Ледяной холод - Тесс Герритсен

19

Еще до восхода солнца Маура знала, что Арло умирает. Она слышала это в его дыхании, в мокром бульканье в его горле, словно он пытался вдохнуть воздух через трубочку, заполненную водой. Его легкие была наполнены жидкостью.

Она проснулась от этого звука и повернулась, чтобы взглянуть на Арло. В свете огня она увидела, что Элейн склонилась над ним, осторожно вытирая лицо полотенцем.

"Сегодня тот самый день, Арло", — пробормотала Элейн. "Они придут, чтобы спасти нас, я знаю это. Сразу как рассветет".

Арло издал мучительный вздох. "Дуг…"

"Да, я уверена, что к этому моменту у него все получилось. Ты знаешь, какой он. Никогда не сдается, никогда не капитулирует. Это наш Дуг. Ты просто держись, договорились? Еще несколько часов. Смотри, уже начало светать".

"Дуг. Ты". Арло рвано задышал. "У меня никогда не было шанса. Да?"

"О чем ты?"

"Всегда знал". Арло выдавил рыдание. "Всегда знал, что ты бы выбрала его".

"Ох, Арло. Нет, это не то, о чем ты думаешь".

"Время быть честным. Пожалуйста".

"Ничего не было между мной и Дугом. Я клянусь, милый".

"Но тебе бы хотелось этого".

Наступившая тишина ответила более честно, чем все, что могла бы сказать Элейн. Маура по-прежнему молчала, ощущая себя неудобным свидетелем этой болезненной исповеди. Арло знал, что его время уходит. Это был последний шанс узнать правду.

"Не имеет значения". Он вздохнул. "Не теперь".

"Но это имеет значение", — сказала Элейн.

"Все еще люблю тебя". Арло закрыл глаза. "Хочу, чтобы ты… знала это".

Элейн зажала рукой рот, чтобы заглушить рыдания. Первые лучи рассвета, упавшие через окно, осветили ее, стоящую на коленях рядом с ним, страдающую от горя и вины. Она выровняла дыхание и выпрямилась. Только тогда она заметила, что Маура проснулась и наблюдает за ними, и она смущенно отвернулась.

С минуту две женщины молчали. Единственным звуком было хриплое дыхание Арло, вдох и выдох, вдох и выдох, через хрип сгустков слизи. Даже с другого конца комнаты Маура видела, что его лицо изменилось, глаза еще сильнее ввалились, кожа теперь приняла болезненный зеленый оттенок. Она не хотела глядеть на его ногу, но было достаточно светло, чтобы осмотреть ее, и она знала, что должна это сделать. Это была ее обязанность, обязанность, которую ей не хотелось выполнять, но ведь она была врачом. Однако все ее медицинское обучение оказалось бесполезным без современных лекарств, чистых хирургических инструментов и ледяной решимости сделать все необходимое: отрезать ногу кричащему человеку. Потому что это было то, что необходимо сделать. Она знала это еще до того, как осмотрела конечность, прежде чем она выпустила вонь гноящейся раны из-под одеяла.

"О, Боже", — Элейн застонала и кинулась прочь. Маура услышала, как с грохотом закрылась входная дверь, когда Элейн выбежала из зловонной комнаты в поисках свежего воздуха.

Это нужно сделать сегодня, подумала Маура, глядя на гниющую ногу. Но она не могла сделать это в одиночку, ей необходимо, чтобы Элейн и Грейс держали его, или она ни за что не сможет контролировать кровотечение. Она взглянула на девочку, которая все еще крепко спала на диване. Может ли она рассчитывать на Грейс? Хватит ли у Элейн силы духа крепко держать его, несмотря на крики и безжалостный скрежет пилы? Если они дрогнут, Маура может убить его.

Она надела куртку, перчатки и вышла на улицу. Она обнаружила Элейн, стоящую на крыльце, глубоко вдыхающую холодный воздух, словно ей хотелось вымыть вонь гниющего тела Арло из своих легких.

"Как долго он протянет?" — тихо спросила Элейн.

"Я не хочу говорить о сроках, Элейн".

"Но он умирает. Разве не так?"

"Если мы ничего не сделаем, то да, он умрет".

"Ты и Дуг уже сделали кое-что. Это не помогло".

"Поэтому мы должны сделать следующий шаг".

"Какой?"

"Ампутация".

Элейн уставилась на нее. "Ты же это несерьезно".

"У нас нет другого выбора. Мы израсходовали все антибиотики. Если оставить ногу, он умрет от септического шока".

"Ты прежде не хотела делать операцию! Дуг говорил тебе об этом".

"Все стало гораздо хуже. Теперь мы не просто хотим сохранить ногу. Речь о его жизни. Мне понадобится, чтобы ты держала его".

"Я не смогу сделать это одна!"

"Грейс должна будет помочь".

"Грейс?" — фыркнула Элейн. "Ты думаешь, что можно доверить этому избалованному ребенку сделать что-то полезное?"

"Если мы объясним ей. Если расскажем, как это важно".

"Я знаю ее лучше, чем ты, Маура. Она полностью держала Дуга под контролем, и он делал все для своей маленькой принцессы. Все, чтобы сделать ее счастливой, чтобы заставить забыть, что ее мать ушла".

"Ты недостаточно веришь в нее. Она может быть всего лишь ребенком, но она умна. Она поймет, что поставлено на карту".

"Ее это не заботит. Разве ты не видишь этого в ней? Ее, нахрен, не волнует никто, кроме нее самой". Элейн покачала головой. "Не рассчитывай на Грейс".

Маура выдохнула. "Если ты будешь помогать мне одна, то нам понадобится веревка. Что-то, чтобы привязать его к столу".

"Ты на самом деле собираешься пройти через это?"

"А что мне делать? Стоять и смотреть, как он умирает?"

"Они могут прийти за нами сегодня. Они могут быть здесь всего через несколько часов".

"Элейн, мы должны быть реалистами".

"Еще один день не изменит дела, правда? Если они появятся завтра, это будет достаточно скоро".

"Дуг ушел два дня назад. Что-то пошло не так". Она замолчала, не желая признавать очевидного. "Мне не кажется, что у него получилось", — сказала она тихо. "Думаю, мы сейчас сами по себе".

Глаза Элейн внезапно заблестели от слез, она отвернулась и принялась разглядывать снег. "А если ты это сделаешь? Если ты отрежешь ногу, каковы шансы, что он все равно не умрет?"

"Без антибиотиков, боюсь, его шансы выжить невелики. Независимо от того, что мы сделаем".

"Тогда зачем заставлять проходить его через это? Если он все равно умрет, зачем его мучить?"

"Потому что у меня в запасе больше нет других приемчиков, Элейн. Сделать это или просто оставить все, как есть".

"Дуг все еще может привести помощь…"

"Она уже должна была прийти".

"Тебе нужно дать ему время".

"Сколько еще нам придется ждать, прежде чем понять очевидное? Помощь не придет".

"Мне все равно, сколько времени это займет! Иисусе, ты хоть слышишь, о чем говоришь? Серьезно, ты отрежешь ему ногу?" Элейн внезапно оперлась на балку крыльца, словно слишком устала, чтобы стоять самой. "Я не буду помогать тебе в этом", — тихо произнесла она. "Прости".

Маура повернулась и посмотрела на дорогу, ведущую из долины. Был еще один сверкающе ясный день, и она сощурилась от яркого света утреннего солнца, отражающегося на снегу. У нас есть всего один последний вариант, подумала она. Если она не примет его, Арло умрет. Может быть, не сегодня и даже не завтра, но в этой комнате она чуяла запах неизбежности того, что должно было произойти, если она не начнет действовать.

"Ты должна поить его", — сказала она. "До тех пор, пока он не проснется достаточно, чтобы пить самому, ты должна давать ему глотки подслащенной воды. И накормить, если он сможет есть. Все, что у нас осталось из обезболивающего — "Тайленол", но его еще довольно много.

Элейн нахмурилась. "Почему ты мне об этом говоришь?"

"Потому что теперь ты за главную. Просто попытайся создать ему удобства, это лучшее, что ты можешь сделать".

"А ты?"

"Мои лыжи по-прежнему во внедорожнике. Я возьму немного припасов на случай, если не успею добраться туда до темноты".

"Ты собираешься съехать на лыжах с горы?"

"Почему бы еще и мне не попробовать сделать это?"

"Если Дуг не смог…"

"Возможно, с ним произошел несчастный случай. Он может лежать где-то со сломанной ногой. В таком случае, это еще важнее, отправиться сейчас, пока у меня впереди целый день".

"Что, если и ты не вернешься?" — спросила Элейн с отчаянием в голосе.

"У вас много еды и дров. Ты и Грейс сможете продержаться здесь несколько месяцев". Она повернулась.

"Подожди. Мне нужно сказать тебе кое-что".

Маура остановилась на крыльце и обернулась. "Да?"

"Дуг и я, между нами никогда ничего не было".

"Я слышала, как ты говорила об этом Арло".

"Это правда".

"Почему это имеет какое-то значение?"

"Я думала, ты захочешь знать".

"Если быть честной, Элейн, что-то, что произошло или не произошло между тобой и Дугом не имеет для меня абсолютно никакого значения." Маура повернулась к дому. "Все, что меня сейчас волнует — это то, как всем нам выбраться из этого места живыми".

Ей понадобился час, чтобы собрать рюкзак. Она сложила в него еду, запасные носки, перчатки и свитер. В гараже она нашла брезентовую палатку и спальный мешок, которые, как она надеялась, ей не понадобятся. Если повезет, она спустится с горы до полуночи. Батарея на ее сотовом села, поэтому она оставила его на попечение Элейн вместе со своей сумочкой, забрав только наличные и удостоверение личности. В путешествии на тридцать миль не было места ни для одной лишней унции.