Двойник. Арка 2. Том 2 (СИ) - Янтарный Дмитрий

— Здорово, — негромко сказал я, остановившись и оглядывая огромные деревья, — летом здесь, наверное, очень красиво.

— Приходи в гости посмотреть — и увидишь, — сказал Зикард впереди.

— Да с удовольствием приду, если вы меня будете рады видеть, — хмыкнул я.

— Тебя — будем, — невозмутимо ответил тролль.

Ещё час пути. Солнце начало клониться к закату — в лесу это всегда очень остро ощущается, так видимость падает в разы быстрее.

— Ну, наконец-то дошли, — проворчал Роднет, уже убравший арбалет за спину и шедший рядом с Фрайсашем, замыкая нашу цепочку, — в два раза больше времени понадобилось с такими косолапыми спутниками.

Отвечать на его ехидство никто из нас не стал — тролли и в самом деле первые полчаса шли слишком быстро, и им всё же пришлось поневоле снизить свою скорость.

— Мы в пути уже вторую неделю, — ответил я (то время, которое мы провели в Древесниках, отдыхом нельзя назвать даже с очень большой натяжкой), — и, вполне естественно, немного устали.

А дошли мы до какого-то деревянного сруба. Больше всего похоже на избушку лесника. Вот только навряд ли тролли на своих землях нуждались в лесниках.

Зикард с Роднетом тем временем обошли её с другой стороны, жестом указав нам следовать за ними. Подойдя к ним, мы вышли к двери с необычайно высоким порогом — почти полметра.

— Летом жарко — двери оставляем открытыми, — пояснил Роднет снисходительно, уловив мой недоуменный взгляд, — зверьё не лезет, а вот змея заползти вполне себе может. А обувь мы, сам знаешь, не любим, так что да, змеи для нас — это проблема.

Перешагнув, мы оказались в сенях. Возле дверки в следующую комнату стояла чья-то пара сапог.

— О, надо же, всё ещё тут. Не отоспится никак, — хмыкнул Зикард, так же сбрасывая сапоги, — значит так, гости дорогие, разуваемся тут. Кого увидим в обуви на ковре — утром собственноручно чистить заставим.

Открыв дверь, оба тролля, с наслаждением перебирая ступнями по необычайно ворсистому ковру, направились вглубь. Фрайсаш с Кермолом тоже быстро сбросили свои сапоги и ушли в комнату, следом за ними, сбросив обувь, вошёл и я. Храмовник, решивший, видимо, полностью освободиться от своего облачения, присоединился к нам через несколько минут.

Сама комната включала в себя котелок для готовки, небольшой стол с двумя скамьями по бокам да пять гамаков, которые в цветочном порядке крепились к опорной балке посередине комнаты — и к стенам с другой стороны. Ну и, разумеется, ковёр на всю комнату. Два ковра, вернее.

И одна из лежанок была занята троллем, мирно посапывающим во сне. Как и Роднет, он тоже был лыс — видать, волосами и впрямь далеко не все мужчины-тролли могли похвастаться. Тем временем к нему уже направлялся Зикард. Не став заострять на этом внимание, я со своим вещевым мешком направился к котелку. Если это нечто среднее между казармой и базой отдыха, то котелок с очагом здесь вряд ли используются часто. Если очаг ещё годится для того, чтобы согреться зимой — хотя уже сейчас, стоило признать, в помещение была вполне комфортная температура — то готовить тут что-либо смысла не было. Если сюда посылают патрули — проще им дать с собой сушёного хлеба и вяленого мяса. Но есть хотелось и мне, и моим спутникам, уверен, тоже. А поскольку продуктом здесь очевидно нет, придётся кашеварить самому.

Вытаскивая из вещевого мешка крупу и остатки мяса с намерением сотворить из этого что-нибудь съедобное, внезапно я услышал, как кто-то кому-то отвесил хороший щелбан, за которым последовал возмущённый возглас. Я с интересом обернулся. Мои спутники паиньками уселись на одной из скамей, в настоящее время стоявшей около правой стены, с другой стороны Роднет разбирал свой самострел, как видно, проверяя его на наличие трещин после стычки со мной. Зикард же стоял возле тролля в лежанке, потиравшего свой лоб.

— Да что вы ко мне всё цепляетесь, — возмущённо заявил он, — поспать спокойно не даете!

— Да то же, что и всегда, — спокойно и одновременно устало ответил Зикард, — тебя сколько раз просили спать ногами к стене, а не к опорной балке?

— А мне так спать неудобно, — ответил разбуженный тролль, — у меня так ноги мерзнут.

— А так у тебя мозги мёрзнут! Причем, судя по всему, уже отмёрзли! — отрезал Зикард, — покрывала для таких вещей существуют! Или ты хочешь, чтобы вся опорная балка провоняла?

— Да будет тебе ворчать, — пробурчал в ответ тролль, укладываясь обратно, — я же пятками в неё не упираюсь. Вечно ты готов ворчать по поводу и без повода… волосатик.

Я отвернулся, желая снова заняться едой. Однако пару секунд спустя звук упавшего тела заставил меня повернуться обратно.

Лежанка со стороны опорной балки была развязана, упавший тролль лежал на спине, а сверху на него сел Зикард, схватив за шею и ощутимо давя на неё. Тролль хрипел, безуспешно пытаясь вырваться и бормоча непонятные ругательства. Я искоса посмотрел на Роднета — тот, как ни в чём не бывало, разбирал свой самострел. Как видно, это был уже своеобразный устоявшийся ритуал. Тролль ещё какое-то время пытался вырваться, но это было бесполезно, так как Зикард умудрялся своими коленями удерживать ещё и руки бедолаги, так что всё, что тому оставалось — это бить ногами по полу, но толку от того было, понятное дело, немного.

— Ладно, ладно, — прохрипел бедняга, — беру свои слова обратно. Прости за волосатика. Отпусти меня.

— Не так быстро, — ответил Зикард, ослабляя хватку, чтобы его собеседник мог дышать, — куда пропала вся еда? Я превосходно вижу, что запасник пустой. Там мяса на три дня было. В эту хату на отдых только через четыре дня смена придёт. Ты что, сам все сожрал?

— А хоть бы и так — что с того? — недовольно пробурчал тролль.

— Таркус, ты что, с ума сошёл? — неожиданно искренне и с испугом сказал Зикард, — да разве можно есть столько мяса за раз? Ты что, не знаешь, к каким это последствиям может привести?

— Да как же не знаю, — снова, задёргавшись, прорычал Таркус, — вы этим мне мозги постоянно и полощете! А только плевать я на это хотел, ясно тебе?! Вам вон хорошо, у вас подруги-жёны есть и детки, хотя обоим даже двадцати пяти нет! А мне уже тридцать четыре, и я никому не нужен! И не буду нужен, такой неудачник! Так что хватит меня поучать, это моя жизнь, как хочу её жить, так и буду. И слезь с меня, в конце концов!

Зикард вздохнул, но больше не стал удерживать беднягу в столь унизительном положении. Поднявшись, он направился ко мне: я в этот момент осторожно размораживал мясо, которое в дорогу благоразумно заморозил. Таркус тем временем принял сидячее положение, потирая шею.

— Вы ещё и перед чужаками меня так опозорили, — хмуро сказал он, увидев нас, — ну удружили, так удружили, родичи, нечего сказать. Кто они хоть такие?

— А возьми и догадайся сам, — подал голос Роднет с другого угла, — раз ты считаешь, что идёшь в ногу с жизнью и в курсе, что вокруг тебя творится — попробуй узнать, кто к нам в гости пожаловал.

— Ой, молчали бы уже, — не выдержал я, колдуя над мясом, — сами-то продвинутые дальше некуда, а пока я сам не сказал своего имени — в упор не узнавали.

— Там другое, — пояснил Зикард, подойдя ко мне и оценивая ситуацию, — там мы не знали вас, и из соображений безопасности действовали иначе, и голова у нас была другим занята. А тут спокойная обстановка, раз мы вас сюда привели, то показываем: вам можно доверять. Ну, по крайней мере, мы рассчитываем на твоё честное имя и полагаем, что это так. Ты тут что, готовить собрался?

— Конечно, а почему нет? — ответил я, закончив с мясом и принимаясь за крупу, — у вас, судя по всему, никакой еды нет. А голодными ходить как-то не с руки. Вы-то, может, на дежурстве своём за день чего-то и пожевали, но вот ни у меня, ни у моих ребят за весь день во рту маковой росинки не было.

— И как же ты будешь её варить? — ухмыльнувшись, спросил Зикард, — питьевой воды здесь нигде нет.

— Ну, уж извини меня, но для мастера магии воды эта проблема решаема, — фыркнул я в ответ, — за окном вон снега ещё сколько осталось. Приманил, отфильтровал — готово.