Пищевая цепочка - Виктор Ночкин

Тварь перекрыла нервные каналы, связывающие собачий мозг с ее телом. Немыслимое дело для любого иного существа — но не для Твари. Теперь она снова была крысой. Тугие, будто стальные пружины, мышцы задних лап распрямились, Тварь совершила молниеносный, точно выверенный прыжок — и собачьи клыки, управляемые мозгом крысенка, вонзились в горло чернобыльца, в ту самую заветную точку. с которой Тварь не спускала глаз. Слепые собаки так не сражаются, это была атака крысы. Мощные челюсти, на которых Тварь нарастила дополнительные мышцы, легко прокусили шкуру на горле мутанта, хлынула кровь… Слепые псы, связь с которыми чернобылец едва успел восстановить, получили последний — очень четкий и ослепительно яркий — сигнал: боль, и ужас, и страх неминуемой гибели. Агония умирающего вожака ретранслировалась по невидимым каналам всей своре. Слепые дружно завыли, попятились, потом побежали прочь. Их гнал невыносимый страх — скорей, скорей, подальше отсюда, от муки, от боли, от тоски и смерти… Куда угодно! Два перепуганных пса угодили в «воронью карусель», взвыли — их вой ударил по убегающим собакам, будто кнут… Слепые помчались бы еще быстрее, если бы это было возможно, но их страх достиг предела, превзойти который невозможно. Тварь сунула морду в прокушенное горло вожака. Горячая кровь хлестала струями, заливала глаза, но теперь Тварь уж точно не нуждалась в зрении. Ее язык продвинулся глубоко внутрь чужой — пока еще чужой — плоти, и из него поползли тоненькие чувствительные ниточки нервных волокон. Тварь должна была завладеть мозгом чернобыльца прежде, чем он умрет окончательно.

Глава 13

На поляне сидели, пока не стемнело. Серж без передышки гонял свой комп — должно быть, обменивался инфой с несколькими абонентами. Торец и Чардаш устроились рядом, остальных не подпускали. Животное сунулся было с какой-то ерундой, его тут же шуганули — не лезь под руку! Толику показалось, что Торец откровенно скучает, бригадир не понимал тонкостей, но его статус обязывал вникать в детали дела. Изредка эта троица обменивалась короткими фразами, Толик пару раз расслышал обрывки разговора: «Вот здесь могут быть они…»; «…сейчас сверится по сигналам спутника…»; «Да, похоже. Этих как раз трое и идут в нужную сторону». Наконец Серж принял решение:

— Вот это наш Бузяк, — и ткнул в экран ПДА — должно быть указывал Торцу точку на карте. — Три рыла, как раз подходит. Они на ночевку встали, тут мы их и прихватим. Четыре километра отсюда.

— А если это не они, — с умным видом осведомился Чардаш.

— Тогда ты перед ними извинишься, — ответил с обычной холодной улыбочкой Серж. — Если это не они, то до утра успеем вот с этой группой потолковать, вот здесь, шесть километров к северу. — И снова указал на карту.

— Я понял. — Чардаш старательно не подавал вида, что слова Сержа были ему обидны. — А как брать будем?

— Как уговаривались. Растолкуй молодым задачу.

Чардаш кивнул и направился к Будде с Толиком.

— Вот что, пацаны. Как стемнеет окончательно, начнем работать. Смотрите на ПДА. — Бандит показал браслет, высветилась карта квадрата, где они сейчас находились. Он поставил небольшое разрешение, без фиксации чужих сигналов. — Мы сейчас вот здесь, а вот здесь трое мужиков расположи лись. Ваша задача — обойти их и шугануть, чтобы побежали на нас. Мы будем сидеть вот здесь с отключенными приборами, нас не заметят, тут мы мужиков и примем. Ясно?

— Глупо, — отрезал Будда. — Хрена они от нас со Скрипачом побегут. У меня «Макаров», у него обрез, чем мы мужиков шугать будем? Они враз просекут, что нас двое, отойдут от костра и залягут. Мы даже приблизиться на выстрел не сможем, а они нас увидят на ПДА. А как подойдем, нас попросту положат в минуту…

Установилась тишина, Толик поймал на себе внимательный взгляд Чардаша — должно быть, тот ждал, что Скрипач, как лох, сейчас выскочит: мол, все сделаем, шуганем, всех порвем! Как же, жди, Скрипач теперь умный, его иллюзиями не проведешь. Пауза затягивалась, все молчали, и было слышно, как где-то далеко-далеко подают голос слепые псы.

— Он прав, — наконец неохотно согласился Торец. — Этих сопляков положат и пикнуть не позволят.

— А мы сделаем иначе! — встрял Животное. — Пусть пацаны пару выстрелов дадут и отступят, потом снова. Раскочегарят сталкерюг, разозлят — те погонятся. И на нас..

— Хорошая идея, — одобрил Серж. — Мы засядем с отключенными ПДА, молодые мимо нас просквозят, мужики за ними, ну и нарвутся. Так и сделаем.

Будда пересек поляну, встал перед Животным и протянул руку:

— «Калаш» дай. Я что, на три шага к мужикам подходить должен?

— Не дам, моя машинка.

— Что, боишься, что нас грохнут и ты машинки лишишься? — подначил Толик. Он бы тоже был не прочь выпросить ствол посерьезнее, но понимал, что два автомата им не получить. — А Будда не боится.

— Отдай, — велел Серж. И Саня мигом послушался. Даже бухтеть не стал. Серж — не Будда, с таким не поспоришь. Толстяк взял автомат, осмотрел и снова протянул руку:

— Рожок в запас.

— Там два, оба полностью снаряженные, — буркнул Саня.

В самом деле, второй рожок был примотан изолентой, чтобы удобнее было сменить в бою. Будда не убрал руку, стоял и ждал, покуда Животное, всем видом изображая возмущение, не полез в карман и не вытащил запасной рожок.

— Потом верну, когда закончим, — пообещал толстяк.

— ПММ дать?

— Своим обойдусь.

Бригада двинулась выбирать место засады. Пересекли открытое пространство, углубились в лес. Дальше пришлось сделать крюк, обойти небольшое болотце. Пока добрались, окончательно стемнело. Бойцы расположились на краю леса-перед ними была поросшая невысоким кустарником пустошь. За пустошью в зарослях расположились сталкерытуда и отправились Будда с Толиком.

Толстяк шагал медленно, не спуская глаз с ПДА. Толику хотелось все проделать поскорее, но пришлось приноравливать шаг к походке напарника.

— Ты тоже запоминай дорогу, — велел Будда, — Потому что бежать будем под огнем. Если аномалия по пути или что…

— А-а-а… — Толик только теперь сообразил: ведь верно, нужно дорогу хорошо запомнить. Когда мужики в три ствола погонят их с толстяком, оглядываться будет некогда. И он старательно завертел головой, запоминая окрестности. Наметил раскидистую ель — вот отсюда нужно будет бежать к тому кусту с двойной верхушкой, дальше — во-он в ту сторону. Ошибиться нельзя: если не вывести погоню туда, где засела бригада, — привет, не уйти. Потом они с Буддой миновали опушку, и сразу стало темно.

— Слушай, Толик… — Будда, едва различимый в тени остановился. — Действуем так. Я иду первым, ты чуть позади. Они нас сперва увидят на ПДА, насторожатся. Так что я близко не подойду, открою огонь издали.

— Глупо как-то…

— Конечно, глупо. Пусть мужики считают, что мы дураки. Или что пьяные, ну или, там, обдолбанные. Я стреляю, делаю ноги. Ты их близко не подпускай, бей издали и бегом за мной. Когда они за мной погонятся, дистанция малость сократится, но ты не жди, бей издалека.

— Так дробовик же мой не… — Толик хотел сказать, что его оружие бьет на короткое расстояние и урона сталкерам не нанесет, если издали.

— Вот именно, — с нажимом произнес толстяк, — тебе помирать из-за Сержа незачем, пусть он сам старается

— Ну, идем.

Они прошли еще немного по лесу, и на мониторе ПДА показались три точки. Сгрудились, у костра сидят. Еще несколько шагов — и сигналы на мониторе пришли в движение. Толик представил себе, как сталкеры сейчас отодвигаются от костра и направляют оружие навстречу пришельцам — небось тоже на ПДА поглядывают, засекли гостей. Потом Толик различил рыжеватые отблески костра на стволах деревьев. — Стой, — сказал Будда. — Жди здесь, я чуть вперед продвинусь. И гляди, меня не подстрели, когда я драпать буду.

— А ты…

— Я быстро! Почудилось, что толстяк улыбается, но в темноте можно было и ошибиться. Толик послушно встал, где было сказано, взвесил в ладонях дробовик, приготовился. Впереди темный силуэт Будды несколько раз заслонил свет костра. Потом ударила автоматная очередь — и тут же в ответ загрохотали выстрелы.

— Вы попали, уроды! Вы попали! — дурным голосом заорал из темноты Будда. — Я вас всех здесь положу! Сталкерье, уроды!.. Козлы!

Потом — снова выстрелы. Именно эту перестрелку слышали «долговцы» с блок-поста, которым командовал Камышов.

На фоне пальбы Толик иногда различал топот и хруст веток Будда перемещался в темноте, бежал от укрытия к укрытию, пару раз выстрелил, чтобы разозлить сталкеров покрепче, но те не спешили уходить от костра.

— Ну, козлы, всех урою! — завопил Будда чуть в стороне. — Получайте, лохи! Что, испугались? Обделались с перепугу? Сейчас я вас всех…

И снова длинная очередь. Мужики должны были сообразить, что придурок, которого нелегкая вынесла к их костру, подобру не отстанет. В этом и состояла идея.