Армагеддон Лайт - Георгий Зотов

— Их истребили люди-слоны и люди-бизоны, — грустно сообщил пиар-директор. — Просто мировая война была, пролились реки крови. Да что тут поделать? Естественный отбор. В общем, много воды утекло, прежде чем люди осознали прелесть совокупления, познавая друг друга естественным путём. Но господин Люцифер молодец, что изобрёл способ контролировать популяцию. Если б не охотники, они бы сильно размножились.

— Представляю себе, — деликатно сказал демон.

— Я всегда предпочитал мёртвых людей живым, — продолжил пиар-директор, следуя к выходу. — Овладеть наукой воскрешения стоило раньше. Однако отдельные консерваторы-сатанисты в Армии Тьмы этому изобретению активно противились, дескать, воскрешать покойных — методика Небес. Между тем мертвецы — это наше будущее. Идеальные слуги и рабочие. Не задают никаких вопросов, не огрызаются, не имеют проблем с моралью, обходятся дёшево в смысле питания, не требуют зарплату, весьма исполнительны. Пахнут только плохо, но мы сейчас решаем вопрос: построили станции, где им закачивают в вены бальзамическую жидкость.

Агарес культурно промолчал.

Он уже и так был в курсе, что зомби-полиция Сатанграда составлена из галлов, а называют её «синие» — за цвет то ли лиц, то ли мундиров. «Есть вещи в истории, которые никогда не меняются, — понял демон. — Если в это время тут должны быть французы, так они и будут». Охотникамив Сатанграде именовали службу лесного хозяйства, в чьи обязанности входил отстрел диких людей в джунглях. Как только лесные племена начинали мешать рабочим серных рудников, организовывались карательные экспедиции.

Демон через силу улыбнулся пиар-директору, вставшему у выхода на улицу.

— Увидимся на оргии. — Он шагнул за порог.

…Лукреция в форме младшего суккуба-помощника (тёмный мундир плюс две золотые нашивки), сидя на запятках служебной кареты Агареса, горстями грызла серные драже из коробочки кондитерской фирмы «Чёрный Ветер, Огонь & Сталь». При виде хозяина она осклабилась. Открыв рот (полный мелких и тонких, как иголки, зубов), суккуб быстро вытащила платок, стирая с чешуйчатых щёк слизь. Демону стало нехорошо.

— Куда поедем, начальничек? — спросила Лукреция, облизываясь раздвоенным языком.

Агарес не ответил. Сунув руки в карманы бархатного камзола, он рассматривал гигантский плакат на стене соседнего дома. Существо на рисунке сгорбилось, протягивая светящиеся лапы к молоденьким, в ужасе жмущимся в угол чертенятам. С кончиков пальцев капала расплавленная карамель. Над уродливой светловолосой головой монстра зловеще сиял нимб, а за спиной развернулись отвратительно-белые крылья. Надпись поперёк плаката голубыми буквами — ненавистный каждому демону Сатанграда оттенок! — гласила:

АВАДДОН — ВРАГ НОМЕР ОДИН!

Телефон зомби-полиции — 666–666–666.

Лукреция повернулась в ту же сторону, что и Агарес. И перестала улыбаться.

Апокриф пятый

«ДРЕВО ПОЗНАНИЯ»

…Безусловно, он знал поговорку «ничто на Земле не скроется от ока Божьего». Но инстинкты — великая вещь. Тайные встречи всегда лучше назначать под покровом ночи, глубоко в джунглях, где никто тебя не видит, кроме пары страдающих бессонницей жирафов. Да, Господь всемогущ. Спасение лишь в том, что Он зачастую тонет в делах и элементарно не имеет времени влезать в мозг каждой земной твари. С другой стороны, никому не известно, когда Ему вздумается со скуки прочесть мысли созданных Им же существ. Просто так, в качестве лёгкого вечернего развлечения.

А вот тут и важно — не попадаться Ему на глаза. Чтобы Он тебя не вспомнил.

Оба существа лежали на траве — тяжело дыша и глядя в звёздное небо. Он до сих пор не смог определить, чем именно они занимались. Возвратно-поступательные движения в трёх позах (ему особенно понравилось, когда он велел ей сесть сверху), стоны, пик общего наслаждения. Каким именем назвать такое? Давным-давно он видел, как схожим действием занимались антилопы гну, — кажется, для размножения. Отныне ночное таинство отложится в его памяти в разделе «антилопство». Ну, или «антилопствование».

Она приподнялась на локте. Во тьме был виден блеск её глаз.

— Я всё делаю хорошо? — спросила женщина.

— Лучше не бывает, — подтвердил он. — Адам уже полностью у тебя в руках. Ты столь искусна в своих ухищрениях, что я всецело его понимаю. Тут просто с ума сойдёшь.

Над ними шелестели листья пальмы. Вдалеке слышался рёв голодного льва.

— Когда я получу то, что мне обещано?

Он улыбнулся. Надо же, она так нетерпелива… Это в итоге её и погубит.

— Сразу после выполнения нашего уговора.

— Ты и в самом деле можешь сделать ЭТО?

— Я могу всё. Верхний Эдем на моей стороне, от серафима до купидона. Ждать осталось совсем недолго… Короче, тебе нужно увести Адама подальше, а уж остальное я беру на себя. Площадка Нижнего Эдема у Древа Познания останется пустой, и тогда ты…

Сев, гость развязал свёрток из ткани, лежащий у его ног.

— Вот, — сообщил он, протянув два овальных предмета женщине. — Ты знаешь, где их оставить. Оба уже надкушены, а остальное неважно. Это плоды с Древа Познания — видишь, я ничего от тебя не скрыл. Но мне их вкушать бесполезно, я и так всё знаю.

— А если я отведаю? — осторожно спросила женщина. — Хотя бы маленький кусочек?

Её любовник устало зевнул.

— Реши, оно вообще людям надо? Представь — ты будешь знать всё наперёд. Например, вдруг обнаружишь, что ты голая и тебе срочно необходимо дорогое кружевное бельё.

— Голая? — хлопнула ресницами женщина. — А что это такое?

Он почувствовал, что испытывает серьёзные трудности с формулировкой.

— Это когда на тебе ничего не надето.

— Так просвети меня, что же именно я должна надеть?

— Да в этом-то вся и проблема. Ты сама не будешь этого знать. Встанешь возле шкафа с платьями и станешь страдать: в том тебя уже видели, это не сочетается со шляпкой, а вон то полтора года назад вышло из моды. Твоя голова лопнет, упадёшь на пол в рыданиях.

Женщина молчала — словно воды в рот набрала.

— Ну? И о чём ты теперь думаешь?

— О том, что такое шкаф.

Существо потёрло лоб. Пожалуй, здесь он и сам находился в неведении: так же, как и по поводу слов «платья» и «пол». Но ничего не поделаешь. Они созданы разумом Господа, их мысль рисует слово в мозгу, не трудясь объяснить его истинное значение.