Последняя амазонка - Александр Майборода

Выстроились.

Горельщик истошным голосом закричал:

— Ай, горю!

Впереди — в паре самая бойкая девица:

— Чего ты горишь?

— Красной девицы хочу!

— Какой красной девицы?

— Тебя, молодой!

Все дружно запели:

Гори, гори ясно,Чтобы не погасло.Стой подоле,Гляди на поле,Едут там трубачиДа едят калачи.Погляди на небо:Звезды горят,Журавли кричат:— Гу, гу, убегу.Раз, два, не воронь,А беги, как огонь!

Пропев последние слова, пара кинулась в разные стороны. Горельщик бросился догонять девку.

В игре не без обману! Если девка не хочет — непросто ее поймать. Ноги у девок быстрые. И придется бедолаге «гореть» хоть сто раз, до тех пор пока какая-то девица умышленно не поддастся.

Ну, а уж если поймал, то твое счастье — бывший горельщик ведет, крепко держа за руку, пойманную девицу в конец ряда, а оставшийся без пары занимает его место.

Игра под хохот зрителей продолжалась до темноты. А когда стало темно, загорелся большой костер и все начали прыгать через него — огонь очищает от болезней и злых духов.

После огня прыгали в воду — союз противоположностей — огня и воды — основа мира.

Пускали венки: если венок тонет сразу, значит, суженый разлюбил и замуж за него не выйти; а если венок поплывет, это сулит счастье и долгую жизнь или замужество.

Купались. В ночь солнцеворота из рек выходила вся нечисть, поэтому вплоть до осени можно купаться без опасений.

Гулянья и игры продолжались до рассвета.

В купальскую ночь деревья переходят с места на место и разговаривают друг с другом шелестом листьев; беседуют между собой животные; и даже травы, которые этой ночью наполняются особой, чудодейственной силой.

Нельзя спать в самую короткую ночь, ибо можно проспать свое счастье.

Глава 26

Как только заалел рассвет, волхвование закончилось и уставшие амазонки вернулись на берег. Вернулись все, кроме Красимиры и Божаны, которые задержались в хижине.

В хижине, несмотря на то, что наступил день, царил полумрак.

Божана сидела на лавке перед столом. На столе стояли две глиняные плошки.

После волхвования Божана чувствовала себя совершенно разбитой.

Красимира что-то грела в небольшом медном котелке, поставленном прямо в очаг. Огонь в очаге, пока амазонки проводили ритуал волхвования, прогорел, но поседевшую золу прорезали темно-красные прожилки, и от золы веяло жаром.

Жидкость в котелке покрылась мелкими пузырьками.

— Готово! — сказала Красимира и, выхватив котелок из очага голой рукой, поставила его на стол.

Несколько секунд, подержавшись обожженными пальцами за ухо, снова взялась за котелок и вылила жидкость в плошки. Одну из плошек пододвинула к Божане:

— Выпей, дочка, это восстановит твои силы.

Божана отпила глоток горячей жидкости и почувствовала, как по жилам пробежала горячая волна. Божана и в самом деле почувствовала себя лучше.

Красимира села рядом и также отпила из плошки.

Некоторое время они сидели с задумчивым видом и молчали, затем заговорила Божана:

— Мама, плохие видения мне посылала богиня — кровь, смерть.

— Да. Я видела это же, — согласилась Красимира. — Значит, нас ждет война. Весной боги нас уже предупреждали о войне. Чтобы убедиться, что мы их правильно поняли, на этот раз я для волхвования избрала древнее капище. И снова богиня предупреждает нас о войне. И снова говорит, что многие из нас умрут.

— Раз войны избежать мы не можем, то надо готовиться к войне, — сказала Божана.

— Я чувствую, что приходит конец нашему царству, — сказала Красимира.

— Но почему? У нас крепкая дружина. А понадобится — позовем слободских людей в войско. В слободах много народа.

— Божана, ты же знаешь, что многие поляницы скоро не смогут воевать. Ты хочешь уехать к своему князю Вячеславу, а другие — беременны, — сказала Красимира.

— Это так, — со вздохом согласилась Божана. — Мы виноваты.

— Никто не виноват! — возразила Красимира. — Так уж устроен мир, что женщины должны рожать и растить детей, а мужчины должны их кормить и защищать.

— Но что же нам делать, если нас ждет война?

Красимира положила свою руку на плечо Божаны.

— Божана, милая, уезжай к своему любимому.

— Но я не могу тебя бросить одну, — сказала Божана. — Если девушки увидят, что я уезжаю, то и они захотят уйти. С кем ты тогда останешься?

— Что ж… видно, время пришло, чтобы все встало на свои места. Чему быть, того не миновать.

Божана встала.

— Тогда я остаюсь!

Красимира встала и обняла Божану за плечи.

— Божана, род цариц поляниц — древний. Мы ведем свою родословную от самой Вольги, которая основала царство поляниц. Однако власть брала с нас тяжкую дань: рожать и воспитывать детей — вот счастье женщины, и все царицы лишались этого ради власти. Мы должны были все время воевать, мы и наши прабабки были воительницами, для нас было счастьем умереть в бою. Моя мать погибла в сражении и моя бабушка, и ее мать, и так до самой Вольги. Ни одна из цариц не умерла от старости. В свое время я отказалась от счастья замужества. Божана, говорю честно: — я не хотела, чтобы ты уезжала к Вячеславу, потому что ты должна продолжить царский род поляниц. Долг меня обязывает уговаривать тебя отказаться от замужества. А теперь как мать я тебе скажу — я не хочу этого! Я хочу, чтобы ты жила долго и счастливо, чтобы у тебя были дети и внуки. Я хочу, чтобы ты узнала счастье, которого женщины нашего рода никогда не знали. Если ты останешься, то ты погибнешь.

— Нет, мама, я не брошу наше племя в беде — я остаюсь! — решительно проговорила Божана.

Таким образом Божана приняла решение, которого и добивалась Красимира.

Но получив желаемое, Красимира задумалась: а нужно ли это ей?

Ведь ясно было, что царство поляниц медленно, но неуклонно приходит в упадок: если еще совсем недавно, каких-то пару сотен лет назад, поляницы контролировали все Северное Причерноморье и с ними вынуждена была считаться даже Византия, то теперь все царство сжалось до одной крепости. Все больше и больше девушек хочет поменять неуютное и опасное ремесло воина на жизнь с мужем, который накормит и защитит ее и ее потомство.

Защитник царства амазонок князь Буревой немолод. Жизнь воина висит на волоске — каждый день он может погибнуть.

Но что произойдет, если князь Буревой погибнет?

Пока великий князь Буревой был жив, было живо и царство амазонок.

Красимира подумала, что зря она не дала дочери уехать с любимым. Вятичи сильны — за спиной князя Вячеслава Божана была бы как за каменной стеной.