Кодекс Охотника #32 - Юрий Винокуров

Или ты, — улыбнулся молодому хану, стукнув его по плечу. — Вот это меня и радует, то, что вокруг так много хороших друзей. Ладно, — взмахнул я головой, как будто сбрасывая себя наваждение. — Отличная работа. Прямо отличная. Стройку века твою я тоже видел. Я так понимаю, что ты хочешь поговорить о концерте?

— Да, Александр. У нас всё готово. Мы…

— Так, тихо, тихо, тихо! — остановил я перевозбуждённого монгола.

Так-то основную идею я знал. Не знаю, кому пришла в голову эта светлая мысль, но группа «Мёртвый Монархист» решила запилить сольный концерт, и не где-нибудь, а на церемонии восхождения цесаревны Ольги на трон. Пацаны решили не мелочиться. Раз уж один хрен весь мир будет наблюдать за инаугурацией, то они как раз решили этим воспользоваться.

— Да, всё по плану, — успокоил я Ашика. — Мы только пока дату инаугурации не согласовали. Так что ты хочешь?

— Александр, я слышал ты отпустил Бурбулиса в столицу. Но мне тоже надо, мы же хотим репетировать.

— «Мы хотим репетировать», — не сдержал я весёлого смеха. — Бывший Император Российский, иномирный мушкетёр, и целый монгольский хан собираются выступить на потехе публики. Больше вы никого не присмотрели?

— Ну, вообще-то присмотрели, — смущённо сказал Ашик. — Мы хотели Ларика попросить. Всё-таки его голос бесподобный.

— Ага, легко иметь бесподобный голос, имея миллионов голосов внутри себя, — хмыкнул я. — Если он не против, забирайте!

— Он не против. Он ещё принцессу Эмико хочет в столицу свозить. Можно?

Тут я на секунду задумался.

Да. Война у нас предстоит глобальная, но дела этого мира никто не отменял. Восхождение Ольги на трон должно случиться по любому.

— Хорошо. Думаю, в ближайшие дни мы всё устроим. Свободен!

— Спасибо, Александр!

Он было дернулся к своему коню, но остановился.

— Тебя куда-то подвести?

— Не, не, не, забирай всех своих ребятишек. Увидимся в Петербурге.

— Хорошо, — кивнул он.

А своих людей я тоже отправил в усадьбу.

Когда вокруг не осталось ничего, кроме степи и ветра, я улыбнулся и задрал голову, подставив лицо свежему ветру. А потом, не торопясь, вытащил из ножен оба меча.

В правой руке у меня была привычная Аквила, в левой — главный родовой меч Галактионовых Драко. Мысль о том, чтобы отдать его кому-то, была кощунственной. Да и Аквилу я не хотел никому отдавать, она у меня всё же была с первых дней. Поэтому придётся немного восстановить свои слегка подзабытые навыки амбидекстра.

Сначала Аквила рассекла чистый степной воздух, за ним последовал Драко. Один выпад, второй, третий… десятый…

Я постепенно ускорялся, пока сам и мои мечи не слились воедино в размытую тень. И в этот момент над степью зазвучала песня, это пели клинки в моих руках. Громкая песня ветра, которая прославляла будущую славную охоту, когда Охотник объявляет всей Вселенной, что он здесь! Он жив! И он сделает всё, чтобы не посрамить Кодекс и защитить человечество!

— С Кодексом в сердце… — завел я привычную мантру и вокруг меня поднялся натуральный торнадо…

Первая Крепость Охотников

Первый Охотник стоял перед стелой Кодекса. На лице его играла лёгкая улыбка. Он пристально следил за одной-единственной точкой, которая прямо сейчас мерцала, и в белом сиянии который изредка проскакивало голубое пламя.

Непонятно как, но Сандр справился. Кодекс отметил этот мир и устремил туда свой взор. Обычно этому предшествует долгая работа множества братьев.

Здесь же Сандр справился сам, несмотря на то, что у него не было сейчас его прежних сил.

Хотя удивляться всем тем невероятным случаям, что творились вокруг Великого Охотника Сандра, Первый Охотник и все окружающие перестали давным-давно. Сандр сам этого не знал, но старейшины изучали его феномен, пытаясь разобраться в том, как несравненную удачу Сандра переложить на других братьев.

Конечно же, всё это было безуспешно. Сандр был такой один. Нет, среди братьев были люди сильнее, умнее. И целая куча тех, кто был рассудительней Сандра. Но уникальность его была в том, что, несмотря на свои недостатки, буйный нрав и абсолютное презрение к смерти, именно Сандр умудрялся делать такое, чего всем остальным братьям было не под силу. И этот Запретный Мир, который уже получил связь с Кодексом — ещё одно тому подтверждение.

В дверь аккуратно постучали. Первый отправил мысленное разрешение и повернулся к гостям. Это были Старый Мак, Дэн и молодой Купер, сын Сандра, который последнее время был неразлучен с Дэном. Сначала Первый Охотник сомневался в том, что это хорошая идея, но, на удивление, на защиту молодого Купера стал Старый Мак, который как никто другой знал методы обучения и мерзкий характер Дэна.

А ларчик просто открывался. У Дэна, несмотря на тысячелетия его жизни, не было детей, а Сандр был его очень близким другом. Поэтому старый стихийник просто на время, до возвращения бати, усыновил молодого Купера.

А что хорошо умел делать Дэн — так это не умирать и не давать умереть никому около себя. Так что лучшей защиты и опеки для молодого Купера и придумать было нельзя. Поэтому всё оставили как есть.

— Здравствуйте, братья! — кивнул Первый вошедшим Охотникам и улыбнулся. — Срочные новости?

— Не то, чтобы срочные, Первый, но важные. Мы тут очередной подарочек от Сандра грохнули.

— Вы про Титана, что вырвался из запретного мира с меткой Сандра в башке? — гулко расхохотался Мак.

— От тебя ничего не скроешь. Да, брат, именно он. Вот только там и битвы не получилось. Он сам был нормально так избитый.

— Локи порезвился, — понимающе кивнул Первый.

И Мак возмущённо хмыкнул.

— Я иногда думаю. Зачем мы приходим к тебе и всё рассказываем? Если ты сам обо всём знаешь. У меня складывается ощущение, что ты просто из вежливости нас выслушиваешь, как детей неразумных, которые решили папочке рассказать очередную глупость.

В этот момент рассмеялись все. Эта шутка была древнее самого Мака. Сами Охотники знали, что это не так, но шутка эта не устаревала.

— Но, на этот раз нет, брат, — радостно ощерился Мак. — Ты про первого, его Вульф догнал и прибил. Это второй титан, один мой старый знакомый. И покоцал его вроде как Сандр. Добил я его, таки, падлу!

— Что ж, старею, видимо, — развел руками Первый Охотник с улыбкой.

— Ага, ага, — кивнул тот. — Ну, к слову,