Битвы Фэнтези: Исход - Михаил Семёнович Карабашьян

Услышав громогласный рык дракона, Алекс замер, с камнем в вытянутой руке, а Колдун закрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Похоже, это всё, – сказал маг и поднялся, отряхивая свой балахон.

– И что теперь? – спросил у него юноша, заранее зная ответ.

– Теперь тебе нужно попрощаться. Ступай.

– А как же ты?

– Я постараюсь отвлечь зверя, чтобы твой учитель сумел к нему подобраться. И да. Попрощайся и за меня тоже.

Не сказав больше ни слова, Колдун взмыл в небеса, где уже виднелся мрачный крылатый силуэт.

Алекс проследил за полётом мага, выбросил камень, медленно поднялся и не хотя пошёл к Чародею, лежащему головой на коленях Сэцуко, гладившей умирающего мага.

– Учитель…, – тихо сказал Алекс, подойдя.

– Да, малыш? – ответил маг, – В чём дело?

– Колдун… Он… Он просил попрощаться с Вами вместо него.

– Что ж, – Чародей открыл глаза, – значит время пришло.

Поднявшись при помощи Сэцуко и Алекса, маг посмотрел на небо.

– Какой прекрасный день, – сказал он, – вот бы он никогда не заканчивался.

– Учитель…, – снова позвал Алекс, но замолчал, сдерживая слёзы.

– Тише, малыш, – Чародей обернулся и, положив руку на голову юноши, растрепал его волосы, – всё будет хорошо. Ты станешь великим чародеем. Помни всё, чему я тебя учил…

Затем маг посмотрел на Сэцуко и взял её за руку.

По щеке девушки медленно сползала слезинка, но сама она, как и всегда, излучала абсолютное спокойствие.

– Я так много хочу тебе сказать, – признался Чародей, – жаль времени так мало.

– Его всегда будет мало, – ответила девушка, – прощай, Чародей.

– Прощай…

Потоки воздуха вокруг мага вдруг усилились и изменили направление, отрывая его от земли, но Чародей и Сэцуко продолжали смотреть друг на друга, держась за руки до последнего, пока маг не поднялся слишком высоко и им пришлось отпустить друг друга.

Бросив на любимых последний взгляд, Чародей устремился в небо. Алекс хотел было полететь следом, но Сэцуко поймала его за руку и остановила.

– Нет, – сказала девушка, – только так он сможет отомстить.

Алекс вырвал руку из захвата и отвернулся, скрывая слёзы, а Сэцуко молча подняла голову, провожая Чародея взглядом в его последний полёт.

* * *

Он увидел дракона почти сразу. Зверь прямо на лету расправлялся с Колдуном, разрывая тело мага на куски и разбрасывая их по округе.

Чародей понимал, что необходимо напасть сейчас, пока чудовище не видит, но он вдруг осознал, что его сил просто не хватит для стремительного нападения.

Он тяжело вздохнул и просто отлетел подальше, уводя дракона от Алекса и Сэцуко, чтобы они не пострадали в случае неудачи мага.

Ох, как бы он хотел сейчас быть с ними. Не только сейчас, но и всю оставшуюся жизнь… Долгую жизнь… Ему столько хотелось им сказать, столько сделать вместе с ними. Но судьба распорядилась иначе, и от этого к горлу Чародея подступала неодолимая горечь о несбыточных мечтах.

– Ничего, – сказал маг сам себе, – повезёт в другой раз.

Он остановился, обнаружив, что уже парит над плато, где по-прежнему продолжалась схватка нескольких армий. Он вдруг представил лицо Некроманта, когда тот увидит смерть дракона, и радостно усмехнулся.

Достав из-за пояса клинок, Чародей обернулся к летящей на него крылатой бестии.

Маг не пытался убегать или как-то защищаться. Он просто ждал, копя силы для последнего удара, отчаянно читая про себя все известные молитвы, надеясь успеть пронзить дракона раньше, чем тот убьёт его.

Зверь неизбежно приближался, раскрывая пасть. Но Чародей не страшился его. Напротив, он поторапливал чудовище, чтобы тот подлетел ещё поближе и ещё…

И вот, когда пасть дракона почти настигла мага, тот поднырнул под неё, обхватил драконью шею и, изо всех оставшихся сил, вонзил клинок в драконью шкуру.

Мифриловое лезвие пробило прочнейшую грубую чешую, но дракон, казалось, даже этого не почувствовал. Он так и продолжал лететь с умершим Чародеем, вцепившимся в его шею мёртвой хваткой.

Глава 32. Смерть некроманта

Центурион осознал, что не сможет победить почти сразу, после начала поединка.

Имперец ещё никогда не видел такого мастерства владения мечом. Даже Сергиус не был настолько хорош, а ведь он был лучшим воином в легионе, до своего предательства.

Ловким движением, Некромант выбил меч из рук Центуриона и приставил кончик меча к горлу обезоруженного противника.

Имперец решил, что это – конец, но оказалось, что нет. Его противник улыбнулся и отшагнул, давая Центуриону возможность подобрать меч и продолжить бой.

– Для тебя это – лишь игра, верно? – спросил имперец, подбирая гладиус с земли.

– Верно, – отвечал Некромант, с улыбкой глядя на сражение снаружи пещеры, – моя победа уже состоялась, а наша с тобой схватка – мой сладкий десерт. Моя приятная награда за весь проделанный труд.

– Приятная награда? Но ты ведь ещё не победил!

– Победил. Ты просто отказываешься это осознавать.

– Нет! Пока я жив – не видать тебе победы!

Центурион атаковал, вкладывая все имеющиеся силы. Ему казалось, что Некромант непременно будет повержен после такого удара, но тот лишь отшагнул, уклоняясь от имперского клинка, и, пропустив Центуриона мимо, поставил ему подножку.

Имперец упал прямо на твёрдый камень, чувствуя боль от ушиба и обиду от такой досадной промашки.

– Вставай, – велел Некромант, – не смей проигрывать так быстро.

Центуриона начала одолевать злость. Но он взял её под контроль. Чтобы победить столь грозного противника, имперцу было необходимо всё его самообладание и концентрация.

Он поднялся и развернулся к врагу, который стоял, не шевелясь, с опущенным клинком.

– Отлично, – оценил Некромант, – я вижу, ты готов к бою.

Центурион не ответил, и Некромант атаковал.

Его удары были невероятно стремительны. Имперец едва успевал выставлять защиту, блокируя удары Некроманта, который мгновенно превращал отбитую атаку в новую, ещё более изощрённую.

Последним ударом, Некромант снова выбил меч из рук имперца, попутно нанося ему ранение в плечо, от которого у Центуриона тут же отнялась левая рука.

Зарычав от боли, имперец схватился за рану, а Некромант, смахнув с клинка кровь с довольным видом, снова отошёл, давая противнику время прийти в себя.

– Жаль, что мы вынуждены сражаться, – сказал он, – такому умелому воину, как ты, непременно нашлось бы место в моей армии.

– Нет, спасибо, – ответил Центурион, вновь подбирая меч, – меня устраивает та армия, в которой служу я.

– Армия Империи? Сергиус рассказывал мне. И о ней, и о той несправедливости, что в ней царит.

– Ох, я не сомневаюсь. Этот мог рассказать, что угодно. Но это не значит, что все его слова – правда!

– В самом деле? Хочешь сказать, что империя и её правление всегда поступают