Как закалялась сталь - 2057 - Елизавета Огнелис

и крейсера. Правда, что-то там произошло, нехорошее. На любовной почве, кстати. То ли его подруга бросила, то ли он ее. И Стром опустился, стал много пить, потом даже кололся, потом слез с иглы, но в среде спортсменов и шпаны свой авторитет серьезно подорвал. Стал никем. Вроде и герой, и с заслугами - но ненадежный.

Зато у Строма была огромная квартира, четырёхкомнатная, с двумя балконами, с шикарной мебелью и техникой. Которую Стром не пропил, и не спустил. Наверно, потому что тогда с ним жили родители.

Пока не умерла мать. А потом у отца Строма появилась новая молодая любовь, и он, владелец нескольких лесопилок, переехал в столицу, поближе к модным бутикам и ночным развлечениям. А Стром - остался. Один в огромной квартире, нелюдимый, угрюмый и страшный. Лицо у него действительно было... ужасное. Много раз сломанный нос, налитые кровью глаза - наискось. Чудовищный шрам, разрывающий половину лица - от щеки до уха. Шипящий зловещий бас от этого. Сломанные зубы, которые Стром упорно не желал менять. Ходячий ужас, а не человек, от которого даже полицаи шарахались...

При этом Стром обладал просто ужасающим ударом справа. Профессиональные навыки никуда не делись. Поэтому пьяницы и бомжи обходили его подальше, а спортсмены и шпана частенько собирались у него. Чуть ли не каждый вечер, а на выходные вообще был проходной двор.

Парни приходили, приносили хорошее вино, коньяк, редкие ликеры, сок. Пить водку считалось дурным тоном. Всегда работал огромный телевизор в полстены, почти всегда шла эротика. Какой-нибудь "Плейбой" или "Пентхауз".

Порнографию Стром не любил, а вот на красивых женщин смотрел с нескрываемым удовольствием. Но только на экране. При встрече с девушкой или женщиной в реале Стром становился просто невыносим. Брюзжащий агрессивный слон. Женщинам он явно не нравился. Они его боялись.

Марат поднялся на второй этаж, несколько раз надавил на кнопку в ритме гимна Металлистов. Дверь открыл сам хозяин.

Здорово, мелкий, - проворчал Стром. - Проходи.

В большой комнате сидело около десятка парней. Половину Марат знал, других видел мельком.

Что, мелкий, член дымится? - со смехом спросил Марата сидевший в дальнем кресле Комбат. Парни засмеялись, и в смехе слышалась напряжённость. На стене в полный рост танцевала на экране мисс Август из Плэйбоя.

Чего там у вас? - как можно грубей спросил Марат. - Кто последний?

Смех перешёл в хохот. На шум в зал заглянула девушка. Марат ее знал, ее звали Ольга. Алексей, ее самый настоящий муж, сидел тут же, среди мужиков. Она хотела было что то сказать, но была отодвинута в сторону крепкой рукой. В комнату, поправляя ремень на джинсах, и стараясь не стукнутся головой об косяк или люстру - вошёл баскетболист Попон.

Почему у него было такое прозвище - Марат не знал. Но парень был нереально высок. Два метра, и ещё десять сантиметров. Каждая рука длиной примерно с Марата. Как, наверно, здорово быть таким высоким...

Я отстрелялся, - проговорил он баском. - Давайте, через пять минут... Следующий. Выпить дайте, нет, вон того, покрепче.

 Как там она? - спросил кто-то.

В экстазе, - коротко ответил Попон.

Баскетболист был сосредоточен и мрачен. Как будто к финальной встрече готовился, а не слез только что с девушки.

Ну, кто? - спросил из кресла Граф. Смех стих.

Да вот пусть мелкий идёт, - подал голос Комбат. - Будет у девушки разнообразие. Сначала дылда, потом коротыш... Что, готов? - спросил Комбат уже обращаясь к Марату.

Всегда готов, - отозвался тот, хотя почувствовал, что внутри все закипает.

А что вообще, твою мать происходит? Что это вообще? И почему все такие странные? Ольга исчезла из проема двери, потом показалась вновь.

Можно! - сказала она так, как будто была рефери. - Следующий пошел!

Все уставились на Марата.

Марат, всем нутром ожидая подвох, пошел за Ольгой. Сзади царила тишина. Дверь в спальню открылась, запуская молодого человека. Некоторое время он стоял, напряжённый до звона, глаза постепенно привыкали к темноте.

На широкой, двуспальной кровати царил бардак, как будто там бомба взорвалась. И в самой середине... Да нет, этого быть не может! Да таких людей просто не бывает! Это же морж, натуральный, весом в тонну. На животе как минимум четыре толстые жировые складки, и под подбородком тоже. И она вообще голая, абсолютно! Да ….!

Мальчик, - произнес в темноте глухой сиплый голос. - Иди сюда, мальчик...

Эээ, - проблеял Марат. - Наташа?

В голове - тысячи мыслей и ни одной связной. Хотя одна более менее оформленная есть, на три слова: "Вот я попал".

А тебя как зовут? - величественная гора жира приподнималась на кровати. Марат увидел квадратное лицо, с обвислыми щеками. Вверх пошла рука, откидывая жидкую прядь волос со лба.

А...Александр..., - соврал Марат, не двигаясь с места.

Иди ко мне, Саша, - произнес голос со вздохом.

Через силу молодой человек заставил тело подчиниться.Подошёл к краю кровати, и даже робко положил руку на гигантское бедро. Казалось, что от этого прикосновения дрогнули бетонные стены, а кровать жалобно вскрипнула.

Я тебе совсем не нравлюсь? - тихо спросила женщина, а Марат в это время впился глазами в темный треугольник, поросший густыми черными волосами. Да боже мой, туда же не пробиться, ни через складки, ни через эти чёртовы волосы... Да и чем пробиваться? Марату показалось, что его мужское достоинство, ещё минуту назад полунапряженное, предвкушавшее развлечение - теперь пыталось спрятаться внутрь его поджарого тела.

"Да ты чего? - обратился Марат сам к себе. - Вылезай. Это же женщина, настоящая голая женщина, и она хочет..."

«Да мне насрать что она хочет! - вопило все внизу живота. – Хозяин, руки в ноги, и рвать отсюда когти, это ловушка!»

Ну почему же, нравитесь, - говорил Марат, а сам пятился к выходу. - Просто я не ожидал… Да я просто не могу! - чуть не заорал он, уже захлопывая дверь за собой. - Вот же вы суки!

В комнате с мужиками нарастал хохот. Смеялся Попон, смеялся Граф, Комбат мерзко хихикал, а Стром заливисто ржал, держась за живот.

Твари вы, вот кто, - вне себя от злости и пережитого бросил Марат парням. Это вызвало ещё больший шквал смеха.

Ладно, пойдем на кухню, - отсмеявшись сказал Стром.

На кухне бывший боксер налил Марату чаю, положил четыре ложки сахара. Достал как фокусник шоколадку.

Пей. Ешь, - сказал Стром. - Слушай. Эта Натаха