Ко(с)мическая опера - Асия Уэно

— Морган, прекрати кривляться!

— Амано.

— Что — Амано?

— Это он меня мял.

— В смысле?

Кажется, тетушка опешила.

— В прямом. Лапал. Тискал. И как до поцелуя не дошел!

— Не говори ерунду! Он не мог.

— Тебе откуда знать? — растягиваю рот в довольной улыбке. — Что, если…

— Никаких «если»! Сэна воспылает к тебе страстью не раньше, чем небо упадет на землю!

— Ревнуешь?

— С чего это? — растерянно моргнула Барбара.

— Тебе виднее. — Еще минуту наслаждаюсь ее замешательством, потом решаю, что хорошенького понемножку: — Я пошутил. Наверное, на него так подействовали эти… Которые в выпивке.

— Не притворяйся, что забыл название! Или привычка строить из себя дурачка так к тебе прилипла, что иначе уже не получается?

— Не получается, — пожимаю плечами и сажусь на столе. — Легче, когда тебя не принимают всерьез.

— Легче?

— Ну… С теми, кто туповат, не нужно быть настороже, например. Не нужно обдумывать каждую фразу, чтобы не позволить собеседнику получить истинное представление о твоих мыслях и намерениях… Конечно, легче!

— Я не поняла только одного — кому?

— Что?

— Кому легче-то?

— Не мне, разумеется!

Тяжелый вздох.

— Тебе надо было идти в театральный. Глядишь, получился бы талантливый…

— Комик?

— Трагик! И все-таки, зачем Сэна тебя обнимал?

— Не имею представления. Из вредности, наверное. Да еще потом девица какая-то завыла из динамиков.

— Девица? — Внимательный взгляд.

— Девица, певица… Какая разница? Что-то про луну, крылья… Про любовь, в общем.

— Так плохо пела?

— Почему — плохо? Нормально.

— Но ты же слова не разобрал!

— Не разобрал. Я в японском, знаешь ли, не рублю. Впрочем, что-то вроде «tsuki» и «tsubasa» понять могу. Хотя совершенно не понимаю, почему храню в памяти глупые увлечения детства. Причем не моего детства, что характерно, а моих сестер, которые увлекались (и, подозреваю, до сих пор увлекаются) некой странной музыкой, которая именуется J-POP.

— Лентяй! Давно бы уже выучил… — Она осеклась. — Певица пела по-японски?

— Какое счастье, мне удалось донести до тебя самое важное!

— Не ерничай! Кажется, я знаю, в чем дело.

— Просвети меня, сделай милость!

— Слезь со стола!

— А мне тут так уютно…

— Кому сказала?!

— Ладно, подчиняюсь твоему непререкаемому авторитету. — Кряхтя, сползаю на пол. М-да, стоять трудновато, потому что ноги как ватные, а голова… Нет, чувствую, с головокружением мы еще долго будем идти рука об руку. — Так что за припадок был у Амано?

— Припадки происходят только у тебя! — Тетушка вернула меня с небес на землю. В своей излюбленной манере — лицом в грязь. — А Сэна… Он просто вспомнил.

— Угу. И что же он вспомнил?

— Свою жену.

— Мой милый напарник женат? Какая неожиданность! А почему в анкете…

— Ко времени заполнения анкеты его жена уже умерла.

— Какая неприятность! От чего же? Не выдержала страстных объятий? Могу ее понять.

Хлесткая пощечина обжигает мое лицо.

— Ненавижу, когда ты такой.

— Не любишь меня таким, какой есть? Зря, тетушка, зря.

— Ты сам не знаешь, какой ты на самом деле!

— Глубокомысленно. Почти философски. Все же вернемся к нашему барану…

Отшатываюсь назад, избегая очередного рукоприкладства со стороны непосредственной начальницы. Ей-то дозволено — в своем праве, а я даже возразить не могу, не то, что дать сдачи.

— К Амано, я имел в виду! Хотя рифмуется.

— Прекрати!

— Что именно?

— Если сию же минуту не начнешь вести себя нормально, получишь не отгул, а направление в психдиспансер!

— По поводу?

— По поводу своей неадекватности!

— Ох… Ладно. И что же ты полагаешь «нормальным поведением»? Мою извечную рассеянность?

— Хотя бы, — уже спокойнее согласилась Барбара.

— Как прикажете, мэм! — На пару секунд прикладываю ладонь к виску. Тетушка смотрит на меня и, не выдержав, улыбается:

— И все-таки ты очарователен.

— Только, кроме тебя, этого никто не замечает, — вздыхаю. Искренне.

— Ничего, заметят! — Барбара не пытается меня ободрить, но фраза звучит почти уверенно. — Так о чем мы говорили?

— Что за девица-певица-жена? И с какого расстройства решила покинуть сей суетный мир?

— Морган! Ты опять?

— Что?

…Душераздирающая история. Чертовски душераздирающая. Но не для меня. Я не романтик. Собственно, не знаю, кто я — хотя могу прослезиться над самым дрянным любовным фильмом, но через минуту после завершения очередной серии плююсь и иду на кухню заваривать чай. Потому что понимаю: так не бывает. Не то чтобы вообще не бывает… Просто так не бывает со мной. Посему любая романтическая история представляется мне чем-то сродни фантастике. Сказочной.

Ах-ах, бедный, несчастный Амано! Тьфу. Здоровый лоб, не в пример мне. Не обделенный благами жизни и вниманием окружающих. Вообще ничем не обделенный, кстати. Почему его все должны жалеть? И почему — самое главное! — почему его должен жалеть я? Ну уж нет! Ни за какие коврижки!

Ах, жена в катастрофе погибла. И что? Дело житейское, между прочим. Я, кстати, каждый раз с замиранием сердца жду звонки от сестер, потому что прекрасно знаю: можно и не дождаться. В любой момент. Но я же не плачусь всем подряд в жилетку? Нет. Просто жду. Жду, понимая: мне будет плохо. Очень плохо. Но моя личная жизнь на этом не закончится. Хотя бы потому, что заканчиваться нечему.

Я напряженно разглядывал свитера, развешанные на длинной штанге держателя. Какой же выбрать? Может быть, белый с норвежскими снежинками? Или антрацитово-серый со строгим переплетением кос? Так сказать, под цвет глаз. Очень трудно решиться. Особенно если делаешь выбор не для себя, а…

Забыл сказать: ночью, после разговора по душам с нежно любимой тетушкой, меня загрызла совесть. Нет, не по поводу Амано, ошибаетесь! Гораздо сильнее оказалось чувство вины перед Джеем. Попользовался, можно сказать, его имуществом — и даже «спасибо» не сказал. Не успел просто. Да и не в том состоянии я был, чтобы кого-то благодарить. В общем, проснувшись рано поутру, я посвятил несколько часов своего полудрагоценного времени размышлениям о том, как мне поднять настроение Паркеру. Тем более в свете только что выясненных подробностей из прошлого моего напарника можно заключить одно: Джею надеяться не на что. И даже если он об этом догадался раньше меня, что ж… Подарок лишним не будет. Теперь я тупо пялился в разноцветье вешалок в одном из самых дорогих бутиков города. Магазина, в который меня не хотели пускать, пока я не показал администратору свою кредитку. Ну не свою, а папину, но суть от этого не меняется.

Ну какой же?! Так я до следующего утра не выберу. Правда, гнать меня отсюда не будут, но ночевать в торговом зале не входит в мои намерения. Придется спросить совета.

Я кашлянул и со всей возможной и невозможной вежливостью обратился к стоящей рядом женщине:

— Простите, что отвлекаю вас, мадам, но мне нужна помощь — никак не могу выбрать свитер для своего друга. Понимаете, он такой светлый блондин с серыми…

Женщина обернулась, мягко поправляя мою путаную речь:

— Если вам угодно обращение на французский манер, то я мадемуазель… — И тут она застыла, проглотив окончание фразы, а темные глаза, казалось, стали еще чернее, хотя затмить своим сиянием блеск роскошных волос так и не смогли.

— Ты?!

Я сглотнул. Отступать некуда: сзади — вешалка, в руках — два свитера, передо мной… Взбешенная фурия. Тамико Амано.

— И как только таких… таких… пускают в приличные места!

— Госпожа Амано, я…

— Я буду жаловаться! Эй, позовите директора!

— Госпожа…

— Не желаю ничего слышать! Где директор?!

Ну вот, как всегда. Куда ни приду, нигде не нужен.

— Всем стоять на местах! Это ограбление!

Тьфу! Даже в магазин сходить без приключений не могу. Это уже начинает раздражать. На самом деле.

Парочка крепышей в черном. На физиономиях маски. Можно подумать, когда они проходили внутрь, их биометрические показатели не были сняты и занесены в базу… Идиоты. И на что рассчитывают? Впрочем, если я знаю, каким образом обхитрить аппаратуру, они тоже могут знать.

— Эй, вы: к вам это тоже относится!

О, парни заметили меня и Тамико. А была робкая иадежда, что пройдут мимо.

Тигрица наконец-то прекратила испепелять взглядом меня и обратила свое внимание на грабителей:

— Да по какому праву…

— Заткнись, цыпочка, а то хуже будет! — Один из крепышей недвусмысленно погрозил Тамико взведенным «шоддером».

Глупейший выбор оружия. Во-первых, дешевка, во-вторых, энергетическая имитация пуль выполнена из рук вон плохо: не всякую поверхность пробивают. В-третьих…