Дом, где исполняются мечты - Татьяна Алюшина

Но ведь зарабатывал! В те-то годы! Да еще как!

Пока он там катался на командировочном пайке, Марина с родителями его заработки по-скирдовали и купили молодым квартиру. Жена за это время и институт окончила. Игнат ей в свои приезды и все работы делал, и диплом рассчитал-написал-начертил, и о защите успел договориться с ее куратором, подкинув тому материал уникальный, привезенный Стрельцовым из поездок, по теме его диссертации.

А Марина, посидев несколько лет дома в удовольствие, давно устроилась менеджером в интересную фирму и начала неплохо зарабатывать. Вроде бы отпала такая крайняя необходимость в надрывочной командировочной жизни Стрельцова.

Да и повысили его, назначили начальником отдела экспертизы материалов-сплавов, что больше кабинетного сидения требовало.

Стрельцов в новой должности и покабинетствовал с годик, придя к некоторым неутешительным житейским выводам. Не получается у них с Мариной семейная жизнь!

Оказалось, что жену свою Игнат не знает вообще!

Как он изменился до перевоплощения, так и она за это время. Где-то там осталась та девочка девятнадцати лет, голубоглазая блондинка с восторженно-влюбленным взглядом. Марина превратилась в уверенную, самодостаточную женщину с налетом цинизма и собственного знания житейского.

— У тебя там были любовницы, Стрельцов, в командировках-то твоих? — спросила она ночью, остывая от горячего секса.

Провокационный вопрос жены после более десяти лет несовместной жизни.

И как вы думаете, что должен на это отвечать мужчина? Муж? Любой ответ жену не удовлетворит: скажешь «да» — скандал с вытекающими, «нет» — не поверит, а итог тот же — скандал с последствиями.

Стрельцов, по всем законам мужской эгоистичной самости, жил себе в своем азарте, увлечении наукой, поездками, не задумываясь — а как там жена живет? И как у них с ней жизнь складывается? А как она без него?

А тут, вишь, завис больше чем на год в Питере, и повылазили наружу черной ниткой наметки на белом житейском полотне все нерешенные проблемы, отодвигаемые на потом.

«Потом» наступило, а вместе с ним и расплата, начавшись вот этим вопросом, словно выстрелом крейсера «Аврора» по Смольному.

И что? На такие вопросы надо отвечать?

А вы уверены?

Он вроде бы на целибат не подписывался и религиозностью канонной не обременен, а пребывает в сексуально активном возрасте здорового мужика! Разумеется, ни о каких сексуальных «леваках» в странах, отягощенных политически житейским беспределом, и речи не могло было. Но последние несколько лет Стрельцов работал в цивилизованном мире, случались там и встречи с женщинами. Редкие, единичные, но случались. Вот уже больше года Игнат дома, и Марина прекрасно знает, что он только с ней и на сторону не заглядывает. Зачем?

Он встал с кровати одним рывком, натянул трусы и пошел в кухню.

А куда еще ночью уходят люди от вопросов глупых?

Разумеется, она пришла следом за ним. Вопрос же повис безответно, а это для любой женщины отмашка к разборкам, зеленый свет, стартовый выстрел к началу скандала.

— Значит, были! — утвердила Марина, садясь за стол напротив него.

Некурящий мужчина такое дело запивает крепкоалкогольными напитками. Стрельцов к моменту ее прихода бутылку коньяка на стол поставил и уже плеснул себе в пузатый бокал, выпить не успел, отчего разозлился еще больше.

— У тебя, Марина, пока я в командировках пропадал, мужики были? — суровея от неизбежно ста разговора, спросил он встречным поездом.

А она не ответила. Глаз суетливо не прятала, румянцем щек не окрасила, смотрела чуть надменно, улыбаясь уголком губ.

— Значит, были! — понял Стрельцов, запил одним махом утверждение коньяком, поставил бокал на стол и спросил: — Претензии?

— Мы с тобой стали посторонними, незнакомыми людьми, Стрельцов, чего тебе мои претензии высказывать. Я честно пыталась этот год привыкнуть к тебе заново, но ты относишься ко мне, как к чужой. Правда, один плюс в твоих долгих отсутствиях все же есть — трахаешься ты совершенно потрясающе! Оттого, что мы виделись месяц-два в году, все в любовниках состояли.

— Марин, ты к чему всю эту бодягу начала? — скривился от ее грубости Игнат.

— К чему начала, не знаю, от обиды скорее всего, а закончить хочу разводом, — разъяснила она.

Встала, взяла с полки бокал, вернулась на место, Игнат налил им обоим. Она достала из холодильника нарезанный лимон, сыр.

Понятно. Непострадавшими им уйти спать не удастся.

— Зачем тебе развод, Марин? Или у тебя любовь какая? — устал еще до начала беседы Стрельцов.

— Нет. Без любви пока живу. Но зачем нам вместе, Игнат? Ты меня не знаешь, я тебя. Мы стали другими и жизнь разную прожили. У меня к тебе масса обвинений, тебе скорее всего это безразлично.

— Так, может, нам начать все сначала? — попытался что-то залатать-склеить Стрельцов. — Институт наш стал отдельной компанией, меня назначают главным над всеми экспертными отделами, буду в обойме руководства фирмы. Зарплата стабильно высокая, больше никаких поездок длительных, кабинетная работа. Ну, трудные годы для нас обоих были, так давай попробуем новое построить, учиться жить семьей, Машку растить, может, еще ребенка родим.

— Машку растить надо было раньше, сейчас уже поздно, она и без тебя выросла. А для того чтобы семью создавать, не мешало бы любить друг друга. Ты меня любишь, Стрельцов?

И что? И на такие вопросы надо отвечать? Женщины, а вы уверены?

Или маниакальная упертость толкает вас туда, где вам совсем быть не хочется?

— У тебя тон атакующей жертвы, — сказал Стрельцов как-то безысходно. — В чем ты меня обвиняешь?

— А ты не понимаешь? — сбилась со спокойно-устойчивого тона на нажим Марина.

Кстати, тоже любимейший идиотский вопрос женщин! Как, ты не понимаешь?

Нет, бля, не понимаю, иначе не спрашивал бы! Что я могу понимать в твоих трагических придумываниях?!

— Ты выскажись, для полной ясности! — немирным баском предложил Стрельцов и отхлебнул коньяка.

— Не надо изображать непонятыша, Стрельцов! — завелась, как мопед от тычка, Марина. — Ты ни муж, ни отец — никто! Приходящий раз в год дядя с подарками! Дитю памперсы с конфетками, бабе секс до обморока, и привет! Нет его! Отметился! Призрак! Летучий голландец! А то, что жизнь надо жить, ребенка растить-воспитывать, — это ему по барабану!

— Ты не заводись так, Марин! — остудил холодно Стрельцов, но желваки на скулах заходили. — А то, что у нас квартира отдельная есть, машина, ездили вы с Машкой на курорты по два раза в год, и одеты мы не с рынка, в китайское шмотье, и евроремонт сделали, и сидела ты дома спокойно несколько лет, копейки никогда не считала? Это не от Санта-Клауса появилось.