Ночь, которой не было (СИ) - Кучер Ая

Мужчина приподнимается, медленно сжимая ладонью стоящий член. И я не могу оторвать от этого взгляд. Как набухшая головка исчезает в крупном кулаке, а затем снова появляется.

Завороженно слежу за каждым движением, а после нахожу в себе силы подняться. Заменить мужскую ладонь и сжать горячую плоть в руке. Провести, как это делал Алекс. Быстрее двигать запястьем, пока с груди мужчины не раздастся стон.

Такой приятный, такой пьянящий. Голова кружиться больше, чем от вина. Перед глазами пелена желания, словно заряжаюсь чужими эмоциями. Как Алекс прикрывает глаза и поджимает губы, сдерживая ругательства. На его виске блестит капля пота, а венка на шее бьётся так заманчиво, что я не выдерживаю.

Припадаю к ней губами, всасывая солёную кожу. Обвожу языком и спускаюсь ниже. Его тело произведение искусства. Которое хочется изучать постоянно. Губами и пальцами, прижиматься и ласкать.

— Быстрее, Юн, — Алекс направляет меня, напоминает, как сделать приятно и довести до грани. — Фак.

Тёплая жидкость словно кипятком ложится на кожу. Сжигает меня окончательно. И плевать, что только с душа, что стягивает кожу. Что комната наполняется мускусным запахом. Сейчас только касания мужчины имеют значение.

— Ты охренительная, принцесса.

— Полностью согласен, — голос Сэма раздаётся со входа. — Развлекалась без меня, красотка?

Я вся горю от смущения, опуская взгляд. Так странно себя чувствую. Я мечусь между ними, то с одним наедине остаюсь, то с другим. А в конце с двумя открываюсь, пока силы не кончатся.

— Всё нормально, Юн, — Сэм легко цепляет мой подбородок и заставляет посмотреть не него. — Я рад, что тебе хорошо. Тебе же хорошо?

— Да. А где ты был?

— Пытал Давида.

Я отодвигаюсь, чтобы мужчина мог сесть рядом. Алекс разворачивает меня и усаживает на бедро, так привычно и приятно, что я не сопротивляюсь. Только прижимаюсь к его груди и вывожу пальцами узоры.

— И что Давид?

Кажется, именно так звали их друга, в чьём доме мы сейчас находились.

— Уверяет, что в его комнате есть презервативы.

Мне неловко от того, что они рассказывают другим о том, что происходит здесь. Словно завтра все будут знать, как низко я пала. Но при этом даже не чувствую злости на мужчину, только страх, чем всё это закончится.

— Но?

— Но я нашел там только смазку.

Сэм раздраженно бросает на кровать запечатанный тюбик и тащит меня к себе. Целует и скользит языком внутрь. Пытает, пока я не стону в протесте. Слишком много для меня, слишком сильно. И при этом не могу перестать касаться его. Словно отпущу накачанные руки и всё закончится. Очнусь от дурмана, в себя приду.

А мне этого совсем не хочется. Хочу наслаждаться каждой секундой, впитывать все чувства и эмоции. Наслаждаться поцелуями и лаской. Гореть и сгорать, когда они рядом.

— Знаешь, Сэми, если тебе смазка не нужна, то я себе полностью заберу, — Алекс подозрительно довольным звучит. — Не против же?

— Забирай. А толку? — мужчина отмахивается, но я вырываю упаковку и рассматриваю мелкие надписи, пока не нахожу нужную. — Чему ты улыбаешься, принцесса?

— Ты только что отдал Алексу единственные презервативы в этом доме.

У меня нет желания думать о том, как радостно звучат мои слова. Тон подскакивает на несколько октав, превращается в писк. И выдаёт всю радость. Если Сэм нашел презервативы, то это значит…

— Я забираю своё обещаение, принцесса, — севшим голос произносит Алекс. — Этой ночью я определенной войду в тебя. Ты же скажешь мне да? Разрешишь?

— Да.

Словно спусковой курок, изменивший всё.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 32. Всё сразу или нет

Самое странное в том, что мы не занимаемся сексом в тот момент, когда понимаем, что нашел Сэм. Спокойно спускаемся вниз, обратно к прогретой гостиной. Алекс отказывается подпускать меня к одежде, а я не хочу ходить голой.

Простыня моё последнее слово, и мужчины соглашаются. Недовольно закатывают глаза, когда прошу прикрыться их тоже. Но делают, потому что я прошу. Это так странно, какую непонятную власть они мне вручили. Просто так, захотелось им.

И я чувствую себя уверенней. Нет ожидаемого смущения или страха. Щеки краснеют от пошлых намеков парней, но душу их шутки не задевают. Теплом обдаёт, но не жгучим стыдом.

Сэм приносит напитки и фрукты, Алекс же внимательно смотрит на меня. Словно ожидает, что сейчас передумаю и сбегу. Ухмыляюсь, бросая взгляд в окно, где бушует лютая зима. Сто лет подобного не видела, а в самый странный момент буря обрушилась. Так вовремя Сэм меня нашел, привёз и обогрел. Хихикаю про себя. Действительно ведь обогрел, они с Алексом отличными обогревателями оказались.

— Ты удивительно весёлая, — Алекс довольно улыбается, подбираясь ближе ко мне. Заставляет разместиться между его ног, обнимая за талию. — Как оргазм меняет людей, да?

— Алекс, — Сэм грубо одёргивает, усаживаясь рядом. — Замолчи. Вина, принцесса?

— Нет, — с алкоголем точно нужно завязывать. Слишком много, пускай и низкий градус. Я лучше буду после жалеть, что сама на всё решилась, чем списывать эту ночь на вино. — Я лучше воду. Или сок.

— Ананасовый лучше мужчинам пить, — оборачиваюсь на Алекса, стараясь понять о чём он. — Он улучшает вкус.

— Вкус чего?

Спрашиваю и понимаю сразу, когда мужчина прижимает к себе. Толкается бёдрами, чтобы я почувствовала. Точно поняла о чём Алекс говорил. Сэм смеётся, не отрывая от меня взгляда. Кажется, что в его разноцветных глазах разбросаны крупицы веселья.

Никто из мужчин не делает первый шаг. Мы пьём — они вино, а я свой сок, перекусываем виноградом и говорим на пустые темы. Я всё не могу отделаться от ощущения, что именно сейчас мужчины пойдут в наступление. Не понимаю, с чего вдруг взялась такая пауза.

Не то, чтобы я ждала секса сразу в комнате, но… Да, я ждала секса сразу. А теперь чувствую себя немного потерянной.

— О чём задумалась, принцесса? — Алекс тихо шепчет, пуская мурашки на телу. Пробирается под край простыни и невесомо ласкает бедро. Невинное прикосновение, а у меня точки перед глазами пляшут. — Ммм, Юн?

— Ни о чём. Пустяки, — я расслабляюсь в руках мужчины, не дёргаясь, когда его пальцы поднимаются выше. — Алекс.

— Мне остановиться?

Спрашивает невинно, поглаживая меня между ног. Легко, почти не касаясь. Только от этого ещё сильнее скручивает. По телу пробегает короткая дрожь, растапливая все мысли.

Я словно вся горю. Огонь разгорается с каждой секундой, расползается по венам. Сложно дышать, в голове пустое эхо гуляет. И поддаюсь желанию, разводя ноги шире.

— Такая отзывчивая, — довольно произносит Алекс, усиливая давление. Стон рвётся из груди и у меня не получается его сдержать. — Громкая.

— И нам это нравится, — Сэм нависает неожиданно. Его пальцы соприкасаются с пальцами Алекса на моём клиторе, и меня выгибает. — Чего ты хочешь, принцесса?

Я забываю о их привычке заставлять меня краснеть, произнося о желании. Обо всём забываю, стоит коснуться чуть сильнее и пустить разряды по телу.

Мне невероятно хорошо в их объятиях. Это кажется самым правильным в сегодняшней ночи. Быть рядом с ними, растворяться в ласке и похоти. Просто выпустить всё то, что скрывалось внутри.

Я не чувствую ни стыда, ни неловкости, когда остаюсь без простыни и захлёбываюсь своим стоном. Голос севший, хриплый, но я не могу молчать. А мужчины только улыбаются шире, слыша мои просьбы.

— Так чего ты хочешь, Юн? — Сэм издевается надо мной. Скользит пальцами ниже, толкаясь в меня. Растягивает, надавливая. Бьёт одним движениям по всем нервам, пока меня не начинает лихорадочно трясти. — Давай, принцесса, попроси нас.

С момента диагноза меня пугали перспективами. Нимфоманки развратные, не думают о последствиях и срываются, ведомые похотью. Я боролась с этим, а сегодня поддаюсь. Срываю все запреты, позволяя желанию вырваться наружу.