Голован - Федор Березин

Наверное, пришлый народ людей мог бы, заподозрив неладное, остановиться и некоторое время помолиться своим личным богам Железа и Пламени. Те бы откликнулись и изорвали всю эту охотничью засаду на клочки шерсти с кишками. Но, может, у «зубоскалов» не было этого самого времени? Может, они подрядились поиграть в какую-то собственную игру и там никак не значилась пауза с обходом подозрительного места? Вот так и рогоносы-тропяки, бывало, прутся по своей всегдашней тропе. И уж чуют, что нынче все тут как-то не так, веет какими-то запахами неправильного типа и, не исключено, сидит за деревьями, затаившись, целая стая народа голованов. Но все равно прутся дальше, потому как рогоносо-тропяковые мамки с рогоносо-тропяковыми дитятками позади подпирают: «Хрю-хрю! Пить хочу, водицы чистой! Живей давай, толстый боров!» Ну, боровы и плюют на предостерегающие знаки, на веточки, нехорошо ломаные, да на листочки, не так примятые. Тут их и…

С этими длиннодульными «зубоскалами» вышло нечто в таком же роде. Может, они хотели проломить все лбом навылет, как и носатые рогачи? Понадеялись, как и те, что бока толсты и не прокусываются, а в количестве они таком, что самим себя сосчитать не получается. Ничего, затаившийся в засаде народ людей умел считать хорошо. Только вот…

Чтобы остановить «зубоскалов», их число должно было совпасть с числом того, что осталось. Собачки из-за квадроциклов уже почти кончились, а ведь их, как более глупых, явно хотели использовать в первой волне. Ну хотя бы как отвлекающий фактор. Теперь же пришлось начинать сразу с главного блюда — народа голованов.

В других обстоятельствах было бы как? Народ людей не зря попугаит наш народ «многоразовыми». Нас берегут. Раньше никто в малой стае не догадывался, что это значит, и только после открылось. Оказывается, «многоразовость» относится к использованию против «зубоскалов». Все же у народа людей порой случаются прозрения. Они, наконец, умудрились заметить, что истинный народ чуточку (в их понимании) умнее простых собачек-генородственников. Но это не значит, что наши сущности стали для народа людей много ценнее сами по себе. Просто по их логике совсем недальновидно расходовать более шустрых на мозги зверей (к каковым они нас причисляют) так же запросто и нерасчетливо, как и откормленных дамских фифок. Конечно, длинноноги с толстомордами вроде как все могут: и под макет «зубоскала» залезать, и от гусеницы уклоняться. Только вот они не могут, например, взять и, заползши под покоящийся «зубоскал», отстегнуть свои наспинные сумки, а потом убраться подобру-поздорову, покуда в «грузилах» не высвободились накопленные там молитвы богу Железа и Пламени. А вот наши сущности могут! Круглоголовых вполне получается такому трюку выучить, докумекали люди. Вот именно потому прочие собачки — «одно», а народ голован — «многоразовый».

Так вот. Как бы случилось, если все хорошо и по плану и квадроциклы клятые прорычали б дальше в степь, нашу стаю-роту не заметив? Тогда бы первыми в дело пустили длинноногов с толстомордами. Сколько-то там «зубоскалов» они бы застопорили. А уж потом, когда до чужого народа людей дошло бы, что лучше покуда железо свое остановить и богам Пламени помолиться, в дело бросили бы и «многоразовый» народ. «Зубоскалы» стоят, из своих толстющих труб рожают железо и гром, а народ голованов незаметно подкрадывается, отстегивает свои «грузила» и назад, в укрытия. Уж как воздействовать на глаза народа людей, чтобы они нас в упор не видели, наши сущности в курсе. Это толстоморды, по-человечьи воспитанные, просто прячутся, жмутся к траве-мураве: у наших сущностей другие принципы.

Ну а сейчас собачки повывелись, а «зубоскалы» перли, как на игре народа людей под названием «парад». И оказалась их тут не какая-нибудь стая-рота, а скорее стая-полк или чего-нибудь еще побольше. Поэтому народ людей нашей особой роты решил принести в жертву богу Железа и Пламени приданную особой роте малую стаю. Откупиться, так сказать-пролаять, в одноразовом варианте использования.

Вначале, пока большинство из стаи еще не отправились в Пещерную Глубину, картинка из степи приходила достаточно четкая. Потом, по мере того, как «зубоскалы» один за другим замирали вовсе не там, где планировали, панорама становилась все более размытой. Похоже, к этому времени народ людей особой роты антиброневого заслона уже понял, что они — жертва богу Железа и что другого пути, кроме как просто принести себя в дар достойно, у них попросту не осталось. Но, тем не менее, не все из народа людей осознали это до конца. Несмотря на свою удивительную практичность и любовь к счету, народ людей все-таки искренне доверяет всяким видениям, которые практически постоянно кружат у них в овальной голове. Многие из народа людей в роте до растраты последнего из истинного народа верили, что вот-вот откуда-то с левого или правого фланга (так у народа людей именуются направления, тождественные левой и правой лапе) в стаю плюющих пламенем «зубоскалов» ударит клин «цератопсов», ударной бронеход-дивизии особого имперского резерва.

Никто не ударил. По крайней мере, на момент, когда последний из истинного народа зряшно пытался отстегнуть «грузила» около жутко скрежещущих гусениц «зубоскала», перед тем как направиться в Пещерную Глубину, не передав память собственному щеночку.

Как говорится, кусок в горло не лезет. Еще бы он лез! Жуж Шоймар устроил очередной цирковой трюк. Я и до того уж сто раз убеждался, что он авантюрист, каких на Сфере Мира еще поискать, но сейчас попросту находился в ауте. Вначале мы более часа грузили на спины всю нашу поклажу. Со сдутыми лодками пришлось особо повозиться, однако кое-как удалось. Правда, потом пришлось перераспределять нагрузку. Собаки-носильщики вязли лапами в песке. Пришлось снимать с животин лишнее и цеплять на себя и рабов. В итоге на гребень этой титанической дюны мы взбирались два с половиной часа. Чокнуться можно. Песок мелкий, попросту на диво. В других местах — допустим, на давно сгинувшем под бомбежкой Курорте, ему бы цены не было в старое время, когда в прибрежных водах туристской жемчужины еще можно было купаться. А тут Выдувальщик Сферы Мира постарался — отгрохал пляжик себе под стать. Может, он и вправду тут загорал, миллиард или сколько-то там лет назад, когда устал от трудов выдувания-творения? А что? Разлегся тут на дюне, ножки в океан. Красота!

Мы купаться не стали. Благо, Шоймар хоть до этого не додумался. Видимо, мысль о цирковом представлении тогда ему в голову еще не явилась. А то, право, почему нет? Надо б, следуя той же логике, еще устроить купание. Пусть бы команда белой субмарины полюбовалась издали, как нам здорово и безопасно у них под боком, под защитой четырех спаренных стволов. Тем более, их собственная большая надувная лодка, что помогала нам с переброской добра, еще далече не отошла, так что оттуда вообще было бы все видно совсем замечательно.

Но ведь и сейчас ничем не лучше. Это ж мы, увязая в песке, ковыляли до кромки дюны неизвестно сколько. А снаряд башенного орудия добирается по воздуху. Лодка и так стояла километрах в двух от берега, но послать что-нибудь фугасное на лишние три ей — плюнуть и растереть. Я уж думал, теперь, дотащившись до вершины, мы так же, не останавливаясь, помаршируем книзу. Ведь всю дорогу, пока вверх лезли, думал не столько о ногах увязающих и о сбитой с отвычки дыхалке, сколько о покоящейся в зоне видимости белой жути. Ведь только Выдувальщик знает, что может прийти в голову их безбашенному циклон-коммандеру. Или даже не в голову. Вдруг именно сейчас они, наконец, получили какую-то инструкцию из своих южноостровных штабов? А заодно доложились, что, согласно указанию, примерно и без нареканий справились с поставленной задачей по доставке к джунглям Топожвари-Мэш законспирированной группы шпионов-исследователей? И готовы, мол, к новым задачам Островного Адмиралтейства, только свистните.

Какая реакция будет у имперских островитян и как отвиснут офицерские бакенбарды, когда вдруг выяснится, что никто на островах знать ни о какой разведывательно-ученой миссии не знает? Пожалуй, серия свежих воронок вдоль по пологому склону ненадолго украсит чудо-дюну. Песок месяца за два справится с этими оспинами, а заодно славно обработает наши раздробленные кости. Вышелушит их до блеска. Со временем, может, размельчит в песок. И станем мы частью этой титанической структуры, будем жить в ее неторопливом ритме: долгое путешествие через Большую Сушу нам гарантировано.

Но вместо того, чтобы, дойдя до вершины, сваливать подальше, Жуж Шоймар устроил привал. А ведь большинству, наверное, так хотелось далее, в безопасность. Ибо все же для канониров лодки есть разница — бить по цели в границах прямой видимости или по ней же, но — закрытой песчаной горой. В конце концов, «Южный Монстр» не линкор былых времен, у него может попросту не хватить снарядов на доскональную обработку всего обратного ската.