Его грешные пути - Саманта Джеймс

Он повернулся и бесшумно исчез, оставив Мередит удивленно таращить глаза на то место, где он только что находился.

Он говорил так тихо, почти шепотом. Но под бархатной мягкостью его голоса скрывалось предостережение.

Он не оставит ее в покое.

Мередит была потрясена тем, что произошло… тем, что почти произошло… тем, чтолн сказал!

Мало-помалу она перестала дрожать. Сердце стало биться ровнее. Она решила разобраться в том, что произошло. Разве она могла предполагать, что он потребует от нее сына? Силы небесные — сына! А о том, что она не девственница, он даже не подозревает, с горечью подумала она. Хотя Камерон, в котором очень сильно развито мужское начало, тоже не мальчик! Он, конечно, получит большое удовольствие, осуществляя свой план.

Почувствовав озноб, она забралась под шерстяное одеяло. Интуиция подсказывала ей, что он не вернется. Но спать она не могла, ей надо было все обдумать. Ей казалось, что его прикосновение вызовет отвращение. Отвращение вызывал не он сам — по правде говоря, он был самым красивым мужчиной из всех, кого ей приходилось видеть. Нет, отвращение вызывало то, что он намеревался сделать…

Что ол сказал? Я решил дать тебе время принять меня как неизбежное. Принять его, вздрогнув, подумала она. Нет, она не сможет! Ни за что на свете!

Она получила отсрочку… Надолго ли?

Всего на одну ночь.

Камерон вернулся к себе в спальню, прихватив по дороге кувшин вина. Его страстное желание осталось неудовлетворенным. И темная сторона его души понуждала его вломиться в ее комнату и взять то, в чем она ему отказала, — показать ей, что он хозяин и не намерен идти на поводу у женских слабостей! Однако Камерон знал, что не сделает этого. Он никогда не овладеет женщиной против ее воли — впрочем, до сих пор в этом и не было необходимости, — и он не собирается сейчас изменять своим правилам.

Конечно, гордость его была задета. Он уставился на кубок с вином, и две глубокие морщины пересекли его лоб. Что, черт возьми, на нее нашло? Все получилось не так, как он надеялся, все его планы были нарушены. Да, он ожидал некоторого сопротивления, девичьего страха, но отнюдь не считал это непреодолимым препятствием. Когда речь шла о том, чтобы ублажить женщину, он не бывал ни эгоистичным, ни жестоким, ведь ее удовольствие приумножало удовольствие, которое получал он. Но она не дала ему шанса продемонстрировать свой опыт! Он хотел поцелуями растопить ее холодность, возбудить и заставить сдаться… ласкать соблазнительное юное тело до тех пор, пока она не прильнет к нему, сгорая от нетерпения и умоляя его взять ее.

Но Мередит дрожала от страха. Она не только не прижалась к его груди, подставив влажные губки в ожидании его поцелуя, она его оттолкнула!

У него даже появилось искушение последовать ее совету — поискать другую женщину. Сразу же вспомнилась Мойра. Мойра с ее темными блестящими глазами и влажными манящими губами. Да, подумал он, ему нужна женщина земная, зрелая, с гостеприимными широкими бедрами, а не строгая святоша вроде Мередит!

Но Мойра не сможет погасить огонь в его душе и не утолит его желание.

Он вспомнил, как держал Мередит в своих объятиях — такую миниатюрную и нежную, с хрупкими косточками. Он не мог забыть ее трогательной беззащитности…

Нынешняя ночь не дала того результата, на который он рассчитывал. Ведь он надеялся, что к этому времени он, усталый и удовлетворенный, будет лежать рядом с ней, а ее головка будет покоиться на его груди.

Он упрямо выпятил челюсть. Выпив одним глотком остатки вина, он забрался в одинокую постель. Все будет так, как он сказал. Эта ночь почти прошла, но будут и другие ночи. Ее сопротивление еще сильнее разожгло его желание. Придет час, и он снова будет держать ее в своих объятиях, дрожащую от страсти, а не от страха.

Камерон был преисполнен решимости. Он получит своего сына. Сколько бы времени для этого ни потребовалось.

Глава 11

На следующее утро Мередит разбудили теплые солнечные лучи. Она заснула лишь на рассвете. Целую ночь она прислушивалась к стуку дождя за окном, к зловещему завыванию ветра, пока наконец сон не сморил ее. Проще всего было бы перевернуться на другой бок и постараться снова заснуть, потому что ничего хорошего она не ждала. Да и чего можно ждать? Еще один день в крошечной комнатушке?

Возможно, на нее подействовало солнце, так неожиданно появившееся на небе после вчерашней непогоды, но ей не захотелось валяться в кровати, и она устала бояться. Нет, решила она, не стоит попусту тратить время на жалость к себе.

«Мужество и вера — вот что мне поможет», — подумала она. Особенно вера, потому что она твердо знала, что Господь ее не оставит. Вот и Камерон вчера отступил. Не она, а он отступил. Разве это не вдохновляет? Надо надеяться, что и в дальнейшем все с Божьей помощью обойдется.

Едва успела она сбросить с себя одеяло, как дверь распахнулась и на пороге появилась девушка с подносом в руках.

Поблагодарив ее, Мередит взяла у нее поднос, на котором лежали хлеб, кусок сыра и аппетитный ломтик холодной оленины. Она почувствовала, что сильно проголодалась. Вчера ей кусок в горло не лез, но теперь она съела все до последней крошки. Потом она оделась и расчесала волосы. В дверь постучали, и в комнату вошел Иган.

— Доброе утро, Иган, — приветливо поздоровалась Мередит.

В холодных голубых глазах мелькнуло удивление.

— Доброе утро, — ворчливо ответил он. — Милорд просил меня показать вам нашу крепость.

Она удивленно приподняла тонкие светлые брови.

— Значит, он решил позволить мне выходить из этой комнаты? А тебе, несчастному, поручено быть моим надзирателем? Скажи, чем ты его прогневил? За что он так невзлюбил тебя, если заставил выполнять такую отвратительную обязанность?

Иган возмущенно расправил плечи.

— Ошибаетесь, леди! Он мне очень доверяет и считает своим самым близким другом!

Мередит кивнула:

— Понятно. Значит, тебя вознаградили пребыванием в моей компании. Ну что ж, я буду стараться, чтобы тебе было приятно. И прошу тебя, позаботься о том, чтобы со мной не случилась какая-нибудь неприятность. Страшно подумать, что может произойти, если мы накличем на свои головы его гнев.

Глаза у нее странно поблескивали. Это несколько озадачило Игана. Уж не дразнит ли она его? Или, может быть, насмехается? В любом случае она, видимо, не такая уж безответная, как он думал. Надо быть с ней поосторожнее. И ему, и Камерону тоже.

Проходя через главный зал, Мередит обратила внимание, что при ее приближении люди замолкали и провожали ее ненавидящими взглядами. Иган взглянул на свою подопечную. Но та и бровью не повела, как будто ничего не заметила. Спокойно прошла мимо, высоко подняв голову. Они вышли во внутренний двор.