Главный приз — любовь - Ширли Джамп

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

«Люк, провалиться мне на этом месте, но сегодня ночью я не сомкнул глаз, и знаешь, почему? Клер была со мной! Сам понимаешь, сосредоточиться на чем-то другом было невозможно. Правда, бабулька по имени Милли все время не сводила с нас глаз, делая вид, что вяжет. Зато сейчас я работаю с раннего утра, и мне это нравится. Жму лапу Эм.

Марк».

Марк щелкнул клавишей «Отправить» и открыл файл с инструкцией пользователей. Он углубился в нее с радостным чувством, что все идет замечательно. Ему известны имена двух клиентов, которые еще в прошлом году выражали заинтересованность в приобретении подобного программного продукта, но долгое время идея оставалась в стадии проекта. Сегодня ему было, наконец, что им предложить. Он написал сопроводительное письмо и, помолясь про себя, разослал по двум адресам.

Наконец с чувством выполненного долга он откинулся на спинку стула и покрутил головой, стараясь размять шею, затекшую от долгого сидения за компьютером. Его взгляд упал на Милли, которая спала, не выпуская из рук свое вязание, в противоположном конце комнаты. Она похрапывала во сне, издавая те же хрюкающие звуки, что и Лестер.

Марк взглянул на диван. Клер спала на краю, повернувшись к нему спиной. Пушистые волосы золотистым облаком рассыпались по подушке, одеяло опять сползло до талии.

Марк страстно желал не расставаться с Клер ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Не расставаться никогда.

Марк Доул, закоренелый холостяк, влюбился.

Словно почувствовав, что он думает о ней, Клер повернулась и посмотрела на Марка.

— Привет, — сказала она чуть хриплым со сна голосом.

— И тебе привет.

Она встала с кровати, одернула футболку уже знакомым жестом и прошла на кухню. Футболка доходила ей до середины бедер, и, к удовольствию Марка, оставляла открытыми стройные ноги. Даже утром, без косметики на лице, Клер выглядела красавицей. Правильные черты лица при мягком внутреннем свете казались еще прекраснее.

— Там есть кофе, — сказал Марк, подходя к стойке и снимая крышку с кофейника. — Садись, я налью тебе чашечку.

— Спасибо, — Клер взобралась на высокий барный табурет, повернулась к нему и подняла два пальца, — мне, пожалуйста…

— Два кусочка сахара и сливки, — продолжил за нее Марк. Заметив недоумение на ее лице, он поинтересовался: — Разве что-нибудь не так?

— Все так, — ответила Клер, — просто я удивлена: никто раньше не мог запомнить, какой кофе я люблю.

— Я уже говорил тебе, что я не такой, как все твои предыдущие приятели.

— Может быть, — согласилась Клер. Она положила ногу на ногу, откинула голову и запустила пальцы в волосы, рассыпая по плечам золотистую волну. Марк поспешил взять себя в руки, иначе кофе грозил оказаться не в чашке, а на его брюках. Он сел напротив.

— Ты знаешь… — он вздохнул поглубже, как будто собирался нырнуть в ледяную воду, — очень жаль, что мы неженаты.

— Неженаты? — Клер сдавленно кашлянула, как будто ее душили.

— Тогда мы оба могли бы выиграть. — Улыбкой он попытался смягчить серьезность своих слов. Что-то, похожее на панику, мелькнуло в глазах Клер. — И, счастливые, уехать в теплые края.

— Замужество не входит в мои планы, — Клер отрицательно покачала головой.

— Почем нет?

— Потому что это вынудило бы меня опять остаться в этом городе. — Она обхватила кружку руками. — Я уже однажды совершила подобную ошибку и не хочу повторения. Я еще не жила своей жизнью, понимаешь? Все, что было до этого — это был чужой выбор.

— Выбор другого мужчины?

Она кивнула и, прежде чем ответить, отпила кофе.

— Самую большую мою ошибку звали Тревис. Мы, знаешь ли, любили друг друга, — последнюю фразу она произнесла с сарказмом. Марк вспомнил, что давным-давно слышал о нем из уст Дженни, которая была очень удивлена выбором Клер. — То есть я была влюблена. Он говорил, что мы обручены, но так и не подарил мне кольца, так что за этими красивыми словами ничего не стояло.

— Но почему ты решила жить с ним?

— Ты даже не можешь себе представить, как ужасно было с Эйбом. — Она коротко вздохнула. — Он не давал ни гроша и вообще не замечал меня. Ну, разве когда нужно было протереть пол или в холодильнике было пусто. — Она тряхнула головой. — Когда мне исполнилось восемнадцать, единственное, о чем я мечтала — это убраться от него подальше. Вот я и влюбилась в первого попавшегося типа в джинсах, поверила каждому его слову и переехала к нему. — Она сделала глубокий вдох, который помог ей успокоиться, и снова отпила из чашки. — Мы жили вместе три года, и все это время он кормил меня обещаниями, и наконец бросил. Тревис работал на сталелитейном заводе, так же, как и его отец, его брат, дядя и так далее… Можешь себе представить.

— А что ты?

Я устроилась в салон красоты помощником парикмахера, потом окончила курсы стильных причесок. Тревис говорил, что пока у нас сложная ситуация и нам следует поднакопить денег. Якобы тогда уж мы не упустим свой поезд и навсегда уедем из этого города. — Она усмехнулась. — Он действительно не упустил его, но забыл прихватить меня. Он отправился в Нэшвилл, вероятно, чтобы поднять там рождаемость, оставив мне записку и кредитную карточку с перерасходом средств. На память. — Ее улыбка стала саркастической.

— Почему ты тогда же не уехала из города?

Взгляд Клер сделался отсутствующим, как будто она пыталась рассмотреть что-то в пространстве позади Марка.

— Я собиралась. Но как раз в это время Эйба сильно избили в пьяной драке, пришлось остаться выхаживать его. Наверное, это звучит глупо, но я чувствовала себя обязанной. Трезвым он был очень веселым, а на человека, который легко может рассмешить тебя, невозможно долго сердиться. — Она прикрыла глаза и отвернулась. — Через некоторое время, когда Эйб поправился, я решила остаться в Мерси: здесь у меня была работа, я снимала квартиру, и мне казалось, что нечего желать большего.

— А сейчас?

— Сейчас я приняла твердое решение, и мне некуда отступать. Прежде чем прийти сюда, я уволилась из салона красоты, и, независимо от исхода состязания, жизнь все равно придется начинать заново.

— А что вынуждает тебя ехать именно в Калифорнию?

— Семья. — Ответ прозвучал так тихо, что Марку пришлось напрячься, чтобы расслышать его.

Он встал, подошел к ней и накрыл ее ладонь своей рукой.

— Ты можешь начать новую жизнь с мужчиной. Если он любит тебя, то захочет разделить с тобой все мечты и планы.

Клер резко отдернула руку.

— Да, а потом он дождется, что я влюблюсь, как идиотка, и снова бросит меня.

— Клер, любить по-настоящему — не значит быть идиоткой. — Он повернул ее лицом к себе. В ее глазах стояли слезы. — Может, то, что ты испытывала к Тревису, нельзя назвать настоящей любовью?