Кровавый поход - Брайан Макклеллан

Таниэль повалился на колени возле молодого солдата и коснулся пальцами его шеи. Пульса не было. Этими же пальцами Таниэль закрыл парню глаза.

– Будь оно все проклято! – прошептал он.

Врач присела рядом с ним. Он отодвинул ее ладонь:

– Со мной все в порядке!

– Ваша рука, сэр.

Таниэль опустил взгляд. Сквозь разрезанный рукав мундира была видна кровоточащая рана. Он ее даже не почувствовал.

– Доктор, займитесь теми, кто заслуживает помощи, – раздался голос за спиной.

К ним подошла майор Доравир. Ее каштановые волосы растрепались, щеки почернели от порохового дыма, мундир порвался, кровь пропитала белую сорочку.

Таниэль встал.

– Майор Доравир, разве честь офицера не требует от вас умереть вместе с вашими людьми?

Она наотмашь ударила Таниэля, так что его голова дернулась, а зубы затрещали. Он прикоснулся к щеке.

– Сделаете это еще раз – и я сломаю вам руку.

– Я была последней, кто покинул позицию, – прорычала Доравир.

– Нет, – поправил ее Таниэль. – Последним был я. Мы могли удержать позицию, но оставили ее, потеряв несколько сотен человек.

– Я подчиняюсь приказам. А вы нет. Больше предупреждений не будет, капитан. Вы отправитесь на виселицу.

Майор повернулась на каблуках и ушла, подзывая к себе профосов.

Таниэль потер подбородок и перехватил взгляд Ка-Поэль. Она направлялась к полю битвы, где кезанские солдаты уже сравнивали насыпь, а санитары с обеих сторон забирали мертвых и раненых.

– Бездна, куда ты направилась? – закричал Таниэль.

Она показала на поле и приподняла в руке куклу. Проклятая девочка! Здесь не получится так, как в Кресим-Курге. Слишком много врагов и мало кукол.

Таниэль оглянулся на майора Доравир. Она разговаривала с двумя профосами с нашивками адроанской военной полиции, указывая при этом на Таниэля.

Самое время уносить ноги.

13

Тамас вылез из палатки, застегивая мундир и поправляя золотые эполеты. Будет ли сегодня дождь? Небо над Адроанскими горами на востоке едва-едва порозовело, остальной мир еще спал в темноте.

Тамас смотрел на светлую полосу на горизонте и думал о том, что происходит сейчас по другую сторону гор. Будвил пал. Кезанская армия, несомненно, продвигается дальше по Саркову ущелью. Тамасу оставалось лишь надеяться, что его генералы сдержат ее. Он скривился. После потери Будвила война могла складываться только в пользу Кеза. Он нужен своим солдатам. Нужен своей стране, своему сыну. Он должен перебраться через эти проклятые горы.

Лагерь постепенно оживал, сержанты свистом поднимали солдат с постелей. От кухонного костра доносился запах дыма, мало что, впрочем, обещавший солдатам.

Олем сидел неподалеку от палатки Тамаса – надвинув фуражку на глаза, положив ноги на бревно, а руки засунув в карманы. Поза была явно наигранной. Благодаря своему Дару, Олем не нуждался в сне.

– Ночь прошла тихо? – спросил Тамас, садясь на корточки возле небольшого, еле тлеющего костра и потирая руки.

Ранним утром в предгорьях летняя жара еще не ощущалась. Тамас поворошил угли веткой, затем бросил ее в костер. Один лишь пепел. Поддерживать огонь на высокогорье было нечем.

– Немного пошумели, сэр. И поворчали тоже.

Олем усмехнулся, как будто недовольство было всего лишь легкой неприятностью.

Тамас знал, что люди голодают, и мучился из-за этого.

– Я пресек эти разговоры, сэр, – доложил Олем.

– Хорошо.

Тамас услышал тихие шаги. Олем шевельнулся и вытащил из кармана руку с пистолетом.

На землю рядом с Тамасом рухнула тяжелая туша. Он вздрогнул.

– Олень, сэр. – Влора опустилась на корточки возле фельдмаршала.

Тамас почувствовал облегчение. Мясо.

– Один? – с надеждой спросил он.

– Андрийя подстрелил второго. Разделил между пороховыми магами. А этот – для офицеров.

Тамас пожевал губу.

– Олем, освежуй его и раздай людям. Каждому по кусочку сырого мяса. Пусть готовят сами. Через два часа снимаем лагерь.

Олем поднялся на ноги и потянулся. Засунул пистолет обратно за пояс и отошел, подзывая по именам нескольких солдат.

– Завтра к полудню мы дойдем до Хун-Доры, сэр, – сообщила Влора.

Ее плечо было испачкано оленьей кровью. Она, должно быть, вошла в пороховой транс, иначе хрупкая девушка не смогла бы нести тушу на плече.

– Сколько осталось?

– Приблизительно шестнадцать миль. Мы подошли близко, пока охотились.

– И что?

– Небольшой город, как и говорил Гэврил.

– Окружен стеной?

– Не стена, а древние развалины. Примерно восемь футов в высоту. Я бы не стала беспокоиться из-за этого, сэр. Город выглядит покинутым.

Покинутым? Тамас надеялся, что там будут жители. Тогда он смог бы захватить их запасы пороха и еды.

– А что с дорогой?

– Подъем становится все круче. Дорога повторяет очертания горных хребтов. Много мостов, судя по тому, что я видела. Когда мы войдем в лес, драгунам будет трудно окружить нас.

– На это я и надеялся.

– Плохо то, что дорога сужается. Смогут пройти всего три-четыре человека в ряд.

Значит, колонна растянется почти на четыре мили. Не очень удобно для армии, преследуемой драгунами. Тамас шепотом выругался.

Он посмотрел в небо и решил, что дождя сегодня не будет.

– Я солгал тебе, – сказал он.

Влора хмуро глядела на тлеющие угольки костра.

– Сэр?

– В Будвиле ты спрашивала, нет ли новостей о Таниэле. Я солгал.

Влора открыла было рот, но Тамас продолжил, не дав ей вставить ни слова:

– За несколько дней до того, как мы отправились в пещеры, я получил сообщение из Адопеста. Дикарка Таниэля пришла в сознание.

– А сам Таниэль?

– По-прежнему. Но если она смогла выйти из комы, по-видимому, сможет и он. Не думаю, что маленькая дикарка сильнее моего сына. Он… – голос Тамаса дрогнул, – он справится.

Фельдмаршал покосился на Влору, и ему показалось, что на ее щеке блеснула слеза.

– Как ваша нога, сэр?

Тамас посмотрел на свое колено. Михали вылечил его. Фельдмаршал мог теперь ходить. Мог скакать верхом. Бездна, он мог бы даже танцевать, если бы захотел. Но глубоко внутри он все еще чувствовал боль. Она пульсировала как раз в том месте, откуда вынули проклятую золотую звезду. Несмотря на исцеляющую силу бога, с ногой все еще что-то было не так.

– Превосходно, – соврал он. – Прямо как новая.

– Вы все еще прихрамываете, – заметила Влора.

– Я? Это просто по привычке.

Влора села на землю рядом с ним:

– Я слышала, что поврежденные ткани тяжело восстанавливаются. Им требуется помощь. Различные упражнения и массаж. Если хотите…

– Не думаю, что нам нужны сплетни. А они непременно начнутся, если ты будешь растирать мне ногу.

Тамас рассмеялся и испытал облегчение, когда Влора хохотнула вслед за ним.

– Я хотела сказать, что это мог бы сделать Олем, сэр.

– Уверен, что со мной все будет в порядке.

Тамас продолжал наблюдать за Влорой. Она посмотрела на него, затем снова уставилась на огонь. Она все еще избегала встречаться с ним глазами.

Тамас понял, что их прежние дружеские отношения потеряны. Если бы все шло, как задумано, она сейчас уже стала бы его невесткой. До отъезда в университет только она во всей армии осмеливалась называть его Тамасом. Влора ходила с ним под руку и даже обнимала на людях.

До того как переспала с тем щеголем из Жилемана и Таниэль разорвал помолвку.

Тамас поднялся на ноги.

– Продолжайте охотиться. Нам нужно как можно больше мяса.

– В конце концов мы истратим весь порох, сэр.

– Получите еще у квартирмейстера Седьмой бригады.

– Я имела в виду весь порох, всей армии.

Тамас забарабанил пальцами по поясу. Его войско двигалось вперед, не пополняя запасов и даже не имея продовольственных обозов. Рано или поздно они израсходуют все. И скорее – рано. Единственное их преимущество – в быстроте передвижения, но и оно быстро сойдет на нет из-за истощения людей и необходимости добывать продовольствие.

– Я прослежу, чтобы пороховые маги получали все, в чем нуждаются.

Каждый из его Отмеченных все еще стоил десятка обычных солдат.

– Я спрошу у квартирмейстера. – Влора кивнула.

Она встала и решительно направилась к лагерю.

Тамас смотрел ей вслед и чувствовал себя стариком, обремененным сожалениями.

Через несколько минут, когда уже все проснулись, в лагере поднялся невообразимый шум. Послышались одобрительные возгласы: вероятно, Олем начал раздавать мясо. Совсем немного, по тоненькой полоске, но все-таки больше, чем прежде.

Тамас разобрал и сложил свою палатку. Он заканчивал связывать скатку, когда вернулся Олем с испачканным кровью свертком.

– Я бы сам сделал, сэр, – проворчал телохранитель.

Тамас посмотрел на сверток и почувствовал, как рот наполняется слюной.

– Ты мне нужен для более важных вещей. Когда-то я был простым солдатом и умею разбирать палатку не хуже любого другого.