Deadушка (СИ) - Вальтер Макс

Мужик лет пятидесяти, достал из кармана кожанки четки и принялся их быстро перебирать. На костяшках кулака у него была набита классическая «СЛОН», что означает «Смерть легавым от ножа».

«Интересно девки пляшут,» я отвел взгляд, перебирая вещи, пока случайно не наткнулся на голубенькое летнее платице как раз на рост мелкой. «Взять, что ли, Машеньке? Не с пустыми ж руками с рынка уходить…»

— Какой правильный людей? — возмутился армянин, хмурясь. — Ви что-ли? Я сейчас охрану позову!

— Тише, кумовник, — ухмыльнулся старший и кивнул одному из своих.

Стоящий чуть позади него мужчина лет сорока, выудил из-под полы куртки обрез одноствольного ружья-переломки. Старенький и еле заметный. Даже модель навскидку не определить.

Ложе спилено по самую шейку рукояти, а ствол чуть ли не по патронник.

Эдакий одноствольный хаудах калибра шестнадцатого. Для двенашки больно мелкое. Мда, серьезные ребята пришли. Я машинально убрал правую руку в карман ватника, где покоился пистолет Макарова.

— Мы же не хотим шуметь? — успокаивающе произнес главарь троицы. — Ты учти, комерс. Выйдешь за забор, а там случайно кирпич башка упадет, саааавсем мертвый будишь… Так что, подогреешь хороших людей, и живи себе спокойно…

— Э, уважаемый, — к троице приблизилась пара дежурных. — Чем это мы тут промышляем?

— Мирную беседу ведем, начальник, — пожал плечами бритый и кивнул в мою сторону, пока его товарищ ловко скрывал обрез. — Начальник, вы тут моргнули, а дедок вон, валыну протащил…

Я рефлекторно напрягся, но не подал виду, продолжая изучать ассортимент какой-то полноватой бабы, что зудела над ухом, расхваливая каждую тряпку.

— Разберемся, — согласно кивнул дежурный. — Но для начала, предьявите документики…

— Сгорели в хате, начальник, — развел руки в стороны главарь троицы. — Бля буду, погарелец, вон, с товарищами пришел лекарство взять, а то трахеит, проклятый, замучал, а это барыга упирается. Морда нерусская, мол, вы люди нехорошие, не дам.

— Чем платить собрался? — поинтересовался представитель местной власти.

— Гля, — он кивнул второму товарищу и тот достал из небольшой поясной сумочки целый пакетик различных украшений.

Дежурный лишь хмыкнул, пожелал хорошего дня и вместе с напарником, двинул ко мне, однако присмотревшись, остановился на полпути.

Видимо в мозгу охранника сложилось два плюс два, что я не так давно заходил прямо к Престнякову, а значит не простой бомжара. Лишний раз тревожить меня не стали и то хорошо. Дежурные свалили обратно на посты, лишь что-то доложив по рации.

Бритые же, постояли для виду еще пару минут, пошептались с торгашем и двинули на выход. Проходя мимо меня, их главарь притормозил.

— Че палишь, тихушник? — негромко спросил он. — Если побазарить хочешь, то милости просим. Ноги в руки и пойдем.

— Не о чем мне с тобой ботать, ступай с миром, — отмахнулся я, чем удивил бывшего сидельца.

— Че, фраер, блатным себя почувствовал? — ухмыльнулся мужчина, подступая ближе.

По нему было видно, что за неудачу с коммерсом, его эго хочет крови. Так что повод не важен, главное зацепиться.

— Борзый ты, седовласка, — добавил он.

Меня прямо-таки порывало, чтобы послать наглеца, но я с трудом сдержался. Разве что чуть повел рукой в кармане, направив пистолет в живот бритого.

Патрон всегда в патроннике. Выстрелить я смогу, дальше затвор порвет ткань ватника, пятьдесят на пятьдесят, либо дозарядится, либо зажует. Впрочем, сразу после выстрела можно падать в ноги соседнему и выхватывать нож, а там уж хоть коли, хоть режь… От кровожадных мыслей меня отвлек один из свиты «слона».

— Да ладно тебе, Мясник, че старика трогать, по нему ж видно, что бичара, — усмехнулся детина ростом под метр восемьдесят и не сильно отстающий от этих цифр по массе. — Только руки почем зря марать.

— Терпила, — рыкнул главарь тройки и гордо направился к выходу, то и дело кидая злобный взгляд в сторону армянина.

Такую шваль упускать нельзя, так что я все же последовал за ними, сохраняя дистанцию. И каково же было мое удивление, когда бритых приняли прямо у палаточного лагеря.

Шестеро крепких мужиков в камуфляжах на манер старого ОМОНа с автоматами и красными повязками, выпрыгнули как черти из табакерки. Поддельников Мясника сложили сразу и грамотно, парой ударов прикладами, тут же придавили сверху, прижимая к земле. Слоняра же, явно почуял неладное и хотел было ринуться к выходу, но ему на встречу вылетел псевдоомоновец, с ходу заряжая ударом ноги в душу.

— Лежать, блядь! — раздались крики.

Для убедительности, ннудачливых рекетиров энное количество раз попинали куда попало. Мужику, что прятал обрез, досталось больше всех. Оружие у него, естественно, изьяли.

— Ага, значит самопалим? — усмехнулся один из бойцов. — Ну все, гуси светят.

— Какие гуси, начальник?! Ты же его сам подки… А-а-а! — не успел закончить мужик, как ему в правую коленную чашечку с внутренней стороны уперстя ствол автомата, а омоновец нажал на спуск.

Глухо громыхнул выстрел. Раненый, продолжая орать, попытался выгнуться, но тут же получил пару дополнительных пинков.

Карательная бригада, не иначе. Оно и правильно, сейчас всякого дерьма разведется, по самое немогу. Поди бывшие идейные менты, омоновцы и собравцы, ну, те кто смог выжить. Даже как-то интересно, кто ими нынче заправляет.

Раздражать серьезных ребят своим присутствием в качестве свидетеля, я, честно слово, не решился. Поэтому, вернувшись в здание и взялся добывать информацию иным путем. Как собственно и полагается человеку моего возраста.

У забегаловки Алии, освободился один из столиков. Семейка поела и свалила, но я, не стал занимать целый стол, подхватил стул и подсел к мужикам, что играли в нарды.

— Смотрю, самый разгар партии? — усмехнулся, с ярко выраженным интересом уставившись на доску.

— Да какое, — вяло отмахнулся киргиз, подхватил кубики, потряс их в кулаке и швырнул обратно. — Оп, дубь, платим рубль.

Выпавшие две единички он ловким движением отставил на край доски, переместив шашки на четыре деления.

— А что, желаешь присоединиться? — спросил один из наблюдателей, что так же следил за игрой. — У нас еще доска есть… Только мы тута со ставкой играем… Есть что ставить? Пойдет что угодно.

— Есть, — согласно кивнул я и вытянул из рюкзака пачку кабельных стяжек.

Мужчина одобрительно покачал головой и разложил на столике вторую доску.

Знал бы мой соперник, что нарды, это самая авиационная игра, ни в жизнь бы не полез со мною зарубаться.

В армии на точке порой от скуки спасали лишь две вещи. Дрочка и игры. Так-как порой дрочить было некогда и негде, приходилось играть, ну а нарды можно слепить из чего угодно.

В Карабахе, помню, мы поле размалевали карандашами на обороте двух склеяных листов бумаги, а вместо шашек использовали крашенные камни. Кубики же вырезали из дерева. И не путались же с расчерчиванием граней.

Все потому, что сумма противоположных значений на кубе всегда должна быть равна семи. То есть напротив шестерки будет единица, напротив двойки пятерка, а напротив тройки четверка. Сами мастерили все и играли.

Начали партию спокойно. Я позволил противнику переместить фигуры на вторую половину его стороны, а после резко начал поддушивать.

В нардах нельзя перекрывать половину полностью, или чтобы было закрыто шесть столбов подряд. Вот я и закрыл пять, раскидав по двойке на каждый столбик, чтобы нельзя было шашку сбить.

Пока раскидывали, вел непринужденную беседу о делах рынка и том, как здесь все устроили. Самое интересное начал нащупывать, когда мой оппонент понял в какую ловушку угодил.

— А что за ребята тут бегают? Не то ОМОН, не то СОБР, с повязками и без шевронов? — поинтересовался я, плавно смещая с дальнего конца башни, начав закидывать шашки по одной на вывод.

— Да так, бандитов ловят, — отмахнулся собеседник, увлеченный сложной партией. — Только они без разбору ловят. Если подозрение упало, то особо не разбираются. Хоть одно доказательство находят и сразу того, карают. Прям не ополчение, а карательные отряды полицаевских чисток.