в этом месте, в этом лесу, пока не наступит его час. В этом была его суть, цель и предназначение. И до того момента, когда не наступит нужное время, никто его не сможет победить, даже напавшее на него существо. Ведь он, наконец-то, стал сильнее его. И с этой мыслью трансформация его закончилась. А вместе с ней ушла и боль.

Луч света погас, и на месте Корнееда стояло уродливое чудовище. Ростом около трёх метров, оно стояло на четырёх задних лапах, длинное и нескладное, и ещё четыре держало на весу, с длинными острыми пальцами. Два хвоста развевались в воздухе позади, покрытые шипами, между которых пробегали грозовые разряды. Оно смотрело на мир дюжиной глаз на деформированной голове и разевало пасть, а на его длинном торсе раскрывались и закрывались новые пасти.

— Аберрант! — закричал Клык. — Беги!

Рисска наклонила голову. Клык не успел ей рассказать, что такое Аберрант.

Бывший когда-то Корнеедом "Аберрант" моргнул всеми глазами сразу и хлопнул двумя парами ладоней. Сокрушительный поток воздуха разнёсся от него, будто ещё один мощный взрыв. Он сносил с места камни, вырывал с корнем деревья. Полетел куда-то вдаль Клык, выронив свой любимый топор, Рисска же извернулась в воздухе, вцепилась в дерево, и как только порыв ветра спал, бросилась вперёд.

Аберрант хлопнул в ладони ещё раз, и земля дрогнула, подбрасывая, всё, что было на ней. Но Рисска будто предвидела удар заранее, и подпрыгнула раньше него.

Ещё один хлопок рук, и тысячи острых шипов выбрасывает земля. Ещё хлопок и глыбы льда падают с неба. Ещё хлопок и дюжины ледяных копий разлетаются в разные стороны. И с каждой магической атакой всё труднее было уворачиваться от них.

Всё это время полудюжиной ртов, бывший Корнеед читал заклятья. И пока его атаки разрушали лес, перемалывали деревья в щепки и среди них металась туда-сюда всё ещё чудом живая Рисска, он покрывал себе защитными и усиливающими заклинаниями. Усиление, ускорение, защита от страха, от смерти, от стрел, магический щит… Незримый обычно кокон заклятий становился видимым и слегка светился золотистыми нитями. Рисска побежала навстречу ему.

Аберрант снова хлопнул ладонями, и от него разбежался почти невидимый зеленоватый импульс, что на большой площади мог нанести отравление, кровотечение, дарить болезнь, проклятье, увечье или мгновенную смерть. В этот момент Рисска прыгнула на него.

Поток мертвенной энергии прошёл сквозь неё, не причинив какого-либо вреда, и на мгновение Аберрант удивился. Так не должно было быть. Рисска приземлилась и ударила по магическому кокону голой рукой.

Кокон треснул. Но не разбился. Рисска зарычала, и от её кожи пошёл пар. Движения её ускорились, усилились, и удар за ударом она пыталась дотянуться до искажённого существа, пока не пробила кокон. Он осыпался золотистой пылью, но Аберрант просто хлопнул в ладоши и мгновенно создал новое защитное плетение. Рисска отпрыгнула назад, и уставилась на окутанное магией уродливое существо, кошачьими глазами. Её зрачки были широко открыты.

— Ты Не ГеРоЙ. — прорычал Аберрант, в несколько глоток, хлопнул в ладоши и воспарил в полуметре от земли. А потом обрушил на лес всю мощь всех своих способностей и всех известных своих заклинаний.

Лес на поле битвы уже перестал существовать. Выжженную землю покрывало пламя, заливала кислота и магма, на которую рушились ледяные глыбы и в которую били молнии. Рой светящихся шаров вырывался снова и снова и из Аберранта и гонялся за Рисской, снова и снова взрывалась и переворачивалась почва, поднимался едкий дым, расползалась тьма, которую тут же разгоняли сжигающие лучи света, и через хаос металась Рисска. Аберрант снова и снова обрушивал на поле боя гнев всех подвластных ему стихий, а перед ним металась туда-сюда мелкая назойливая букашка.

Мелкая, назойливая, букашка, что никак не хотела умирать, и по-прежнему пыталась пробить его несокрушимый щит, прыгая из стороны в сторону.

Аберрант замолчал на мгновение, и уставился на Рисску. Рисска прыгнула в сторону, что-то поднимая с земли, и уставилась на него. Пылал лес, трещал лесной пожар, но не били новые заклинания, и повисла сравнительная тишина. От снаряжения Рисски остались лишь обрывки, она была изранена и покрыта с ног до головы грязью и пеплом, одно её ухо было разорвано, она держала руку за спиной.

Но сквозь грязь, и пепел, Аберрант увидел, как на его глазах невероятно быстро затягиваются раны, а от кожи назойливой букашки поднимается, с лёгким шипением пар. Он моргнул, и поднял руки, для последнего заклинания. Рисска же побежала вперёд. Вытянула руку из-за спины, и в ней, чёрным металлом блеснул искорёженный топор Клыка, который она только что подобрала.

"Адамантин. От магии. Пробивает щиты."

Она бежала быстрее и прыгнула, когда Аберрант хлопнул в ладоши. Горячий поток пламени хлынул от него во все стороны, разбегаясь по выжженной земле, и сжигая всё. Пламя поднималось высоко в небо и опалило Рисску. Покрытая пламенем фигура, ударила в кокон топором, пробила щит, вцепилась в огромного Аберранта, тот снова хлопнул в ладоши, восстановил магический щит.

Но Рисска оказалась внутри щита. Она висела на спине Аберранта, широко открыла рот, и впилась ему в шею острыми зубами, что могли перемалывать кости. И могущественный Аберрант, что только что достиг понимания магии, мира и своего места в нём, понял, что его едят.

С рёвом он свалился на землю, катался по ней кубарем, покрывал всё вокруг кислотой, пламенем, обжигая себя вместе с противником, но всё было напрасно. Несмотря на боль, ожоги, раны, даже горя в пламени, существо на его спине продолжало его жрать и не останавливалось, лишь с лёгким шипением от шкуры поднимался пар.

Аберрант погиб так же, как когда-то умер грозовой полоз. Последней его мыслью было "Так не должно быть". Он замер, в этот раз навсегда. Разрушились его чары и погасло его пламя, и над горящим полем боя разносилось теперь чавканье.

Рисска закончила есть через тридцать минут. От Аберранта осталась странная шкура, и скелет. Она выпрямилась, вытерла лицо, и огляделась по сторонам. На мгновение как будто по её волосам пробежали искры, но тут же пропали. Странный холод исчез. Догорал лес, затвердевала расплавленная в некоторых местах земля, испарялась кислота. На ней затягивались последние тяжёлые раны, и от неё валил пар. Почти всё её снаряжение превратилось в пепел, лишь на шее болталась уцелевшая гильдейская карточка. Похоже, гильдия не поскупилась на защитные чары.

Рисска схватила остатки Аберранта за торчащий из головы рог, и потянула за собой. Принюхалась. Отпустила рог, побежала к краю уничтоженной зоны.

Среди завала, камней и брёвен, лежал Клык. Он редко, часто дышал и держался за бок. Он посмотрел на Рисску.

— Хорошая… битва? — сказал он, и отключился. Его бок был покрыт кровью. Рисска оглянулась на останки аберранта. Потом на Клыка. Тело убитого существа понадобится в гильдии. Рисска сняла с Клыка его сумку, и пошла к останкам монстра. Затем вновь оглянулась на зверокота и задумалась.

***

Вилдмонд

День у городских ворот шёл как обычно. Позёвывающий стражник смотрел вдаль, вдоль вереницы посетителей, купцов и путешественников. Стражник моргнул. Потом присмотрелся. Протёр глаза.

Вдали, в конце дороге была чёрная точка. Она приближалась.

Стражник протёр глаза чуть сильнее.

Кто-то очень и очень быстро бежал к городу, перебирая ногами с невероятной скоростью. Фигура казалась большой и грузной.