Хроники Фирнберга - Таурон Де

— А еще появляются на улицах какие-то молодые люди, называют себя сторонниками герцога и начинают что-то громко нести про то, что наша страна должна быть великой, что у нас должен быть великий правитель. Наше величие и без этих герцогских угодников подтверждено веками самостоятельной жизни, когда человек понимает, что может рассчитывать на себя, а не молить о помощи власть! Это толпы холопов хотят великого правителя, а сильные люди сами предпочитают быть великими.

Грифон положил голову на лапы, прикидываясь уставшим, но слушал внимательно, стараясь не особо выдавать интерес движением ушей. Впрочем, здешние посетители вряд ли стали бы скрывать свои разговоры от грифона, грифонарии привыкли, что крылатые на их стороне. Да и подобным недовольным ворчанием никого сейчас не удивишь.

Но усталость от дневного полета действительно требовала отдыха.

В городе Иеракс всегда мог найти место где расположиться на ночлег. Если не считать верхней цитадели и помещений грифоньей стражи, то оставались еще привычные с детства места.

Еще маленьким грифон хорошо знал огромные чердаки герцогского замка, где можно найти немало уютных местечек. Правда летом там жарковато, прогревается на солнце шифер-плитняк. Но с утра до вечера непоседливый грифон летает и прогуливается, а ночью каменная крыша быстро остывает.

Не боящемуся холода грифону не доставляет неудобства ночевка там до глубокой осени. Тем более, что можно прижаться поближе к каминной трубе и ночуй хоть зимой.

Позевывая, грифон прошелся под массивными стропилами старого чердака и удовлетворенно отметил, что приятно когда в мире существуют места, остающиеся неизменными даже через годы.

Иеракс проснулся поздно, мечтательно полежал, потянулся, вытягивая долговязые лапы, поднялся и стряхнул с себя паутину. Посмотрел на пол, обнаружив на досках многолапый силуэт протертый в пыли лежавшим грифоном. И стал отряхиваться тщательнее еще и от пыли. Потрогал, проверяя не осталась ли паутина на ушах и кисточке хвоста. После чего решил, что надо бы сходить в залы ордена.

Для этого он непринужденно спланировал вниз и подошел к твердыне ордена с парадного входа, куда его с почетом впустили стражи, поблескивающие металлом.

Доспехи рыцарей Фирнберга сочетают в себе кольчугу и латы. Стальной нагрудник и наплечники поверх кольчуги. Стальные наручи. Такое сочетание кольчуги и пластинчатых лат делает доспех очень удобным, и при этом дает отличную защиту.

Иеракс шел, бесшумно ступая по каменным плитам орденского зала грифонариев.

Стены и заметно выступающие из них контрфорсы высокого зала не скрывали суровость тесаного камня, который намеренно обработали грубовато.

Чувствовалось, что за высоченными окнами темнело. Сейчас сквозь полупрозрачные стекла сочилась вечерняя синь, а в зале мерцали светильники. Составленные из множества мутных толстых стекол, громадные окна сильно рассеивали свет и на полу даже днем не появлялся характерный решетчатый узор.

В Фирнберге раньше всех научились делать стекло, но даже здесь полностью прозрачные крупные стекла не изготавливались в больших количествах. И здесь окна собирали из множества мутноватых стекол размером не больше ладони, укрепленных в решетке. Они пропускали свет, но увидеть сквозь них почти ничего не возможно.

Грифон непринужденной походкой поднялся по лестнице в покои магистра.

Не считая личного дома в средней части города, каждый магистр ордена владел в цитадели грифонариев несколькими залами и комнатами, защищаемыми правом неприкосновенности. Место обитания любого из входящих в совет ордена имело выходы наверх к опускным взлетным трамплинам открывающимся на большой высоте в стенах башен. А вниз, спрятанные за скрытыми дверями, вели лестницы в личные потайные комнаты и отдельные секретные выходы в подземелья.

Иераксу, в качестве особенного исключения, было дано разрешение входить к магистру бесприпятственно. В ордене традиционно крылатым доверяли больше чем людям, а молодого грифона с Региноном Таргом давно связывали отношения ученика и учителя.

В этом зале полки и столы отягощены сложенными книгами в массивных обложках, некоторые окованы железными полосами, которые делают обложку похожей на амбарную дверь. Книги и свитки из хорошего пергамента, который еще делают в Грегарии, и из прочной льняной фирнбергской бумаги.

Большую комнату украшал большой и старый драконий череп на постаменте.

В углу стоял приподнятый вертикально скелет грифона, помещенный здесь в каких-то познавательных целях. Иеракс помнил его еще с времен раннего ученичества.

Во внушительном старинном кресле сидел пожилой человек в бархатной мантии. Но у грифона давно сложилось впечатление, что признаки старости у магистра были какими-то не очень настоящими, внешними. Особено потому, что с самых первых лет знакомства он выглядел таким же.

Недалеко на столике расчерченная квадратиками доска с фигурками.

Иеракс поднял одну фигурку и поставил на место.

— Книги, — произнес грифон. — Он приказал сжечь большую часть книг, что хранились в герцогском замке.

— Он требует, чтобы орден тоже начал избавляться от старых книг, — кивнул магистр. — Но мы дали понять, что если даже он попытается силой заставить нас уничтожить многовековую память ордена, нам не сложно все спрятать.

— Но книги из замка…

— Мы предусмотрели многое заранее. Еще до вступления этого герцога на трон изъяли самое ценное. Но не потому, что знали тогда, что герцог окажется таким. Просто слегка воспользовались периодом безвластия… в корыстных целях. Как оказалось, это было правильное решение.

Грифон одобрительно кивнул.

Крылатый привычно осматривал экспонаты зала, похожего на музей.

Иеракс, несмотря на то что с детства симпатизировал драконам, спокойно относился к трофеям и экспонатам, сделанным из их, и даже грифоньих, останков. Если кто-то уже все равно мертв, то нет особенного греха сделать из его тела украшение, если обращаться с трофеем уважительно. Детеныши обычных хищников с младенческого возраста играют в логовах костями принесенной им добычи. А грифоны ведь тоже хищники, хоть разумные и культурные.

По крайней мере в Фирнберге так считается, что культурные.

— Я всегда понимал, что грифоны для нашего ордена не просто сила, но и моральная опора, — сказал магистр Тарг. — Можно сказать, что они для нашего рыцарства подобны облагораживающему каркасу.

Мы вместе с грифонами долгое время были непобедимы, но эта сила имела оборотную сторону, которая не давала нам стать просто завоевателями. Грифоны слишком опасны друг для друга и природа не позволила бы им выжить, если бы они не могли острее чувствовать жалость к сородичам. У грифонов есть запрет на убийство себе подобных, которого нет у человека. И распространяется этот их врожденный запрет не только на крылатых, но и шире. Завися от грифонов мы тоже вынуждены воздерживаться от излишней жестокости.