Сотня. Забытый поход - Эльхан Аскеров

Ежели там кто будет, пройдусь рядышком, никто и не заметит. Да только думаю, нет там уже никого.

– Дай-то бог, – вздохнул Гамалий и, попрощавшись, поднялся.

* * *

Очередная встреча с одним из местных кланов случилась уже на условиях самих казаков. Судя по загруженным верблюдам и большому стаду коз, клан этот перебирался куда-то на новое место. К удивлению бойцов, им навстречу выехало чуть меньше сотни воинов, хоть и плохо вооружённых, но явно готовых драться. Выехавшие им навстречу Гамалий и Ахмет-хан быстро объяснили этим кочевникам, что драться с ними никто большого желания не имеет, но в случае необходимости за этим дело не встанет.

Заметив внимательные, а кое-где и даже завистливые взгляды кочевников, которые они бросали на лишних в отряде коней, а главное, на винтовки, Матвей не удержался и, подъехав к толмачу, тихо поделился с ним своим наблюдением. Моментально сообразив, о чём речь, Ахмет-хан быстро поведал сотнику возникшую идею и, получив добро, окликнул главу клана. Внимательно выслушав высказанное толмачом предложение, араб задумался, а после принялся задавать вопросы. Убедившись, что казаки и вправду готовы продать всю добычу, он поинтересовался ценой, а дальше началось то, что на Востоке делать умеют лучше всего. Торговаться. По команде сотника казаки вывели к арабам всех добытых коней и приготовили для осмотра трофейное оружие. К огромному удивлению всех бойцов, клановцы заинтересовались в первую голову лошадьми. Помня о любви местных к верблюдам, такой выбор был тем более удивителен. Специально выделенные люди внимательно осматривали каждую лошадь, подмечая любую неправильность. Ещё одна команда принялась осматривать белое оружие, и только три человека взялись осматривать немецкие карабины.

Дождавшись, когда эти барышники осмотрят всех его трофейных кобыл, Матвей выдал бойцам для осмотра захваченные сабли и потянулся за винтовками, когда один из арабов, вытянув полученную саблю из ножен, одобрительно цокнул языком и что-то спросил. Быстро найдя взглядом переводчика, парень жестом подозвал его поближе и, ткнув пальцем в араба с саблей, попросил перевода.

– Он говорит, хорошая сабля. Для настоящего воина. Почему себе её не берёшь?

– Скажи, моя шашка лучше, – усмехнулся Матвей, хлопнув ладонью по рукояти своей красавицы.

– Говорит, это шахский клинок. Лучше него только булат, – с лёгкой улыбкой перевёл Ахмет-хан возмущённое лопотание араба.

Толмач отлично знал, что хранится в ножнах Матвеевой шашки, так что улыбка его из ироничной быстро сменилась на ехидную, когда Матвей, чуть слышно хмыкнув, вытянул до половины свой клинок. Араб, сунув саблю в руки приятелю, при этом едва не порезав его, сделал шаг вперёд, впившись взглядом в муаровый узор на клинке парня.

– Уй бой! – хлопнув себя ладонью по бедру, восторженно выдохнул он и, повернувшись к толмачу, принялся что-то тарахтеть с пулемётной скоростью.

– Спрашивает, сколько золота ты отдал за это оружие, – пряча улыбку, перевёл Ахмет-хан.

– Скажи, ровно столько, сколько весит сам клинок, без ножен, – едва сдерживаясь, чтобы не заржать в голос, ответил Матвей.

– Дёшево заплатил, – перевёл толмач. – Он бы отдал в два раза больше, прямо в ножнах.

– У него есть столько золотых? – сделал вид, что не верит, парень.

– Говорит, за такую саблю нашёл бы, – пожал плечами Ахмет-хан, глядя на воина гораздо внимательнее.

– Ты чего? – насторожился Матвей, заметив этот взгляд. – Неужто поверил?

– Ты не всё знаешь, – отмахнулся толмач. – Мы им трофеи за серебро предложили, а они сказали, что столько серебра с собой не возят, но готовы купить всё за золото.

– Не понял, они что, царскую казну ограбили? – озадачился Матвей.

– Не думаю. Но могу тебя заверить, что нужное количество монет они точно найдут, – твёрдо ответил толмач. – Иначе и торговаться бы не стали. А оружие им действительно нужно. Сам посмотри, чем они вооружены.

– Да я уж заметил, – кивнул парень. – И сказать по чести, меня это настораживает. Откуда у клана, так плохо вооружённого, столько золота? Их бы давно уже всех вырезали, а казну отобрали.

Между тем араб, оторвавшись от созерцания булатного клинка, с грехом пополам взял себя в руки и вернулся к осмотру предлагаемого товара. Но глаза его то и дело смещались в сторону Матвеевой шашки. Вернув её в ножны, Матвей с интересом наблюдал, как арабы проверяют оружие, пытаясь понять, кто из них действительно знаток, а кто так, погулять вышел. Толмача снова позвал сотник, и арабы, одобрительно поцокав языками, вернули всё оружие хозяину.

Торг и переговоры велись примерно часа полтора, после чего торговцы ударили по рукам, и сотник, привстав в стременах, подал команду к движению. Заметив, что отряд сменил маршрут и теперь движется в ту же сторону, что и караван кочевников, Матвей не удержался и, подъехав к переводчику, тихо спросил:

– Куда это мы?

– Тут верстах в семи есть старая разбитая крепость. Вот туда они свой клан и перевозят. Говорят, бандитов слишком много стало. Нападают почём зря. Там и будет полная оплата.

– Как бы там засады не оказалось, – проворчал Матвей, резко мрачнея.

– Ну, ты сотника-то за дурня не держи, – фыркнул Ахмет-хан. – Не пойдём мы в крепость. Там рядом колодец имеется, у него и встанем. Там и обмен будет. А оружие им нужно. Шейх как услышал, что мы винтовки продать готовы, аж подпрыгнул. Говорит, у него ещё почти полсотни молодых воинов есть, которые воевать готовы, а нечем.

– Большой клан, – буркнул Матвей, мысленно прикидывая, чем вся эта негоция может закончиться.

– Тут три клана под одной рукой собраны, – пояснил Ахмет-хан. – Родичи вроде как. Два клана едва полностью не вырезали, вот они к этому шейху и ушли. А тому и хорошо. Чем клан больше, тем он сильнее, а значит, и врагов меньше.

– Да хрен с ним, с кланом, – отмахнулся Матвей. – Главное, чтобы они ещё и нашими карабинами разжиться не вздумали.

– Не рискнут, – помолчав, качнул толмач головой. – Там у них бабы и дети. Случись драка, им тоже достаться может. Сам знаешь, пуля, она летит, как придётся.

– Ты ещё скажи, что он сотнику именем Аллаха поклялся, – фыркнул Матвей.

– Это ты к чему? – насторожился толмач.

– К тому, что клятва, данная иноверцу, для правоверного не действительна. Её и нарушить можно. Такая клятва священна, только если её один правоверный другому правоверному даёт, – угрюмо напомнил парень.

– Правильно помнишь, – одобрительно кивнул Ахмет-хан. – Да только ты кое-чего не знаешь. Так говорят османы. А это арабы и персы. Для них честь не пустое слово.

– Погоди, в одном клане арабы и персы перемешаны? – снова удивился Матвей.

– Ну да. А что?

– Так персы же, они эти, как их, шииты, а арабы в основном сунниты. Или наоборот, не помню толком, –